— А то как же. Сначала из гадины всю душу вытрясем, а потом колокольчик повесим на шею, чтобы не терялась больше, — поддержал меня Никита, и мы оба уставились на его телефон, потому как пришло сообщение.

Судя по координатам, что прислал знакомый Никиты, мобильный Даши вырубился не на территории отеля, но достаточно близко, поэтому ровно через пять минут мы совместными усилиями искали точку «X».

— Ещё метров двести-двести пятьдесят, — пристально вглядываясь в экран телефона, задумчиво протянул Беркутов и, резко подняв голову, посмотрел по сторонам. — Только вот не соображу, в каком именно направлении.

— Зато я, кажется, знаю, — заявила я и указала рукой, куда следует держать курс. — Смотри, во-о-он там, через дорогу из-за угла виднеется вывеска супермаркета. Даша, скорей всего, сюда приходила из-за магазина, чтобы элементарно воду купить. В отеле невыгодно: в два раза дороже.

— Пошли, осмотримся и поспрашиваем, — Беркутов резво двинул вперёд, но заметив, что за ним не успеваю, сбавил шаг и за руку взял.

Дабы не терять время, мы не делали крюк и не шли по тротуару, мы как варвары топтали газон и перепрыгивали через клумбы.

— А это что? — Никита резко остановился и посмотрел себе под ноги, потом медленно правой ногой шагнул назад. Когда я увидела, на что он наступил, в груди кольнуло, словно в сердце ткнули иголкой.

— Это что, смартфон Даши? — с ужасом произнесла я.

С телефоном явно случилась беда: он разломлен посередине, экран разбит в мелкую сеточку. Ни за что не признала бы в нём вещь подруги, если бы не приметный чехол — розовый и с голубыми заячьими ушами.

— Похоже, что да, — подняв мобильный с газона, мужчина повертел его в руках и прорычал: — Это хреново, это очень и очень хреново.

— Никита, мне кажется или это… — приблизительно в метре от того места, где мы нашли телефон, но уже на тротуаре, я заметила несколько засохших капель бордового цвета. Ткнула в них пальцем, но закончить предложение не смогла, язык просто не повернулся. За меня это сделал Никита.

— Похоже на кровь.

Поисками Дарьи по меньшей мере занимались десять человек. Администратор Анна обзванивала больницы, морги и дежурные части, регистрирующие ДТП с пострадавшими. Несколько охранников обходили отель и близлежащую территорию, показывая встречным людям фотографию Даши и интересуясь, видели ли те девушку. Другая часть охранников изучала записи с камер, а мы с Беркутовым отправились в полицию, чтобы заявить о происшествии.

Молодой человек в форме выписал нам с Беркутовым пропуска и проводил до кабинета, на двери которого висела неинформативная табличка. Ни названия отдела, ни имён и фамилий на ней не было написано, а лишь красовалась цифра шесть. Из трёх столов, два пустовали, а единственный сотрудник, что находился в кабинете, разговаривал по телефону. Заметив нас, он жестом предложил присесть.

Мужчина лет тридцати, что прижимал плечом к уху мобильный и что-то записывал карандашом, внешне никак у меня с его профессией не вязался. Холёный, ухоженный, белозубый и для работника правоохранительных органов слишком уж стильно и дорого одет. На руке — брендовые часы, стоимостью как не подбитый «Боинг», на краю стола небрежно валялся брелок от автомобиля со значком «Lexus». Конечно, если «Lexus» в годах, то не так бьёт по карману, но всё же.

— Добрый день, Кнутов Евгений Анатольевич, можно просто Евгений, — отложив телефон в сторону, поздоровался и представился полицейский, и если мне он просто кивнул, то Беркутову руку пожал. — Мне насчёт вас звонили, — мужчина показал пальцем вверх, намекая, что звонило начальство. — Слушаю, рассказывайте, что произошло.

С лица Кнутова не сходил скептицизм и когда Никита обрисовывал ситуацию, и когда он сам задавал уточняющие вопросы. Складывалось впечатление, что полицейский выполняет свои обязанности более-менее качественно лишь из-за того, что ему позвонили, а так бы с превеликим удовольствием послал бы нас в лес прогуляться и подождать, пока с момента исчезновения Дарьи не пройдёт несколько суток.

— Конечно и заявление приму, и начну розыскные действия, но честно скажу, что об этом всём думаю, — устало выдохнул Кнутов. — С вашей Егоровой сейчас полный порядок. Она просто вам треплет нервы. Далеко не каждый житель столицы переедет, пусть и в курортный, но небольшой город. Нужна весомая причина, и, я так понимаю, этой причиной для неё стали именно вы, Никита Валерьевич. Егорова, видимо, надеялась завязать с вами отношения интимного характера, но… — мужчина многозначительно на меня посмотрел, — … возникла проблема. Шантаж, истерики и мнимые исчезновения — излюбленные бабские рычаги, чтобы привлечь к себе внимание.

— Полная чушь! — взорвалась я. — Вы Дарью не знаете, и нас вы тоже не знаете. Выводы на пустом месте. Да она бы никогда…. Я же вам сказала, перед исчезновением Даши пропала другая девушка! Вы что, этот факт мимо ушей пропустили?!

— Это лишь ваши эмоции и всё, а на деле есть только разбитый телефон и бордовые брызги, — снисходительный тон полицейского настолько взбесил, что я непроизвольно подскочила со стула и уже в лёгкие набрала воздуха, чтобы ему доходчиво объяснить, какой он тупорылый индюк, как Никита, дотронувшись до моей руки, попросил:

— Варя, подожди меня в коридоре.

— Но как же… Ну нет, — неразборчивыми возгласами запротестовала я, и Беркутов уже более настойчивым голосом произнёс:

— Варя, пожалуйста, выйди.

Ждать за дверью мне категорически не хотелось, но благоразумие взяло верх, и я встала и вышла. Что конкретно задумал Никита — мне, естественно, неизвестно, но, насколько успела его изучить, могу предположить, что он сейчас либо шантажом, либо угрозами, либо взяткой, но надавит на Кнутого, и сделать это ему будет куда проще, если они с полицейским останутся тет-а-тет, без свидетелей.

Разумеется, как только оказалась в коридоре, уже через секунду огляделась, убедилась, что вокруг нет лишних глаз, и приложилась ухом к двери кабинета Кнутого. Но, увы, шум с улицы, который доносился через открытое окно, глушил практически все звуки, а те, что всё-таки слышала — были всего лишь гулом, не больше.

Полчаса наедине с самой собой превратились в сущий кошмар. В голову лезли страшные мысли и ужасающие картины по поводу, где сейчас Дарья, и что с ней произошло. Несколько раз успела заплакать, а после взять себя в руки, что-что, но за свою, пусть и не такую длинную жизнь, успела усвоить — слёзы не решают проблемы.

Дверь открылась, и из кабинета вышел Никита, и лишь тот факт, что Кнутов его провожал, остановил меня, и я не накинулась на мужчину с вопросами.

— До свидания, Никита Валерьевич, буду держать вас в курсе событий, — на прощание полицейский пожал Беркутову руку.

— Жду от вас звонка, — произнёс Никита сухо, но дружелюбно.

— До свидания, Варвара, — Кнутов и меня удостоил вниманием.