– Как это?

– У Мародера лагерь выше на склоне, между нами и вершиной. Он установит – уже установил! – свой энергатор на порядочном расстоянии от базы леших. На рассвете обработает оборону на вершине горы, потом пошлет людей на штурм. Так?

– Ну, наверное. К чему ты гнешь?

– К тому, что во время штурма энергатор будет в этом самом лагере. И было бы хорошо его захватить.

– Ну правильно, с этого и начнем! И с энергатором дальше на вершину…

– Ты не понял! – мой простодушный напарник в самом деле не врубался. Я уже привык к тому, что до него доходит медленно, и увел его из лагеря не в последнюю очередь, чтобы все не спеша растолковать. – Я имею в виду, нам было бы не обязательно участвовать в штурме, когда энергатор захватим.

Пригоршня засопел, и мне оставалось надеяться, что он уже въезжает в смысл моего предложения.

Выждав немного, чтобы дать ему время осознать, я продолжил:

– Но я все-таки хочу достать Мародера. Тебе это не обязательно.

– Да ладно, Химик. Я с тобой!

– Тогда план такой: входим на вершину вместе с федералами, мочим анархистов, но при первой же их попытке устроить нам подлянку, если хоть что-то почуем не то – рвем когти. Уходить будем через лагерь Мародера и прихватываем энергатор. Как тебе такой план?

Никита еще немного подумал и неуверенно спросил:

– А если на базе на вершине хабар покруче, чем эта хреновина?

– А если тебе сержант в спину выстрелит? В любом случае, на базу мы войдем и увидим, как там с хабаром обстоит. Ну и потом, как только спустимся с вершины в теперешний лагерь Мародера и захватим энергатор, козыри будут у нас. Сможем потребовать честную дележку хабара.

Последнее Пригоршне понравилось, и на этом мы и порешили.

– Теперь дальше давай поднимемся и осторожно разведаем, что там в лагере на склоне, – сказал я. – На самом деле я больше для этого тебя увел.

Дальше шли осторожней – каждый шаг приближал к группе строений, где расположились анархисты Мародера. Время от времени я замечал на камнях рыжие отблески костров. Наверное, Мародер со своими ночевал под крышей, но дозорные развели костры. Постепенно мы начали забирать вправо, чтобы подняться по склону и подобраться к лагерю не снизу. Лучше всего, конечно, было бы подойти со стороны вершины, там обзор лучше. Но на это я не решился, потому что если Мародер и ждет нападения леших, то в первую очередь именно оттуда. Потом я перестал замечать лагерные огни над головой, и вскоре мы с Пригоршней вышли к дороге. Если пойти вправо – серпантин через несколько витков приведет к базе на вершине, а если влево – попадем к анархистам. Теперь наше движение и вовсе замедлилось. Первым вдоль обочины крался Пригоршня с копьем наперевес, я немного отстал. По краям дороги громоздились валуны, их оплетали жесткие стебли какого-то ползучего растения. Вот за ними мы и укрывались.

Ночное небо затянула дымка, луна светила сквозь нее, но звезд теперь было не разглядеть.

Наконец показался поселок. Пять приземистых строений с плоскими крышами. Теперь я понял, что костры горят на крышах, а не над горным склоном, как решил раньше. Что-то блеснуло в нескольких метрах от меня, раздалось тихое шипение. Я отшатнулся, припал к камням… Оказалось, это Пригоршня заметил в темноте многоножку, вроде той, что встретилась нам на полигоне. Тварь никого не трогала, тихо ползла по каким-то своим делам, но Пригоршне все хотелось снова испытать свой трофей, и он воткнул наконечник-вилку в спину многоножки, прикончив ее разрядом.

С гордостью поднял добычу, показывая мне. Жестами я показал все, что думаю о его охотничьей удаче и о том, что шумом он может нас выдать. В завершение покрутил пальцем у виска. Пригоршня засопел, и тут до нас донеслись голоса – в лагере Мародера шел спор. Мы замерли. Подождав немного, отошли дальше от дороги и стали медленно пробираться к строениям, пригибаясь в колючих зарослях и прячась за крупными валунами.

– Пойми же наконец, Мародеру вы нужны только для того, чтобы взять базу леших! – произнес знакомый голос. – Потом он вас, всех вас в расход.

Мы с напарником замерли, услышав эти слова, уставились друг на друга. Дело было не только в том, что их смысл очень вторил тому, что я недавно втолковывал Никите. Дело было и в том, кто именно произнес эти слова…

– Брось, Фишер, – лениво откликнулся незнакомый мужчина. – Я же не дурак, сам все секу, так что зря ты меня просвещаешь. И сегодня мы ему нужны, и завтра тоже нужны будем. Один он все не провернет.

– Только сегодня.

– И завтра, и послезавтра, – все так же лениво возразил второй. «Анархист» – так я его про себя сразу окрестил. Ему этот спор уже надоел, что хорошо чувствовалось по интонациям. – Мародеру верные люди нужны будут всегда.

– Только не ты, – с раздражением оборвал ученый. – Ты же безграмотный, ты в технологии энергатора не разберешься. Когда он получит образцы, ему понадобится кто-то поумнее.

Анархист не обиделся:

– Вот и успокойся, значит. Тебе ничего не грозит. Сиди тихо, и поживешь еще.

– Вот именно. О себе я не беспокоюсь, я о тебе, Шатун, говорю. Ты-то…

– Все, хватит! А о себе я сам буду думать.

Я присел, заполз в тень от камня и осторожно выглянул. Фишер находился внизу, в приземистом здании, дверь которого подпирала снаружи длинная железяка. На крыше у костра сидел анархист – тот самый Шатун, о благополучии которого так беспокоился ученый. Вот он привстал и подбросил в огонь несколько сухих веток колючего растения. Повалил дым, взлетело облако искорок. На соседней крыше тоже горел огонь. Железные они, что ли? Отсюда не понять. Второго караульного я не видел, тот сидел где-то в тени. А может, лежал и дрых. Но раз костерок горит, значит, почти наверняка, где-то неподалеку второй анархист.

Рядом бесшумной тенью скользнул Пригоршня. Ему, конечно, пришла та же мысль, что и мне, – Фишера нужно вытащить и расспросить. Только как это сделать, не подняв на ноги отряд Мародера?

– Шатун, мне до ветру надо, – снова заговорил Фишер.

– Ну и валяй, – лениво отозвался анархист. – Мне-то какое дело? Найди там подходящий закуток, в апартаментах, гы.

– Шатун, не будь гнидой. Мне только в кусты сходить. Я не убегу. Куда мне здесь бежать, в конце концов? Пораскинь мозгами.

Пригоршня стал смещаться в сторону, он что-то задумал, но я не мог ему приказать сидеть тихо – мы были совсем рядом с лагерем Мародера, нас могли услышать. Фишер тем временем продолжал доказывать, что ему нужно в кусты. При этом он привел неожиданный довод: что он-то Мародеру еще долго будет нужен, и Шатуну, если тот собирается жить долго и счастливо рядом с Мародером, нужно с Фишером держаться вместе и быть заодно. Дружить, и так далее…

Наконец охранник не выдержал.