замки, ни ворота, ни стража. Однако ж нынче Марье не оставалось ничего иного, кроме как соглашаться на требования зарвавшейся царицы Дивен-Града. Впрочем, душу наследной царевны грела мысль о том, что времена быстро меняются и с Несмеяной она еще сможет поговорить после.

– Тут думать надобно. Да со всей степенностью. Тугарин Змей не карась чахлый. Он противник серьезный. С наскоку такого не взять, – Марья нахмурилась. – Да и после на одну лишь милость Жар-птицы мне полагаться придется. А от чего она зависит, только ей одной ведомо.

– Все верно говоришь, царевна. И желание твое все взвесить да обдумать я уважаю. Сама поспешных решений не люблю да не жалую. Так что, хочешь думать… – царица повела рукой. – Изволь. Времени у нас вдосталь. Будешь моей гостьей, как и твои спутники. Тем паче, что к становищу Тугарина, что в степях затеряно, через Пустынь Великую дорога лежит. А туда, ближайшие дни ход заказан. Бури песчаные там царствовать будут, и единственное, что ждет путника, – это смерть.

– Благодарю, царица. Мы подождем, – Марья благодарно склонила голову, стараясь не думать о том, сколь далеко будет от нее в том походе Окиян-Море.

«Что ж, ежели для того, чтобы Володыку воротить, Тугарину умереть надобно, то так тому и быть».

* * *

– Вот стервь сушеная! – едва безмолвный слуга, проводивший их в отведенное для гостей крыло дворца, ушел, Водяной без стеснения пинком запустил плетеное кресло в стену. – Удумала из нас душегубов ручных сделать!

– Ты бы потише голосил, горлопан болотный, – Иван с некоторой опаской покосился на закрывшуюся за слугой дверь.

– Что, поджилки затряслись, царевич? – хозяин вод, предвкушая знатную перепалку, тут же закусил наживку, точно голодная щука. – Испугался бабенки?

– Не в том дело… – прежде чем Иван успел ответить, за него вдруг вступился Сокол. – Мы в чужом дворце. Тут даже у стен могут быть уши.

– И что с того?

Водяной грозно оглядел покои, точно надеясь, что прямо сейчас пред ним явятся десяток-другой врагов, готовых вкусить гнев хозяина вод.

– Пусть правду о себе послушают!

Рухнув в ближайшее кресло, он бухнул пудовым кулаком о стоящий рядом столик, и глиняные кувшины на нем разом подпрыгнули.

– Ага, пускай, – Иван покачал головой. – А после нас вместо Тугарина на плаху отправят.

– Хотел бы я поглядеть, как у них это получится.

Водяной, придирчиво осмотрев устоявший пред его гневом столик, схватил кувшин вина и сделал добрый глоток.

– Опять вы завелись, гляжу, караси боевые? – Марья неодобрительно переглянулась с Соколом, а затем, вконец нахмурившись, выхватила из рук хозяина вод питье и вернула на столик.

– За плаху, царевич, можешь не тревожиться. Что бы Водяной ни говорил, царица нынче все стерпит.

– Слыхал? – царь вод, подхватив второй кувшин, с удовлетворением отсалютовал им Марье.

– С чего ты взяла? – Иван, старясь не глядеть в сторону Водяного, нахмурился.

– Для нее возможность от Тугарина избавиться любых слов дороже. Так что, пока я ответ не дала, все будут точно веслом оглушенные.

– Да, так оно, конечно, так… – царевич недовольно покивал. – Да только это все, покуда есть шанс, что мы Тугарина убивать отправимся. Ясное дело – он царице поперек горла. А вот о том, что после будет, вы, как я погляжу, совсем не думаете.

– А что после? – Водяной, нахмурившись, хлебнул из кувшина.

– Ну… – Иван ловко выхватил у него вино и наполнил им резные кубки себе и Соколу. – Может, у вас, в подводном мире, все всегда честь по чести. И долг платежом красен. Да только мы не под водой. И вовсе я не удивлюсь, если Несмеяна обо всех уговорах резво так забудет, стоит нам с головой Тугарина воротиться. Дело-то уже сделано будет. Здесь Несмеяна в силе. Возьмет да и передумает нас к Жар-птице пускать. А против целого войска не повоюешь.

– М-да, ну и нравы у вас, у людей, – Водяной покачал головой. – Готовы друг дружку в любой миг сожрать, только зазевайся, что твой налим!

– Что есть, то есть… – царевич отсалютовал ему кубком.

– Ну и что тогда делать будем? – хозяин вод, осушив свой кувшин, заглянул одним глазом в горлышко. – Пойдем Тугарина умертвлять? Али как?

– Пока не знаю… – Марья задумчиво поглядела на него. Она, как и Иван, не доверяла Несмеяне. И, как и Царевич, понимала, что супротив целого войска они ничего сделать не сумеют.

«Теперь-то уж точно…»

Царевна вздохнула:

– Спать пойду. Утро вечера мудренее, авось что и придет в голову. Да и вы допоздна не засиживайтесь.

Она оглядела своих спутников и покинула общий зал, скрывшись за дверьми своей опочивальни. За ней, пожелав всем доброй ночи, отправился и Сокол. Чародею, как никому другому, требовался ясный разум.

– Ну, до утра так до утра.

Водяной, проводив их взглядом, равнодушно пожал плечами и расслабленно откинулся в кресле:

– Лично я могу ждать хоть до щучьего раскаяния. Главное… – он надолго припал к кувшину и, полностью осушив уже второй, отбросил в сторону. – Чтоб вино не кончалось.

Под грохот катящегося по цветастой плитке пола кувшина Водяной постучал себя кулаком по груди, потянулся к столику за новым и вопросительно глянул на царевича.

– Присоединишься? Аль тоже бока отлеживать отправишься?

– Почему б и нет… – после недолгого раздумья царевич пожал плечами. – Голову малость прояснить не помешает.

– Или замутнить… – Водяной усмехнулся и отсалютовал Ивану кувшином. – Знаешь, а я ведь заметил, как ты на царевну нашу смотришь… Что, люба тебе Марья?

Он пронзительно посмотрел на царевича.

– Может, и люба… – Иван задумчиво пригубил вино. Говорил он ровно, с ленцой, словно и без интереса даже. Но ясные небесно-голубые очи стали вдруг глядеть чуть острее. – Сложно говорить, покуда я ее совсем не знаю. Но чего не отнять, красы Марья неописуемой. А… твой каков интерес? – Иван нарочито беззаботно хохотнул. – Кажется, вы не слишком ладите?

– Пф… То мелочи. Надо будет – поладим мигом, – Водяной фыркнул.

– Ого, да, значит, сам на Марью виды имеешь?

– Хах! Так я того и не скрываю! – царь пожал могучими плечами. – Скопцом надо быть, чтоб пред красой царевны наследной не пасть. Вот только мой интерес ясен.

Он вдруг прищурился.

– Мы с Марьей, почитай, одной крови. К тому ж союз наш, коль возможен был бы… Топи с Морем-Окияном объединит. А вот в чем твой интерес, земной царевич, мне не ясно…

– Ну, так мой интерес тебя и не касается, Водяной, – Иван, ухмыльнувшись, неспешно пригубил вино.

– Хорошо, пусть так, – царь вод легко согласился. – Вот только не забываешь ли ты, человече, что мы не о девке деревенской, не о русалке какой говорим? А о царевне морской Марье Моревне. Той, что ни одному мужу вовек обещана не будет. Наследнице самого Володыки, с троном хрустальным венчанной. Знал ты о таком? А… – хозяин вод равнодушно махнул рукой. – Не отвечай, вижу, что не знал, – он хохотнул. – Ну, зато теперь знаешь – Марья ни одному из