Вместо слов опираюсь руками на широкую грудь лаэрда, коленями на матрас и приподнимаюсь вверх, замираю, чтобы тут же резко опустить бедра вниз.

– Аврора! – рычит мистер Дамир, активно выпутываясь из затянутых узлов.

– Да… – на всякий случай выдыхаю я, хотя удовольствия сейчас получаю мало.

Механические движения вниз-вверх становятся все быстрее и быстрее.

– Помедленнее, – просит мужчина, и я специально ускоряю ритмичные движения. – Черт, Аврора!

Он все-таки умудряется как-то развязать один из узлов, резко опрокидывает меня на постель, подминает под своим тяжелым телом, хрипло в голос рычит.

Пара энергичных движений лаэрда, от которых у меня перехватывает дыхание, и все кончено.

– Довольна? – шипит на меня мистер Дамир, срывая повязку с глаз. – Разочаровалась? Счастлива?

Каждое слово отзывается внутри меня раскаяньем за сделанное.

Я испуганно смотрю на его злое лицо, застывшее надо мной, и мечтаю только о том, чтобы коснуться его щеки, разгладить морщинки на лбу, откинуть пару непослушных прядок и как бы невзначай провести большим пальцем по полуприкрытым губам.

– Ты этого хотела? – Мужчина прижимает меня еще сильнее, обжигая кожу жаром своего тела. – А теперь, мисс Бенар, объясните своему начальнику, что в вас такого особенного? М?

– Мистер Дамир! – Я почти задыхаюсь под тяжестью его веса, но лаэрд словно этого не замечает.

– Нет уж! Потрудитесь ответить, что в вас такого особенного? – повышает он голос, и мне становится страшно. – Мне никогда не было особого дела до того, сколько удовольствия получают мои партнерши, так почему же с вами все по-другому? – Я удивленно моргаю, продолжая по инерции упираться в его грудь.

Помнится, это не я шептала, что удовольствие должно быть взаимным.

Лаэрд сжимает мои волосы на затылке, поднимает голову и хрипло выдыхает, почти касаясь моих губ.

– Мне столько раз закатывали истерики и сцены, но почему только ваши слова задели за живое?

Пару секунд мы молча лежим и смотрим друг другу в глаза.

– Так что же в тебе такого особенного, Аврора? – уже более спокойно повторяет он и резко поднимается.

Я лежу и растерянно наблюдаю за тем, как он встает на ноги, поправляет на себе одежду и, не оборачиваясь, идет к двери.

Только услышав негромкий щелчок замка на двери, закрывшейся за ним, я обнимаю подушку и начинаю тихонько плакать.

Черт! Что же я наделала!

– Вставай, соня! – заголосил будильник голосом сестры. – Вставаа-а‑а‑а‑ай! – а после, отчаянно фальшивя на верхних нотах, начал напевать детскую песенку.

Я перекатываюсь на спину, попутно со злостью пиная одеяло ногами, потянулась и нажала кнопку выключения.

– Здравствуй, рабочая неделя, – с грустью смотрю на черный халатик, встаю и с неохотой иду в душ.

КПК звонко крякает, привлекая мое внимание с полочки у зеркала. Отложив в сторону мочалку, наскоро вытираю руки полотенцем и бегло просматриваю обрушившиеся с утра пораньше сообщения.

Что ни говори, а работа личным консультантом на самого лаэрда Дамира вносит огромное количество разнообразия в жизнь.

Быстро приведя себя в порядок, надеваю светло-серый костюм. Сегодня мне не хочется экспериментов с одеждой. Наоборот, я бы отдала многое, чтобы серой мышкой отработать сегодняшний день, не привлекая к себе внимание лаэрда.

Натянув на ноги неизменные шпильки, подхватываю свои вещи и выхожу из комнаты.

На кухне Сабир пытается взбодриться утренней порцией кофе. Судя по счастливой улыбке, блуждающей по губам, эту ночь напарник провел по высшему разряду. Что не скажешь обо мне…

– Аврорка, тебе уже скинули последние сводки с рынков на юге? Дашь глянуть, а то мобильник на дне ванной.

– Доброе утро, – понятливо улыбаюсь, протягивая свой коммуникатор. – Опять утопил?

Парень кивает, с увлечением листая страницу сводок.

– Куплю новый, – отмахивается он, – ты же спускаешь почти все средства на гаджеты, а мне что, нельзя?

– Можно, – кофе с миндалем немного поднимает настроение, – но зачем же расправляться со старыми моделями так кардинально.

– Я тестирую их на прочность.

– Скорее на влагоустойчивость, – смеюсь я.

Раздаются громкие шаги спускающегося со второго этажа лаэрда, и напарник встает.

– Пошли, что ли, подкинем боссу еще пару лишних миллионов!

Мы спешно подхватываем свои немногочисленные вещи и выходим в гостиную. У лифта нас уже ждет мистер Дамир.

На нем сегодня темно-синий костюм и светло-голубая рубашка, отчего сине-зеленые глаза кажутся более синими.

– Доброе утро, лаэрд, – почтительно склоняет голову Сабир, а я молча повторяю его действия и привычно юркаю за спину своего начальника.

– Сводки, – бросает через плечо мужчина, и Сабир тут же начинает охотно пересказывать ситуацию на рынке, почерпнутую пару минут назад.

Я молча стою, рассеянно слушая и украдкой любуясь широкой спиной своего босса.

Может, стоит извиниться? Или лучше вообще не вспоминать, предпочитая делать вид, что все случившееся в эти выходные не имеет никакого значения?

Почувствовав мой взгляд, мистер Дамир слегка поворачивает голову и одаривает холодным взглядом.

Адовы врата, почему я не могла просто спокойно любоваться носками своих туфель?

– Мисс Бенар, что с моим расписанием?

Сабир замолкает посреди предложения и кидает на шефа обиженный взгляд.

Одним движением разблокировав «блекберри», быстро сверяюсь с электронным ежедневником и излишне торопливо перечисляю запланированные встречи.

– Отмените всех, кто до обеда… – резко приказывает босс и выходит из лифта.

Дорога до офиса проходит в полном молчании.

Сабир с глупой улыбкой пишет своей девушке эсэмэски, распространяя вокруг себя стойкую атмосферу ничем не подкрепленного счастья. Мистер Дамир, сцепив руки на груди, хмуро рассматривает улицы за окном лимузина, а на стыке этих двух таких разных настроений сижу я и лихорадочно отменяю «всех, кто до обеда».

Приехав в офис, каждый расходится по своим делам, и время за любимой работой бежит стремительно.

Сабир увлеченно делится рассказом, как удачно прошли у него переговоры. Пару раз забегает Кола, отдает мне флешку с кусками кода, опять ворчит про ненадежность системы. Потом я провожу небольшую планерку с руководителями финансового отдела, захожу к безопасникам.

Я стараюсь не сидеть долго в кабинете.