отпечатанный бланк радиограммы вступившему временно в должность командира корабля капитану третьего ранга Веригину. Тот, пожав плечами, через рассыльного попросил подняться в ходовую рубку начальника мастерской.

– Алексей Петрович, – сказал он, протягивая бланк Сердюку, – я на твоем корабле командир номинальный, временный, отвечаю лишь за навигационное обеспечение и судоходную безопасность плавания. Фактический командир здесь ты. Об этом знают все. Никаких трений между нами нет. Поэтому, – Веригин уже обращался к радисту, – будьте добры, товарищ мичман, впредь доставлять мне радиограммы, лишь напрямую связанные с вопросами мореплавания, а остальные прошу вас докладывать непосредственно капитану третьего ранга Сердюку. Если у вас возникнут какие-либо сомнения, разрешите их с ним же. Все понятно?

– Так точно, товарищ капитан третьего ранга!

– Вот и прекрасно! – Александр Фомич был явно доволен, что так легко удалось спихнуть с себя дополнительный груз лишних обязанностей. – У тебя возражений нет, Алексей?

– Ну, какие могут быть возражения? Чего тебе заморачиваться, ты вон и так из рубки не вылезаешь, а впереди еще почти неделя плавания. Естественно, что все хозяйственные, бытовые, технические, да и радиационные обязанности и обеспечение – это мой крест. Так что, рули, Саша. Людей из ходовой вахты мы разместили нормально, покушать им всегда приготовят на камбузе отдельно, в любое время суток. Если надо, сюда доставим.

– Спасибо. Вот, чаек бы сюда…

– Никаких проблем. Чай, печенье, сгущенка, масло, хлеб будут в рубке постоянно. Ты, Саша, если надо что, прямо мне звони в каюту.

– Петрович, вот механика – это наше слабое место. Дизеля ваши старенькие, генераторы на ладан дышат…

– Ну, у меня ремонтники круглосуточно, в три смены, будут все обеспечивать. А с Николаем ты познакомился? Капитан второго ранга Корсунов. Перед самым отходом прибыл. Отличный механик, а уж по сравнению с нашим… За эти несколько часов прекрасно и вахты, и ремонтные работы наладил. Опыт у него колоссальный! Так что, можешь за это теперь не беспокоиться. Он немного освободится и зайдет к тебе сюда, в рубку.

– Леша, как-то неудобно, капитан второго ранга, незнакомый…

– А, это у тебя эсминцевские привычки, чинопочитание дурное. Он десять лет на лодках ходил. Техника и дело для него главное. Ты же – командир. Не беспокойся, вы отлично сработаетесь.

– Еще раз спасибо, Петрович.

– Ну пойду по головам подсчет производить, – размахивая бланком радиограммы, Сердюк направился к выходу, продолжая балагурить, – как в анекдоте: Иванов! Я здесь! Ну, а куда ты, на фиг, денешься с подводной-то лодки?!

Однако сразу за дверью лицо его приобрело серьезное выражение, и он поспешил в свою каюту, где его возвращения с нетерпением дожидались Редин и Корсунов.

– Знаете, как это называется? – ткнув в радиограмму на столе, осведомился Сергей. – Оперативная проверка агентурных сведений. Вовчик на рассвете отрапортовал, там огляделись, проверили на месте, а меня нет. Вот отсюда и запрос. Слушайте, а дело-то у них на серьезном уровне: Штаб флота интересуется!

Корсунов рассудительно проговорил:

– Если мы ответим, что все на борту, командование успокоится. Но вы представляете, какой переполох начнется у супостатов, а? Меня настораживают возможные последствия этого переполоха. Ведь обязательно последуют какие-то радикальные меры, а предугадать их мы вряд ли сможем.

Сергей подхватил мысль:

– А если от нас поступит доклад, что меня нет на борту, супостаты на какое-то время успокоятся и бросят дополнительные силы и средства на мой поиск в Ханте или еще где на берегу. А вот Штаб флота встанет на уши. Кстати, его действия еще более непредсказуемы. Это же обезьяна с гранатой на минном поле. Что бы там ни сумел организовать Кулебяка, именно действия флотского командования могут испортить всю его игру. Да и противнички наши через несколько часов поймут, что их водят за нос.

Так что, докладываем о полном наличии. А здесь у себя начинаем решительные действия. Возражений нет? Принято единогласно.

Начинаем действовать по вновь утвержденному плану.

Гипс сымем сейчас!

В кают-компании накрывали столы для ужина, когда туда заглянул Сердюк. Несколько офицеров досматривали какой-то старый боевик по видаку. Среди них был и помощник командира.

– Ну что, – обратился к нему Алексей, – собутыльник-то еще на люди не выползал?

– Да не видно пока было.

– Давай-ка, Володя, заглянем к нему в каюту. По-моему, вполне достаточно времени прошло, чтобы и мамонт протрезвел.

Когда они вдвоем подходили к рединской каюте, к ним присоединился Корсунов. То, что дверь после первого же легкого стука Сердюка распахнулась, стало для помощника ошеломляющей неожиданностью. А весьма ощутимый толчок в спину придал его телу такое ускорение, что, зацепившись ногой за комингс, незадачливый отравитель влетел внутрь каюты в полусогнутом положении и рухнул на палубу, уткнувшись носом в колени Сергея, устроившегося в кресле точно напротив двери.

Не давая помощнику подняться или громко закричать, Редин удушающим приемом захватил его шею. В то время, пока Алексей запирал изнутри дверь каюты, Корсунов резко завел руки поверженного противника за спину и защелкнул на его запястьях наручники. Спасибо Маладзе, что при вскрытии совсем не повредил их замок. После этого резким ударом ноги Сергей отправил обмякшее тело помощника командира под умывальник, где тот, стукнувшись о водопроводные трубы, затих окончательно. То ли из носа, то из разбитой верхней губы по его подбородку протекла струйка крови и начала капать на грудь. Глаза Владимира были закрыты.

– Ты не перестарался? – начал было Николай, но осекся под решительным взглядом Редина.

– Если бы этот засранец немного перестарался, я бы теперь ангельскую музыку слушал в исполнении авторов! Можешь у нашего доктора проконсультироваться. Этот, – Сергей, не глядя, пнул ногой под умывальник, – во всем дилетантом оказался: во время укола полпорции мимо вены пустил, от того у меня такой кровоподтек на руке. Или руки у него с перепугу тряслись. А если бы…

– Я не собирался убивать, – голос из-под раковины был тонок и пронзителен, – нет!

– Заткнись, падаль! – Теперь кулак Сергея вполне целенаправленно впечатался в нос особиста. В ответ раздался протяжный всхлип. – За что ж ты даже своих готов замочить, а?

– Я только приказание выполнял! Шевкунова! – уже почти с французским прононсом изъяснялся Владимир. – Мы же военные люди, офицеры…

– Коля, заткни ему пасть, пока я что-нибудь похуже не сделал. «Офицеры!» Мать твою! Да ни один приказ в мире не заставит меня поднять руку на него или на него. – Сергей поочередно махнул рукой в сторону Сердюка и Корсунова. – А вот для тебя мне и приказа не надо.

Вперед выступил начальник мастерской.

– У тебя будет достаточно времени, чтобы свести счеты, если захочешь. Только вот руки марать… Нам от этого дерьма нужно узнать