— Как я боюсь, мамочка! — Уже ничего не понимая, прокричала вслух я. Я уже не сдерживала слёзы. Они лились ручьём. Я задыхалась от них.

Почему они все не уходят? И почему я никого не слышу? Я оглядела комнату уже почти незрячим от слез взглядом: все было в пелене, но я отчетливо разглядела трёх мужчин. Увидела, как надо мной склонилось лицо Роберта. Не хочу его видеть. Отвернулась и еле вздрогнула от испуга: рядом со мной лежал Бусик. Как я хочу сейчас его обнять в своей родной постели, в своей родной избушке. И правда стоило мне только о ней подумать, как оп и я оказалась в ней. Родные стены. Слёзы снова захватить меня. Неужели я умираю? Как это больно — умирать. В каких агониях я сейчас.

— Да прекрати ты, дурёха. Ещё жить тебе и жить. — Ласковый, уже знакомый голос, пронёсся рядом. Но не в моей сознании. Он пронёсся совсем близко. Я повернулась… сзади меня стояла Светлоокая богиня. Да, ее голос я больше ни с ее не спутаю. Перед тем, как испугаться, я успела заметить, до чего же она красива: длинные, густые, белые локоны свисали чуть ли не до пола. Светлая кожа с аккуратными чертами лица. Пухлые губки, яркие, голубые глаза. Она была одета лишь в удлиненную майку. Поморщилась, когда заметила, что ее шея и плечи были в рубцах от ожогов.

— Насмотрелась? — Спросила она.

Так и хотелось ответить, что нет. Не зря ее богиней кличут. Невероятного божества женщина.

— Слушай, ты как научилась мысли блокировать? Кот этот близостей научил? — Спросила она. Я зло посмотрела на неё.

— Граф Де Бусильдорф.

— Кот блохастый! — Повторила как-то весело она. — Говорила я Авроре не создавать никого. Так нет — как всегда не послушалась и создала не абы кого, а кота блохастого!

— Граф Де Бусильдорф, — Повторила я с нажимом. Светлоокая засмеялась.

— Вся в меня! Такая же настойчивая! Только бы нервишки тебе немного подлечить. А то с этим отбором совсем с ума сошла. А ещё, — Она отвернулась от меня и пошла на мою пружинную кровать, которая с того первого дня так и осталась не заправленной. Похлопала по месту рядом, приглашая меня. А я же стояла, будто парализованная. Не в силах пошевелиться.

— Ну не хочешь, как хочешь! — Улыбнулась она, — Так вот я в твоём возрасте тоже была такая же слабенькая. Ну ничего, ничего. Выросла и вон все почитают.

— Извини, а почему я должна быть похожей на тебя? — Не заметила, как перешла на ‘ты’.

— Так как же? Твоя маменька не рассказала, кто твоя крестная мать? Вот стерва.

Теперь настал мой черёд улыбаться. Так не просто улыбаться, а заливаться истерическим хохотом.

— Вы? — Чуть ли не указала пальцем на богиню.

— Ты уж определись, на ‘ты’ или на ‘Вы’. Но лучше на ‘ты’. Я ж мама твоя как-никак. А ещё я тоже Белла. Аврора в честь меня тебя назвала. — Женщина гордо подняла голову.

— Можно я останусь здесь? — Я наконец оглянулась. Приятное тепло от своего уютного, маленького домика, разнеслось по всему телу.

— Нельзя пока. У тебя долг вообще-то и все дела.

— Какой ещё долг?

— Да чего нельзя ей? — В наш разговор вмешался ещё один, не известный мне голос. Если бы я не оставалась ещё полу парализованной, я бы закричала. А вот моя крестная мать явно не сдержалась..

— Чертова темная! Разве можно так пугать?

Голос с хрипотцой сзади меня засмеялся. Чего же они все смеются? Что смешного?

Женщина прошла вперёд. Я наконец увидела ее — полную противоположность светлоокой: чёрные, прямые волосы, брючный костюм, но такая же светлая кожа и женщина была на каблуках. В отличие от моей(до сих пор не могу принять) крестной матери, которая была босиком. Вот женщина обернулась ко мне лицом: нос с горбинкой, узкие, тёмные глаза, холодный румянец, но такие же пухлые губы. Женщина протянула мне руку. Я аккуратно пожала ее.

— Я — ее величество темноликая. А зовут меня НиколИна.

— Изабелла, — В свою очередь представилась я.

— Знаю, — Улыбнулась женщина. Я попыталась улыбнуться в ответ, но вышло лишь так, будто я съела что-то кислое. — Слушай, — Обернулась она к Изабелле, — а реально какой у неё долг? Пусть живет в этой халупке с моим мальчиком.

— Ага, это на твоей земле порядок. А на моей кто его наводить будет?

— Так выпусти ее тетку.

— Ещё чего, чтобы она от эмоций всю землю спалила? Это я с Беллой контролировать себя могу. Хотя и эта бы, — Светлоокая махнула на меня рукой, — Не могла, если б не камушек, который Аврора догадалась сделать.

— А я могу повидаться с тетушкой? — Неловко втерлась в их разговор. — Ну раз уж вы меня на светлые земли запихнёте, так могу или нет?

— А вот сейчас и проверим: сможешь ты ее найти или нет.

Резко пол под моими ногами начал пропадать. А в глазах начало тускнеть.

— Мы с тобой, — Единственное, что услышала я перед тем, как упасть в какую-то колющуюся траву.

Быстро встала. Чувствовала я себя, как ни странно, прекрасно. Вот только трава от этого меньше колоться не стала. А я между прочим в одной больничной сорочке! Сейчас столько гадов наползет.

Я встала и стряхнула сорочку. Взялась за бок, на который видимо упала, иначе чего же он так болит, ну.

И где я вообще? Что это за шутка? Ну точнее я то понимаю, что на светлых землях, но почему в лесу? Нельзя было сразу в город запихнуть? Хотя… (я оглядела свои оголенные ноги) меня бы сразу на костёр.

— Аууу, — Крикнула я. Страшно не было. Но и приятного тут мало. А если сейчас какой-нибудь зверь выскочит? И съест меня! Хотя я же вроде как сдружиться с любой зверюшкой могу. В таком случае, я больше людей боюсь, чем зверей.

Посмотрела под ноги — кругом грибы. Отлично, с голода не умру. Если только от отравления.

Разведу костёр(ещё бы я знала,