отталкивались от слоев воздуха, поднимаясь все выше и выше. Я откинулась назад, расслабляясь. Полеты в повозке давно уже стали чем-то достаточно привычным, Себастьян ведь каждый вечер отвозил меня домой. Да и, казалось, повозка тряслась уже не так сильно, как в первый раз. Мне казалось, что тогда Себастьян пытался ещё и испытать меня таким образом — но спрашивать у него напрямую я не рисковала, прекрасно понимая, что могу случайно обидеть.

Все же, такой способ перемещения здорово экономил нам время. Не прошло и нескольких минут, как повозка плавно приземлилась — я ощутила, как соприкоснулись колеса с землей, и повозку едва ощутимо встряхнуло, а потом она выровнялась и покатилась по инерции дальше. Через несколько секунд остановилась и вовсе, и снаружи донеслось громкое ржание призрачных лошадей, уведомлявших, что мы добрались до заданной цели.

Себастьян выскочил на улицу первым и, широко распахнув дверцу, подал мне руку. Я оперлась о его ладонь, с удовольствием выпрыгивая наружу и вдыхая свежий вечерний воздух. Сверток же сжимала ещё крепче. Теперь, когда представлялась возможность его открыть, мне вдруг стало тревожно — что же там такое может быть?

— Не волнуйся, — попытался успокоить меня бог смерти. — Уверен, что ничего катастрофического там нет. Ну… Хотелось бы, по крайней мере, верить.

— Ага, — усмехнулась я. — Мне тоже хотелось бы… Но кто его знает, правда? С такой, как моя предшественница, никогда не можешь быть спокойным…

— Это уж точно. Эдита умела подложить свинью, — скривился Себастьян. — Поражаюсь, как ей вообще удалось все так легко провернуть и при этом выйти сухой из воды.

Я только пожала плечами.

— Понятия не имею, — созналась честно. — Но клубок тайн закручивается. Аделина вот тоже странно себя ведет. С чего б это она?

— Просто недовольна твоим руководством, — отмахнулся Себастьян. — Можешь даже не беспокоиться по этому поводу… Трудно представить руководство, которое бы устроило Любовный Патруль.

— Тебя они любили.

— Это временно, — закатил глаза мужчина. — Так что выше нос, и не стоит думать о всяких гадостей. И вообще, пойдем в дом, достаточно стоять под дождем?

Я кивнула и уверенно направилась к крыльцу. Правда, оказавшись внутри собственного дома, невольно скривилась. Каждый раз, проходя загрязненный коридор, я вспоминала о том, что тут неплохо было б и убраться, но все никак не доходили руки и не было времени.

Но как, как Эдита умудрилась все здесь так засорить?

— Сегодня же займусь уборкой, — решительно заявила я, проскальзывая в единственную более-менее пригодную для жизни комнату. — Ну что, открываем?

Вместо ответа Себастьян отобрал у меня сверток и осторожно вскрыл его. Внутри оказался крохотный кулон, и я потянулась было к нему, но бог смерти вдруг отшатнулся и жестом велел мне сделать то же.

— Не может быть! — выдохнул он. — Их же запретили сто лет как!

— Что это? — тихо спросила я, опасливо всматриваясь в переливчатые грани. Чем дольше я смотрела на кулон, тем красивее он мне казался. Через несколько минут я уже была готова признать, что никогда в жизни не видела ничего лучше. Но Себастьян, перехватив мой взгляд, поспешил накрыть предмет ладонью и тяжело вздохнул.

— Маскировщик.

— В каком смысле — маскировщик?

— Это предмет, который маскирует ауру, — твердо промолвил мужчина. — Когда-то давно… В общем, я думаю, ты понимаешь, что если существует ритуал, предполагающий обмен людьми между мирами, то ты была не первой, кого сюда закинули?

— Ну, — усмехнулась я, — Эдита мало похожа на ведьму-исследовательницу, а значит, кто-то ей об этом рассказал. Логично, что кто-то делал это и раньше.

— Я тебе больше скажу, — вздохнул Себастьян, — этот кто-то проделал все вместо Эдиты. Поделился своим даром или как-нибудь ещё, я не знаю. Возможно, это был тот парень, с которым она убежала в другой мир, знать бы только, кто… Но я подозреваю, что в этом замешан кто-то более серьезный. Сама Эдита даже свечку не могла зажечь, не говоря уж о такой сложной процедуре, как изменение нитей судьбы и перемещение кого-то в другой мир.

— И на кого ты думаешь?

Себастьян скривился.

— Тебе не понравится этот вариант.

Вместо того, чтобы что-то сказать, я взглянула на кулон. Тот как будто притягивал ещё сильнее, и я невольно потянулась к нему и взяла в руку. Себастьян нехотя позволил мне это сделать и внимательно наблюдал за тем, как я скользила кончиками пальцев по тонким граням. Кулон будто светился от этого и нагревался, даря мне свое внутреннее тепло.

— Надень его, — ни с того ни с сего попросил Себастьян.

Я удивилась, но просьбу выполнила. Тонкая, подобная паутинке цепочка оказалась на удивление прочной, и кулон легко занял место на моей шее, словно я носила его всю жизнь. Он достигал почти до ложбинки между грудей и легко прятался под одеждой. Я почувствовала тепло, а потом будто вспышку жара — и внезапно все ощущения исчезли. Теперь у меня сложились ощущения, словно никакого кулона и не было.

— А теперь сними.

Подчиняться этому приказу мне уже совершенно не хотелось, но я все же сделала то, что попросил Себастьян. Он требовательно протянул руку, и я, кривясь, вложила кулон в его раскрытую ладонь. Тонкая цепочка-паутинка скользнула по его пальцам с тихим звоном. Себастьян сжал руку в кулак и закрыл глаза, вскинул вторую ладонь, призывая меня к молчанию.

Я действительно боялась нарушить тишину и даже сдвинуться с места. Просто наблюдала за тем, что он делал, и пыталась понять, что же происходит. Мужчина явно не спешил нарушать молчание. Ждал, пока в нем что-то отзовется.

Сканировал кулон.

Я ничего не понимала в магии и использовала её интуитивно, но внезапно осознала, что могу дать четкое определение тому, что делал сейчас Себастьян.

— Это очень странно, — наконец-то промолвил бог смерти.

— Может быть, ты наконец-то пояснишь мне, что происходит? И перестанешь говорить загадками? — проворчала я. — Мне б очень хотелось понимать, что к чему.

Он встряхнул головой. Темные пряди упали на лоб, и Себастьян досадливо провел по ним той рукой, в которой все ещё сжимал кулон. На какую-то секунду мне показалось, что какие-то пряди посветлели, а черты мужчины изменились.

— Что все это значит? — недоумевая, спросила я.

— Это маскировщик.

— Я уже слышала, что маскировщик. А конкретнее?

— Ну, смотри, — Себастьян вздохнул, — гости из других миров у нас, хм, запрещены. Обычно проводят обратный обмен, виновного в перемещении наказывают, второго отпускают. Потому люди маскируются. Речь ведь не только о том, что они не знают предыдущую жизнь своего двойника… Аура людей, перемещающихся из другого мира, серьезно отличается от местной. Для того, чтобы