Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Мы хотели бензину взять, — объяснил Акила.
Мальчишек привели в будку сторожа и, усадили на скамейку возле большого дощатого стола, на котором стоял новенький синий телефон.
— А зачем вам бензин понадобился? — спросил сторож, подсаживаясь к столу. Экскаваторщик закрыл своим телом дверь: путь к побегу был теперь отрезан…
— Зажигалку заправить, — недовольным голосом объяснил Акила.
— Вы что, курите?
— Нет, не курим.
— А зачем тогда зажигалка? — усмехнувшись, спросил сторож.
— Чтобы костер в походе разводить! — с вызовом заявил Акила.
— Артист! — покачал головой сторож. — Экскаватор же на солярке работает, не знаешь?
— Где ты отвертку взял? — спросил Акилу экскаваторщик.
— Какую отвертку?
— Вот эту! — экскаваторщик показал отвертку, которую отобрал у Акилы.
— Ну, что молчишь? Где ты ее взял? — вмешался в разговор сторож.
Антон слушал и недоумевал. Чем вызван этот интерес к обыкновенной отвертке, которую можно купить в любом хозяйственном магазине?
— Нашел… — после некоторой паузы сообщил Акила.
— Нашел! — возмутился экскаваторщик. — Ты мне, брат, не крути…
— Не хотите, не верьте, — пожал плечами Акила.
— Ну ладно, — махнул рукой экскаваторщик. — Петрович, звони в милицию.
Антон похолодел.
Сторож набрал ноль — два.
— Милиция? Дежурный? С вами говорят строители пятнадцатого объекта, да, магазин… Мы тут задержали подростков. У одного из них была отвертка из комплекта инструментов, который у нас украли.
Акила мрачно уставился в пол. Антон пытался что-нибудь прочесть на его лице. О каком комплекте инструментов идет речь? И почему отвертка из этого комплекта оказалась у Акилы?..
— Паразиты! — возмущался экскаваторщик. — Была бы воля, я бы вам руки-ноги оборвал… Получил новую машину, и на второй день инструментов как не бывало! Главное, замок на ящике серьезный висел. Как только снять сумели?
— Никто ваш замок не снимал, — вяло сказал Акила.
— Как же у тебя тогда отвертка оказалась?
6
Через четверть часа на стройке появился желтый «Москвич» с синей вертушкой на крыше. Из него вышел милиционер.
Антон побледнел.
— Ну что, по будкам, значит, путешествуем? — взглянув на мальчишек, спросил милиционер. Он сел к столу, достал из сумки лист бумаги, на котором Антон разглядел короткое и страшное слово: Акт.
— Фамилия?
— Чья? — осипшим от волнения голосом спросил Антон.
— Сперва вот этого молодца, — милиционер показал авторучкой на Акилу.
— Петров, — назвался Акила.
— Петров, — повторил лейтенант, занося фамилию в бумагу. — Имя?
— Игорь, — не моргнув глазом, соврал Акила.
— Где живешь?
Акила продиктовал адрес.
— Как же так? — удивленно вскинул брови милиционер. — Живешь в одном районе, а на гастроли, значит, к нам выезжаешь…
— Артист, по глазам видно, — поддакнул сторож.
— А ты где живешь? — спросил милиционер, внимательно посмотрев на Антона.
— Я не знаю…
— Как это так не знаю?
— Я только позавчера переехал.
— А раньше где жил?
Антон назвал свой старый адрес. Акила безучастно смотрел в окно.
— Ну, рассказывайте, что на стройке потеряли? — спросил милиционер, почему-то снова посмотрев на Антона.
— Мы хотели бензина набрать, а нас забрали… Мы не знали, что нельзя, — сбиваясь и краснея, объяснил Антон.
— Так, — перебил его милиционер. — А вот эта отвертка у вас откуда? — Он поднял со стола отвертку, повертел ею в воздухе.
Антон пожал плечами. Об отвертке он знал не больше милиционера, а Акила почему-то упорно молчал.
Милиционер покачал головой и принялся заполнять акт. Вопросов он больше не задавал. Экскаваторщик время от времени враждебно поглядывал на Акилу, словно был убежден, что ему известно, где находится пропавший инструмент.
Закончив писать и положив акт в сумку, милиционер вышел из будки и сухо сказал:
— А ну-ка, быстро в машину!
Акила уныло поднялся со скамьи. По щеке его катилась слезинка.
«Москвич» выехал на шоссе и покатил в старый город. В новом районе своей милиции еще не было. Снова пошел дождь. «Дворники» с трудом успевали убирать воду с лобового стекла. Все молчали. Антон косил глаза на Акилу, пытаясь понять, что происходит: ведь ничего особенного они не сделали. Если бы не эта проклятая отвертка… Но откуда же она в самом деле оказалась у Акилы?
В милиции их привели в детскую комнату. Из-за стола навстречу им вышла высокая статная женщина с пышными белыми волосами. Милиционер положил на письменный стол акт и молча удалился.
— Ну что же, будем знакомиться! — сказала женщина, жестом указав ребятам на скамью, что стояла у стены.
— Так, Петров Игорь, — прочитала женщина, заглянув в бумагу.
— Я, — отозвался Акила. Войдя в комнату, он почему-то повел себя увереннее.
— Лобов Антон, — женщина глянула на Антона. — На учете у нас состоите?
— На каком учете? — не поняв вопроса, переспросил Антон.
— Приводы в милицию у вас были?
— Нет, — покачал головой Антон и посмотрел на Акилу.
— Так, — кивнула головой женщина, что-то записывая в толстую книгу, которая лежала перед нею на столе. — А Петров?
— Я первый раз! — твердо сказал Акила.
— Погоди, погоди, — вглядываясь в его лицо, проговорила женщина. — Я тебя где-то видела. — Она стала медленно листать книгу, бегло просматривая каждую страницу.
Акила снова приуныл.
— Так, так, — проговорила женщина. Она, очевидно, обнаружила то, что искала. — Азаров Алексей, тысяча девятьсот шестьдесят четвертого года рождения, учащийся седьмого класса четыреста двадцатой школы, задержан за злостное хулиганство… Было это десятого мая. За что тебя задержали?
Акила молчал.
— Ты что, разве в этой комнате никогда не был? — улыбнувшись, спросила женщина.
— Я же сказал! — вскочив со скамьи, воскликнул Акила. — И никакого Азарова я не знаю…
— Так уж и не знаешь? А ну-ка вспомни. Я, между прочим, вон там на стуле возле окна сидела, когда тебя привели. Тогда Надежда Ивановна инспектором работала. Помнишь ее?
Акила снова заплакал. Антон понял, что он, только и надеялся на то, что инспектор новый.
— Дай-ка я поищу твою карточку, — вздохнув, сказала женщина и, порывшись в письменном столе, извлекла прямоугольную картонку размером со школьный дневник. — Так! — быстро просмотрев карточку с двух сторон, инспектор стала читать ее вслух: — Азаров Алексей Гаврилович, поставлен на профилактический учет десятого августа тысяча девятьсот семьдесят шестого года. Правонарушения, допущенные с момента постановки на учет… Двадцать первого августа того же года доставлен в опорный пункт зоны отдыха. Собирал пустые бутылки и бросал их в кирпичную стену.
— Это не я. Я же говорил, что не я…
— Хорошо, пусть будет так, — спокойно сказала женщина. — А вот следующая запись: вместе с другим подростком, Мазиным, по прозвищу Рюха, задержан за незаконное ужение рыбы на прудах рыбхоза. Конфискован улов: четыре килограмма зеркальных карпов.
Акила молчал. Антон вспомнил рыбалку, гаечный ключ на донке у Витька.
— А вот другой список, — женщина отложила карточку
