Внезапно полупрозрачный торс они, окутывающий Акихико, распахивает клыкастую пасть в беззвучном, яростном вопле, вторя своему хозяину. И я, охваченный каким–то нездоровым любопытством, слежу за тем, как от этого крика расходится волна, состоящая из Рейки. Эта Ки цепляет якудза и те в ужасе, побросав свои железки, пытаются сбежать из ангара, оставляя позади себя покалеченных, валяющихся в лужах собственной крови братьев. Пострадавшие от «разгула» Акихико якудза стонут, кричат от боли, взывают братьев о помощи, но беглецы глухи к их мольбам. Показная жестокость, вкупе с со страшной, пробирающей до костей Рейки сломила их боевой дух и все, о чем они помышляют сейчас — это бегство без оглядки, дабы спасти свои жалкие жизни.

Пронесло! — воздух до этого момента запертый в моих легких наконец получает долгожданную свободу. Я громко выдыхаю, напряжение последних секунд сходит на нет. В такие моменты начинаешь по–настоящему ценить жизнь, жаль только, что подобных моментов в моей жизни с каждым днем становится все больше.

Залитый чужой кровь, словно мясник на бойне, в окружении своих жертв Акихико падает на колени. Рейки вокруг красноволосого рассеивается и сквозь стоны, и крики раненых до меня доносится его громкое, надсадное дыхание — схватка не прошла для него даром. Но это уже не важно, из–за стен ангара доносится рычание байков и яростные крики их седоков — подмога близко, мы спасены. Не успеваю я порадоваться, как по ушам бьет раскатистый грохот — выстрел! А затем еще один и еще… Шум моторов отдаляется настолько же стремительно, как до этого приближался — нас бросили. А что самое паршивое — у сукиных детей снаружи есть, как минимум, один ствол.

— У тебя банда ссыкунов, ты в курсе? — положение настолько аховое, что можно и подерзить напоследок.

— Зато теперь я знаю, что на них не стоит полагаться. — с трудом переводит дух красноволосый.

— Да ты я смотрю оптимист! Пиздецки своевременная информация! А пораньше ты об этом узнать не мог, например, до того, как в нас начнут палить!? Знаешь, когда твою тупую башку прострелят, не удивлюсь, если ты выживешь ведь мозгов у тебя один хер нет!!!

— Эй, хафу, неужели ты боишься? — усталость так и сквозит в его голосе.

— Конечно боюсь! Я что похож на героя гребанной манги?!

— Тогда почему ты не убегаешь?

А ведь верно, я даже не попытался: «Антон, какой же ты кретин, благодаря той толкотне и заварушке, что творилась снаружи у тебя были все шансы удрать, а ты стоял и лупал глазенками, как ДПСник впервые увидавший депутатский мандат». Кому сдался левый хафу, когда охота идет на зверя покрупнее. Даже сейчас у меня все еще есть шанс.

Дерьмо, кого я обманываю, ведь все равно не побегу. Бежать от судьбы — тоже самое, что бежать от снайпера — только умрешь уставшим.

— Не могу отказать себе в удовольствии посмотреть, как тебя прикончат вот и не бегу!

— Слушай, Недзуми, а как тебя хоть зовут? — он улыбается, глядя мне прямо в глаза.

— Антон Серов.

— А меня, Миямото Акихико, приятно наконец познакомиться с настоящим тобой. — красноволосый перекладывает боккен в правую руку, а освободившейся левой подбирает валяющийся рядом тесак. — «Используя меч грубо, победить трудно.»*

Только не говорите мне, что…

— Ну почему?! Почему ты довел до такого?! Рыжий ублюдок, тебе следовало просто сдохнуть!!!

На склад, размахивая пистолетом, врывается истерящий японец в годах с лицом типичного, офисного клерка. Большую шишку в нем выдает лишь очень дорогой костюм и надетый поверх него плащ со стоячим воротником.

— Босс, я же говорил — нужно было сразу послать меня, а не этих рукожопов.

Вслед за «клерком», уверенно печатая шаг, входит мужчина лет тридцати: приземистый, широкоплечий с «посеченным» шрамами лицом, рукава его рубашки закатаны, обнажая мощные предплечья. Судя по грозному виду бодигарда — боец он не из последних. На ходу телохранитель несколько раз пинает, подвернувшихся под ноги, стонущих от боли, недобитков. На его покрытой шрамами морде ни капли сострадания к «братьям», что познали на собственной шкуре гнев неистового Красного Они — лишь презрение.

— Оооо, нет, я сам! Скоро на выстрелы примчится полиция, нужно кончать сопляка и сваливать. — высокопоставленный якудза вскидывает пушку очень похожую на пистолет Люгера*, из которого мне как–то доводилось стрелять в тире еще там — у себя на родине.

Перевожу взгляд на Акихико, который уже изготовился к схватке, замерев в своей излюбленной стойке. Вот только на этот раз в его боевой позе не было той неправильности, что я ощущал ранее. Тесак во второй руке устранил изъян и стойка казалась завершенной, она более не выглядела «уродливой», наоборот — смотрелась гармонично.

Но не это поразило меня, а нечто иное — вокруг застывшего Акихико я различаю чужой образ и это точно ни Рейки красноволосого: нечесаный и небритый мужчина, с волосами небрежно стянутыми в хвост, в видавшим виды, потрепанном кимоно замер в точно такой же позе, что и сам Акихико. В его призрачных, шестипалых ладонях покоятся рукояти двух мечей: одного длинного — тати и второго короткого — кодати.

Образ странного самурая с точностью до мельчайших деталей копирует излюбленную стойку Акихико, а затем призрак делает небольшой подшаг в сторону и все переворачивается с ног на голову — это, ни загадочный самурай подражает красноволосому, это сам Акихико вторит движениям призрака.

— Нитэн Ити–рю*. — до моих ушей доносится тягучий шёпот, но никто из присутствующих в этот момент не раскрывает своего рта. — Мунэн Мусо.*

Мгновение спустя под сводами ангара гремит выстрел и только после того, как грохочущее эхо затихает я осознаю для чего был нужен тот короткий шажок. За секунду до выстрела, когда напряженный палец якудза уже готов был вдавить спусковой крючок, Акихико, ведомый загадочным самураем, сошел с траектории полета пули. Абсурдно, невероятно, нелепо, но такова была реальность — только что, прямо на моих глазах подросток «увернулся» от выстрела.

* «Используя меч грубо, победить трудно.» — Цитата из книги «Книга Пяти Колец» Миямото Мусаси

* аналог пистолета Люгера — японский пистолет Намбу Тип — 4(A).

* Нитэн Ити–рю (яп. 二天一流, «школа двух небес как одного») или Хёхо Нитэн Ити–рю (яп. 兵法二天一流) — древняя школа кэндзюцу, классическое японское боевое искусство (корю), основанное между 1604–1640 годами знаменитым мастером фехтования Миямото Мусаси. Нитэн Ити–рю известна прежде всего техниками фехтования при помощи двух мечей, катаны и вакидзаси, которые Мусаси назвал Нитэн–ити (яп. 二天一, «два неба как одно») или Нито–ити (яп. 二刀一, «два меча как один»).

* «Мунэн Мусо» — означает способность действовать спокойно и естественно даже перед лицом смертельной опасности. Здесь проявляется высочайшая гармония воина с бытием, когда мысли человека и его действия спонтанно едины.