— Потому что мне так хочется. Ты же знаешь, я всегда делаю то, что хочу.

Появились два лакея, которые волокли ящики с книгами. Хиббл не тратил время понапрасну.

— Поставьте их у окна и принесите остальные, — решил Брэм. — Мы сложим в пустые ящики всю эту дурацкую эротику.

Как только слуги вышли, Салливан подошел к нему:

— Не из простого любопытства, но скажи мне: почему ты убираешь все это?

— Мне нравится скульптура из Непала, а все остальное — к чертям.

Его друг взял маленькую фигурку девушки с осликом и поставил ее на стол.

— Для человека, который прислал мне полбиблиотеки эротических рисунков, это несколько… необычно. Если только ты не собираешься отправить все это к герцогу. Я угадал?

Брэм помолчал. Идея была неплохая. Это ужасно возмутит Левонзи, но и даст ему понять, что эти предметы убрали из библиотеки в Лаури-Хаусе.

— Нет. Они отправятся на чердак, а потом я распродам их.

— Почему?

— Они мне надоели.

— С каких это пор?

— Ты не умеешь быть любопытным, Салливан. Я просто решил поменять обстановку. В этом нет ничего особенного.

Салливан поставил на стол еще одну статуэтку.

— Почему бы нам не сесть и не выпить бренди? — предложил он.

Брэм подошел к двери одновременно с одним из лакеев.

— Я занят, — коротко сказал он, не зная, как избавиться от ощущения беспокойства, пронизывающего даже его кожу. Оно было неприятно и не давало ему покоя. — Я не собираюсь выкладывать тебе все, что у меня на сердце, ибо мы оба знаем, что у меня его нет.

— Разве? Но мне кажется, его сумела отыскать леди Розамунда Дэвис?

Брэм на мгновение замер. Он думал, что ведет себя в этом деле разумно, но Салливан знал его лучше, чем другие. Опершись руками на стол, он наклонил голову.

— Она завладела мной, — прошептал он, не зная, услышал ли его Салливан. Его друг тяжело опустился в кресло.

— Не ожидал этого, — сказал Уоринг.

— Я тоже. — С тяжелым вздохом Брэм вытряхнул на пол содержимое ящика и начал бросать в него произведения непристойного искусства. — Если ты сделал женщине предложение, а она тебе отказала, то, я полагаю, правильной реакцией будет пойти по шлюхам, и пьянство сведет тебя в могилу. А я, кажется, занимаюсь уборкой. — Ответом ему было молчание, нарушаемое лишь стуком вещей, которые падали в ящик.

— Ты сделал ей предложение? — хриплым голосом спросил Салливан.

— Да. Но поскольку я не слишком преуспел с Косгроувом, то предложил или помочь выплатить семейный долг, или умыкнуть ее в безопасное место.

— Черт, я должен выпить.

— Я тоже.

Пока Салливан наливал им обоим виски, Брэм впустил в комнату лакеев с книгами и снова отослал их. Ему не хотелось сейчас вести никаких задушевных разговоров, когда его душу охватило смятение, а мозг отказывался принимать разумное решение.

Салливан подал ему бокал и хотел усадить в кресло. Но Брэму не сиделось, он стал шагать по комнате, пытаясь собраться с мыслями, понять, что делать дальше. Единственное, что могло бы помочь, — это свидание с Розамундой, а он не мог каждую ночь врываться в ее спальню.

— Что ты собираешься предпринять?

— Изменить ее мнение обо мне.

— А если не удастся?

Удастся. В этом он был совершенно уверен.

— Тогда я отвезу ее куда-нибудь подальше на север и помогу найти работу, о чем она меня и просила.

— Ради Бога, Брэм! В любом случае ты переходишь дорогу Косгроуву. Ты подумал об этом?

— Конечно. Я даже предупредил его, чтобы он оставил ее в покое, что уже само по себе было объявлением войны. Он будет дураком, если попытается победить меня, встретившись лицом к лицу. Поэтому, полагаю, попробует сделать что-то исподтишка. — Брэм оглянулся. — Может, ты захочешь уехать и увезти жену домой, пока ничего не случилось? И предупреди Фина. Зачем вам втягиваться в мои проблемы?

— Значит, мы должны бросить тебя одного? Брэм пожал плечами:

— Я бы так и поступил.

— Черт меня побери, если сделал бы. — Салливан вздохнул. — Когда я получил записку Фина, я смекнул: это как-то связано с тобой и Черным Котом. Я уже подумывал, не сидишь ли ты в Олд-Бейли, и мне тогда придется ограбить чей-нибудь дом, чтобы убедить власти в твоей невиновности.

— Тебе следовало бы попытаться сделать что-то более оригинальное, — ответил Брэм, изображая улыбку. — Что-нибудь вроде Гая Фокса и взрывчатки.

— Они смогли бы похоронить то, что от нас всех осталось, хотя бы в маленьких гробах.

— Точно. — Помолчав, Брэм взглянул на друга: — Тебе никогда не нравился Косгроув, и я… был почти уверен, что вернусь обратно к нему, потому что вы с Фином заняты другими делами. Что бы он ни попытался сделать, это моя собственная вина, я влез уже по уши в эту историю. Я не хочу твоей помощи, Салливан, у тебя свои заботы.

— Правильно замечено. Так что же ты предпримешь? Я до сих пор не понял.

Нахмурившись, Брэм отодвинулся от стола.

— Послушай меня, дружище. Может, я сам не знаю, что делаю, но вы не участвуете в этом. Ни ты, ни Финеас. Так что до свидания. Возвращайся к своей жене, и подумайте с ней над именем ребенка. Я же вполне удовлетворен тем, как назвали меня.

— Я никогда не обременю дитя таким ужасным именем. — Явно недовольный, Салливан встал и подошел к двери. — Я некоторое время проведу в Лондоне, посмотрю город и, может, подготовлю одну или две лошади на продажу. Говорю это, чтобы ты просто знал.

— Ладно, перед твоим отъездом мы должны все вместе пообедать.

— Обязательно.

С этими словами Салливан вышел из дома. Брэм взял бокал с виски и допил.

Оставалось двенадцать дней до того, как Косгроув объявит о своей помолвке. Вероятно, следовало заняться чем-нибудь еще, кроме уборки. Но совершенно непонятно почему это тоже казалось ему важным. Возможно, если бы он расчистил хаос, каким была его жизнь, то смог бы сделать это и со своей головой. В то же время у него было ощущение, что этим он только освободит место для мыслей о Розамунде.

Проклятие! Схватив сюртук, он выбежал из комнаты в свой кабинет, достал небольшой мешочек из стола и направился вниз.

— Хиббл, проследи, чтобы к завтрашнему дню библиотека была готова, — распорядился он.

— Конечно, милорд. Вы вернетесь сегодня поздно?

— Думаю, что да. Ты найдешь меня в «Уайтсе» или «Морском клубе». Я готов нарушить еще одно правило.

— Очень хорошо, милорд.

Или в клуб, или он снова полезет к Розамунде через окно. Он ощупал лежавший в кармане кошелек. У него было пятьдесят фунтов, которые он показывал Лестеру, и еще триста, или около этого, которые он сохранил на хозяйство, пока герцог не решит выплатить деньги на его содержание. Десять тысяч фунтов слишком большая сумма, чтобы выиграть ее за один вечер, но он может положить начало. У него было несколько знакомых маркеров, которым он в свое время помог. Кто знает, что ему может понадобиться. В бою все средства хороши.