– Вы ведь врач «Скорой»? – ничуть не удивившись, отреагировал тот. – Наверняка на одном из вызовов.

Петр остановился у самого выхода на палубу.

– Вы правы, я вспомнил.

Они снимали астматический статус у молодой женщины, вкололи преднизолон, дали кислород. Уже отправились на подстанцию, как вдруг у самого выезда из двора дорогу машине перегородил молодой парень с гнусавым голосом.

– Помогите, отец умирает, лежит, не дышит.

– Где?

– Дома, квартира на втором этаже… Вон тот подъезд.

– Сколько не дышит?

– Совсем немного.

Переглянувшись с фельдшером, Петр захватил незаменимый оранжевый кейс и отправился за обладателем гнусавого голоса.

Поперек кровати в спальне трехкомнатной квартиры лежал седовласый мужчина лет шестидесяти. Зрачки были еще узкие, но дыхание отсутствовало. Нитевидный пульс кое-как прощупывался на сонной артерии.

Когда Петр попытался выслушать сердце, в часах проснулась голосистая кукушка, из-за которой ничего сделать не удалось. Он подал выразительный знак Эдуарду, мол, останови часы, сделай что-нибудь. В ответ услышал гордое:

– Это наша семейная реликвия!

Без особой надежды на успех они начали кардиореанимацию. Сердце заводилось несколько раз, потом останавливалось, была вызвана еще одна кардиобригада. В конце концов, больного с кардиогенным шоком доставили в отделение реанимации ближайшей горбольницы.

Петр вспомнил, что парня, остановившего машину на выезде из двора, звали Эдуард. Когда он тряс с благодарностью его руку в приемном покое больницы, то среди прочего проскочило что-то про готовность прийти на помощь в любой ситуации. Похоже, такая ситуация наступила.

У доктора не было сомнений, что отвечавший на том конце провода по поводу памятника Ревзиной голос принадлежал тому самому Эдуарду, отца которого они спасли несколько дней назад.

– Вообще-то на палубе вы появляться сейчас не должны, ваше место в каюте. – Петр обнаружил, что капитан преграждает ему выход на палубу. – Что успели, то успели. Дальше пусть работают спецы. С этой минуты вы – рядовой пассажир.

– Но у меня остался завершающий штрих, Вацлав Борисыч! – Петр взглянул в проем между капитаном и дверью. «Бекетов» медленно швартовался к пристани Краснореченска. Правда, на берегу не было ни одного встречающего, несколько зевак и праздношатающихся граждан, решивших поглазеть на швартовку – не в счет. На самой пристани нервно перетаптывались несколько человек в штатском.

– Этот штрих за вас нанесут другие! – стальным голосом резюмировал капитан. – Я сказал – в каюту!

– Хорошо, хорошо… Только вы пришлите мне в каюту смартфон Царегородцева. Срочно.

– Хорошо, пришлю, – в спешке бросил капитан, направляясь в рубку. – А теперь все, идите!

– Еще один вопрос, Вацлав Борисыч, – Петр ухватился за рукав кителя. – У вас есть «Скайп»?

– Это вам еще зачем?

– Просто ответьте, есть или нет.

– Ну, есть… – заинтересованно протянул капитан. – И что из этого? Вы собрались за помощью в Интерпол обращаться?

– Отлично. Еще мне понадобится выход в Интернет. Если не трудно, пусть принесут ноутбук с Wi-Fi. Остальное не берите в голову. Теперь можете идти. Еще раз напоминаю, строжайший контроль за всеми каютами!

С этими словами Петр направился к себе в каюту. На душе было неспокойно. Интуиция подсказывала, что не все сюрпризы еще получены, самые шокирующие ждут своей очереди.

Средненький из него Пуаро получается. Тот в конце каждого романа собирал полную кают-компанию народа и на основании потрясающих дедуктивных умозаключений припирал к стенке главного злодея, не оставляя тому ни одного шанса.

А что у него? Одни логические цепочки, подчас взаимоисключающие одна другую. Идти в каюту Невидимки было рано. Он рассмеется в лицо, плюнет и разотрет – и будет сто раз прав. Прижать его пока нечем.

Элла казалась напуганной.

– Что происходит, Фролов? – накинулась она на него, едва он появился в каюте. – Этот остолоп с прыщами меня никуда не выпускает.

– Правильно делает. Это в твоих интересах, безопасность прежде всего. Он не только тебя отсюда не выпускает, он еще к тебе никого не допускает.

– Это я уже поняла. Но до каких пор будет продолжаться подобное издевательство? Мы, в конце концов, тоже люди!

Петр подошел к иллюминатору.

– Совсем недолго осталось. Мы уже швартуемся у пристани Краснореченска. Сейчас на борт пожалует следственная группа, судебные медики и все остальные. И наконец закончится эта затянувшаяся пьеса под названием «Чисто медицинское убийство». Виновных найдут.

– Ты говоришь как-то обреченно, – заметила бывшая супруга, погладив его по щеке. – Похоже, сам не веришь в это.

– Видишь ли, мне осталось совсем немного. Но я не успеваю. Для завершения дела мне нужны современные средства связи, в том числе – видеосвязь.

В каюту постучали. Через минуту на столике красовался ноутбук капитана, а в руках Петр держал смартфон Царегородцева.

Элла попыталась задать несколько вопросов, но бывший супруг нервным жестом дал ей понять, что сейчас ему нельзя мешать.

Первым делом Петр поинтересовался у Эдуарда, как здоровье его отца. Когда выяснилось, что отцу недавно сделали аортокоронарное шунтирование и он идет на поправку, доктор решил напомнить производителю памятников о данном когда-то обещании.

– Я понимаю, Эдуард, что поступаю не совсем порядочно, и, поверьте, в обычной ситуации никогда к такому бы не прибегнул, но сейчас я фактически приперт к стенке, ситуация криминальная, и других выходов нет. От вас напрямую зависит свобода и здоровье мои и моих коллег. Поэтому я вынужден вас попросить помочь мне.

– Петр Федорович, вы можете располагать мной на двести процентов, – обнадеживающе прозвучало на том конце провода. – Рад помочь, сделаю все, что в моих силах.

Никогда еще гнусавый голос не внушал доктору столько оптимизма. Он вкратце описал свою необычную просьбу, поинтересовавшись, есть ли у Эдуарда необходимая аппаратура для ее выполнения.

Элла тем временем подошла к двери и осторожно выглянула в коридор. Прыщавого у двери не было, зато по коридору медленно шли двое в штатском и между ними – капитан.

Вацлав Борисович оправдывался:

– Поймите, наконец! Ждать полдня, то есть сидеть сложа руки после таких ночных событий невозможно. И мы провели кое-какие… оперативно-разыскные мероприятия.

– Что я слышу? – сдержанно рассмеялся тот, что шел справа. – Оперативная работа на теплоходе? Интересно, и кто же ее проводил?

– Разумеется, непрофессионал, так уж получилось. Но кое-какие результаты имеются, и нам бы хотелось ими поделиться.