— Ничего я там не делал, о’кей? Там все уже так было, когда я приехал. А ты, черт побери, даже не предупредил меня! Там бода по ступеням лилась, стены, мебель — все вдребезги, потолок прогнулся… И как я должен был все это прибрать? Я тебе что, гребаный «мистер Пропер — все отмыл»?

Вода?

Мейн-стрит закончилась небольшой круговой развязкой. Я повернул направо и вышел на парковку с видом на залив.

— Когда я уходил из дома, он не был разбит! Ну, может быть, только холл и лестница, и все. Так что не…

— Неет, там все было вдребезги. Даже не представляю, как твой посетитель умудрился это устроить со своей раздробленной лодыжкой, но когда я туда пришел, там все было в таком виде, как будто бомба разорвалась. — Шмыгнул носом, затем трубное сморканье. — Потом он решил немного побуянить, так что пришлось пару раз врезать ему лопатой. Выбросил его напротив неотложной помощи — не знаю, жив он еще или нет.

— И как он мог… Мой чертов дом…

Несколько чаек прекратили копаться в рыболовной сети, накинутой на мешки с мусором, и, склонив головы набок, уставились на меня. Я погрозил кулаком в их сторону:

— И вы пошли на хрен отсюда!

Проскрежетав оскорбления, они неохотно поднялись в воздух.

— Благодарить меня должен — пришлось выйти наружу, притащить этого ублюдка из сада в дом. Весь костюм мне испортил, мать его. Да еще в багажнике наблевал!

Я прислонился спиной к прицепу большой «тойоты». Он был забит рыбными корзинами — в холодном воздухе разносился запах водорослей и протухшей рыбы.

— Там что, действительно все разбито?

— Как после взрыва… Подожди секунду. — Из телефона донесся приглушенный хруст, как будто Хитрюга прикрыл микрофон рукой. Потом снова заговорил: — Идти надо — брифинг в столовой, как ножом к горлу. Тут ребята из спецгруппы объявились — заместитель начальника полиции бесится. — Линия рассоединилась. Закончил разговор.

Я сунул мобильник в карман, оперся головой о борт прицепа и уставился на собиравшиеся на небе тучи:

— Это был мой дом…

Хоть он и был помойкой.

Чайки снова вернулись, теперь они кружились и падали вниз на рыбачью лодку, возвращавшуюся в бухту. Хорошо быть чайкой. Ешь себе, спишь, трахаешься, а если у тебя плохое настроение — можно и посрать на всех с высоты. А можно и просто для забавы, без плохого настроения.

Я прислонился к невысокой каменной стене и уставился на птиц. Весь дом — в развалинах.

Как, на хрен, Мистер Боль мог разрушить целый дом? Это с одной-то ногой? Что он делал — прыгал из комнаты в комнату на одной ноге, круша все на своем пути, как помешавшаяся Хизер Миллз?[71]

А может быть, местные гопники? Тоже, скорее всего, нет. После того как последнего воришку выписали из каслхиллской больницы, эти мелкие ублюдки предпочитали держаться от моего дома подальше.

Разве что Хитрюга Лейв Морроу оказался лживым жирным ублюдком и сам разгромил мой дом? Но к чему такие усилия? Ведь не ради же того, чтобы я не рассказал его жене о нем и швейцаре Эндрю…

Явно становилось холоднее.

Что ж, будем честными перед собой. Наиболее вероятно, что это были громилы миссис Керриган, посланные с целью преподать мне урок после того, как я пригрозил заняться ею вплотную. Отличная мысль, ничего не скажешь. Очень клевая, просто блеск!

Сунув руки в карманы, я совершил обзорный тур по Сколлоуэю. Обратно по Мейн-стрит, мимо всевозможных эллингов, павильонов и террас в форме коробок для печенья. Потом дома кончились, и от меня с одной стороны оказалась вода, а с другой — невысокий холм.

К плавучим мосткам метрах в пяти от берега было привязано два ряда небольших лодок. На траву у обочины дороги кто-то выбросил кусок фибергласовой шлюпки — я пристроился на краешек. Осмотрелся вокруг — блестящая вода, серо-зеленые холмы, покрытые крапинками белых домиков.

Холод забирался в кости, щипал за уши и кончик носа.

В чем-то Арнольд Берджес был прав — как Мальчик-день-рождения нашел их здесь? И как он умудрился выследить родителей Ханны Келли, хотя они меняли и меняли места жительства…

У нас с Мишель все было по-другому — мы оставались на одном месте. Мишель, по крайней мере. Она получила дом, а я — пинок под зад от ее адвоката по бракоразводным делам. Но все другие родители…

Я позвонил Сабиру и спросил.

Его голос с ливерпульским акцентом был приглушен, как будто он только что набил чем-то рот.

— Не знаю, — коротко ответил он.

— Да ладно тебе. Только, парни, не говорите мне, что вам не приходило это в голову. Родителей Ханны Келли отследить было так же трудно, как если бы они участвовали в программе по защите свидетелей. И все равно они каждый год получали открытку. Это вам не кажется подозрительным?

Из телефона донеслись звуки, похожие на неспешное жевание.

Я подождал.

— Сабир?

— Ты закончил?

— Я просто…

— Ты относишься к нам так, словно мы — банда идиотов. Конечно, мы думали над этим, милок. У нас имеется большой список профессий, которыми наш парень должен владеть, чтобы отслеживать места проживания семей жертв. Он может работать в Управлении налоговых сборов или в Службе регистрации транспортных средств, либо он может быть врачом или журналистом, на почте может работать, или у интернет-провайдера, или…

— Офицер полиции?

— Вполне возможно. Или он может быть кем-то, кто хорошо владеет Интернетом, — ты об этом думал? Если я хочу узнать что-нибудь о подозреваемом, мне в наши дни даже в компьютерную систему полиции заходить не надо. Я могу заглянуть в Facebook, linkedln, Google Plus, в список избирателей… Интернет — это золотая жила, каждый может оставить где-нибудь цифровой отпечаток, конечно, если ты знаешь, где искать.

Да, конечно. Но… Ведь не будет же Даглас Келли обновлять свой статус подобным образом: «МЫ ПЕРЕЕХАЛИ В ДОМ НОМЕР 36 ПО ДАНРОСС-СТРИТ, ОЛДКАСЛ, ОС23 9WP. НЕ СООБЩАЙТЕ МАЛЬЧИКУ-ДЕНЬ-РОЖДЕНИЯ!»

— Дело в том, что если наш парень дружит с компьютером, все это не займет у него много времени… — Стук пальцев по клавишам. — Эш Хендерсон: сорок два, Флетчер-авеню; Royal Bank of Scotland… кредит превышен на тысячу с мелочью; номер мобильного телефона: ноль семь восемь четыре два…

— Ладно, ладно, я все…

— Разведен, двое детей: Ребекка… сбежала из дому в возрасте двенадцати лет, Кети… — Еще несколько ударов по клавишам. — Кети проживает по адресу: девятнадцать Роуэн-драйв, Блэквол-хилл, Олдкасл. Учится в Академии Джонсона, имеет отношения с кем-то по имени Ноа. Очевидно, что эти отношения «непростые», но…