Мелани перевела глаза на деревянную фигуру на столике: молодая женщина держит ребенка на руках - приклонила к нему покрытую покрывалом голову, он ее обнял за шею.

Перекрестилась, продолжила.

- Тони вернулся, мы купили дом в Кондофури, у подножия Монталто, на юге Калабрии. Завели хозяйство. Бедно жили, но весело... Знаешь, как я скучаю по родной деревне! На улице пахнет бергамотом, а дома парным молоком. Современные люди не знают, как пахнет свежее молоко - теплое, только что из-под коровы... Тиффани, когда будет возможность, обязательно поезжай в Кондофури. Зайди в первый деревенский дом, попроси молока. Сначала понюхай. Потом пей. Это запах и вкус Калабрии.

- Хорошо, бабушка.

- Жители там приветливые, здороваются даже с незнакомыми и всегда готовы прийти на помощь. Родниковая вода целебная. Мужчинам помогает против облысения. Подросткам против прыщей. А таким красавицам как ты, позволяет надолго сохранить привлекательность. Обязательно умывайся ею каждый день. Увидишь - насколько преобразишься.

- Мне уже сейчас туда захотелось. Но продолжай. Дедушка вернулся с войны, вы поселились в своем доме. А потом?

- Тони работал на оливковом поле у Алфредо Морри, я хлопотала по хозяйству. Вскоре другой сын родился, Роберто. Последний, Винченцо, почему-то задержался, мне тогда уже сорок стукнуло. Трое сыновей, полный комплект. Мне, конечно, девочку хотелось, да не вышло. Потом в Америку переехали...

- Зачем? - напряженно спросила Тиффани.

- Точно не помню. В Калабрии мафия появилась. Или всегда была, только я не замечала. Не знаю... У Тони родственники в Калифорнии, сказали - приезжайте, поможем устроиться. Есть подходящий городок с итальянским названием Венеция. Он тогда заброшенный был. Каналы пустые, заросшие. Дома дешевые. Мы переехали... Потом мужа в армию призвали, на Вьетнамскую войну. Я с детьми осталась... Нет, Стефано уже взрослый был, жил отдельно. Роберто - восемнадцать или девятнадцать, не помню точно. Он тоже отделился. Я с Винченцо жила, моим младшеньким. Он был спокойный ребенок, ласковый. Любил меня в нос целовать, говорил - моя красивая мамуля. Говорю - я уже старенькая. А он - ты не старенькая, ты новенькая... Потом муж вернулся, и мы больше не расставались. Сыновей хороших вырастили. Жаль, что Тони рано из жизни ушел... Не помнишь, когда он умер?

- Двадцать лет назад. Перед самым моим рождением. Знал ли он, что я должна была появиться?

- Э... не могу сказать. Он болел очень. Говорят, они, ветераны, во Вьетнаме какому-то вредному излучению подверглись. От того потихоньку умирали, один за одним. Лорин муж тоже... - Мелани вздохнула, опустила глаза. - Когда Тони ушел, одна я осталась. Замуж выходить не стала. Хотя звали. Два раза. Хорошие мужчины, положительные. Один, тоже итальянец, работал в автомастерской механиком. Как же его звали... А - Бенито! Как Муссолини. Не знаю почему, но к нему сразу отвращение появилось. Второй был вдовец с пятью детьми. Не пошла за него. Побоялась, дети над Винченцо будут издеваться.

- Наверное, ты просто не хотела больше замуж.

- Это точно. Так мужа любила, что никого другого на его месте не представляла. - Повернулась к Тиффани. - Что-то давно я Стефано не видела. Не знаешь, что с ним? А Роберто? Где сейчас Винченцо, мой младшенький, самый любимый, ласковый мальчик?

«Стефано и Винченцо мертвы, а с Роберто тебе лучше не встречаться», - ответила про себя Тиффани. Правду бабушке она не откроет. Никогда. Пусть до конца жизни остается в неведении. Ни к чему тревожить ее тем, что уже не изменить.

Перевернула страницу, снова спросила:

- Здесь кто?

На широкой, во всю страницу, фотографии запечатлены несколько человек полукругом. Подпись: Тони вернулся с войны. Интересно, помнит Мелани тот день?

- Здесь семья собралась, - сказала она после долгого рассматривания, которое превратилось в ритуал. - Не знаю точно, по какому поводу. Рождение Роберто?

- Написано «Тони вернулся с войны».

- Ой, точно. Я ошиблась, потому что на рождение Роберто семья тоже в полном составе собиралась. Никак не пойму, кто тут изображен. Слишком много народу. Фото старое, неясное. Знаешь, стала замечать - память иногда подводит. Да, годы здоровья не прибавляют... Нет ли у тебя более поздних фотографий?

Тиффани открыла наугад одну из последних страниц. Хорошего качества, цветное, любительское фото запечатлело улыбающуюся семью Ди Люка - родители, сыновья с супругами. Стояли возле молодого, вытянувшегося кипариса и не фоне гор в следующем порядке: Винченцо с женой Лилией, Мелани, Тони, Стефано с женой Софи, Роберто один. Он единственный не улыбался и смотрел не в объектив, а скосив глаза - на младшего брата.

Это фото показывать Мелани нельзя, не все воспоминания пойдут ей на пользу. Тиффани захлопнула альбом.

- Не устала? Хочешь телевизор посмотреть?

Ответить Мелани не успела, в дверь постучали, вошла Тамара Янг. Время мыться и укладываться в кровать. Раздевая подопечную и сопровождая в душ, она обычно что-нибудь рассказывала. Не только потому, что общаться с клиентами рекомендовало начальство. Тамара любила поговорить и выкладывала все, услышанное и увиденное за день.

- Миссис Ди Люка, помните нашу уборщицу Энн Рис?

- Энн Рис? Та симпатичная женщина, что на Опру похожа?

- Точно. Она сегодня поведала историю своей семьи. Занимательно, как в романе. Основатель нашей Венеции Аббот Кинни имел чернокожего уборщика из Нового Орлеана по имени Артур Рис. Тот по профессии вообще-то был художник. Он часто советовал хозяину насчет дизайна зданий и планировки улиц. Также насчет прокладки каналов и установки мостов. Кинни к нему прислушивался и вскоре назначил главным архитектором города. А для уборки выписал двоюродного брата Артура - Джона. Тот себя тоже отлично зарекомендовал. Кинни сделал его персональным шофером и поселил в своем доме. После смерти хозяина дом перешел Джону. Энн - его пра-правнучка. Как вам нравится? Готовый сценарий для исторического фильма. А на главную роль взяли бы...

Пока Тамара помогала бабушке освежиться, Тиффани разобрала постель, подогрела электрогрелкой.

Одетая в толстый, белоснежный, банный халат, Мелани вышла из ванной. Щеки ее порозовели и немного лоснились от крема, которым она, несмотря на возраст, пользовалась ежедневно. Тамара дала ей выпить несколько разноцветных таблеток, одну за одной, и, пожелав «спокойной ночи», удалилась.

- Бабушка, ты как-то пожаловалась, что мерзнут ноги.

- Иногда мерзнут. Сама не знаю, от чего. Особенно по вечерам.

- Я тебе носки принесла. Самые лучшие - с добавлением ангоры. Надевай каждый раз, когда замерзнешь. А перед сном обязательно. Ноги согреются, быстрее заснешь.

Тиффани достала из сумки несколько пар пушистых носков, даже на вид теплых, раскрашенных в нежные цвета - белый, розовый, персиковый. Помассировала бабушке ступни, согрела, смазала кремом для ног. Надела носки. Расчесала волосы, заплела в косичку. Помогла лечь в постель. Укрыла одеялом до груди, присела рядом.