Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Конечно, нет, Холланд. Ты же знаешь, что ты единственный, кому позволено трясти своей задницей у меня перед носом.
— Убедись, что у тебя тоже есть много долларовых купюр. — Он нежно целует ее.
— Ну, пока вы двое заставляете остальных из нас, одиноких людей, чувствовать себя дико неловко, я пойду за кулисы и переоденусь. — Я указываю большим пальцем на занавески.
Кения берет меня за руку и сжимает. — Ты собираешься остаться? Алистер согласился совместить мальчишник и девичник.
— Как будто у тебя были сомнения в том, что он скажет ”да". — Я качаю головой, а затем смотрю на Алистера. — Ты уверен, что не возражаешь, если девочки останутся?
Он пригвождает меня своими проницательными карими глазами. — Ты шутишь? Я воспользуюсь любым предлогом, чтобы провести с ней время. — Он кивает на Кению. — До тех пор, пока мы не заберем эту коробку домой, и она снова не выпрыгнет из нее. Только для меня.
— Сначала тебе придется расплатиться.
— Детка, назови свою цену.
Я притворяюсь, что меня тошнит. Эти двое приторно милы вместе, когда не спорят в шутку. Иногда мне кажется, что обмен колкостями — это их язык любви.
Со вздохом я отхожу от них. — Не думаю, что останусь сегодня.
— Почему? — Глаза Кении расширяются.
Я потираю тыльную сторону руки. Даррел защитил мою голову, когда чуть раньше повалил меня на землю, но он все еще стальной гигант. Сегодня вечером меня раздавила каменная стена. На самом деле я не в настроении общаться.
— Детка, я быстренько переоденусь и вернусь. — Кения похлопывает Алистер по руке. Ее огромное обручальное кольцо мерцает в свете ламп.
Алистер сделал предложение сдержанным, что удивило всех. Его нельзя назвать утонченным парнем, и он чрезвычайно громко и гордо заявлял о своей любви к Кении, осыпая ее бриллиантами, нарядами и вниманием.
Однако он набирал номер до самого конца, чтобы сделать предложение, решив вместо этого устроить интимный семейный ужин с Кенией и Белль — своей обожаемой дочерью. Кения сказала мне, что она плакала, когда он опустился на колени, и Белль была рядом, чтобы поймать ее слезы. Я действительно не могла пожелать ничего лучшего для своей лучшей подруге.
Кения следует за мной в раздевалку. Я роюсь в ворохе перьев, чтобы найти свою одежду.
Она прочищает горло. — Санни.
— Мм? — Я перебираю кучу, пока не нахожу платье. Это короткое, броское платье, которое хорошо сочетается с чем угодно. Поскольку я не такая пышная, как Кения, встроенный бюстгальтер также помогает придать моему телу большую форму.
— Что происходит между тобой и Даррелом?
У меня пересыхает в горле. — Что ты имеешь в виду?
— Я видела вас двоих раньше. Он прижал тебя к стене и смотрел на тебя так, словно ты была его следующим блюдом.
У меня вырвался преувеличенный вздох. — У тебя было время обратить на меня внимание, пока ты была на сцене?
— Должна была проведать тебя. Ты должна была помочь мне с моим большим финишем.
— Как ты знаешь, меня задержали.
— Даррел.
— Верно.
— Который пристально смотрел тебе в глаза.
— Скорее пялился мне в глаза. — Я захожу за ширму для переодевания, снимаю полицейский значок с юбки и расстегиваю бретельки своего блестящего бюстгальтера. — Он даже повалил меня на землю во время финиша. Если это не доказательство того, что он ненавидит меня, то я не знаю, что это такое.
— Я не знаю. Я видела что-то между вами. Было так много…
— Чего?
— Напряжения. Оно шипело.
Я высовываю голову, чтобы посмотреть на нее. — Не заставляй меня блевать.
— Ты не можешь лгать мне, Санни. Я вижу, как ты наблюдаешь за ним.
— Ты видишь своими глазами-сердечками? Я думала, ты можешь думать только о своем женихе? — Я натягиваю платье и выхожу ей навстречу.
Кения кладет руки мне на плечи. — Он отличный парень.
— Он опасен, и меня это не интересует.
— Санни.
— Увидимся дома. — Я поднимаю руку на прощание и спешу прочь из бара.
Моя лучшая подруга совершенно не права. Даррелл нехороший парень. Для меня он бич земли, и я бы не заинтересовалась ворчливым придурком с закрытым ртом, если бы мы с ним были последними двумя людьми на планете.
ГЛАВА 2
РАЗУМНАЯ ЖИЗНЬ
ДАРРЕЛ
Мозг — это сложная биологическая технология, которую тысячи лет исследований не могут полностью разгадать. И все же я понимаю мозг намного лучше, чем Санни Кетцаль и ее безумные порывы.
Полностью раскрываю, я не использую слово “безумные” в клиническом смысле. Судя по тому, что я наблюдал (и вопреки моему здравому смыслу, я не могу не обратить внимания на Санни Кетцаль), ее лобная доля, похоже, функционирует просто отлично.
Дело не в том, что она неспособна мыслить рационально. Дело в том, что Санни натренировала свои синапсы срабатывать в направлениях, которые большинство социализированных людей отвергли бы на подсознательном уровне.
Перевод: Санни делает то, что хочет, независимо от того, хорошая это идея или нет.
Что еще более опасно, так это ее харизма. Вскинув голову и уверенно улыбнувшись, она может заставить окружающих поверить, что ее диковинные выходки совершенно обоснованны. Более того. Она может заставить вас поверить, что ее необузданность очаровательна.
Я бы посоветовал ей обратиться к психотерапевту, но сомневаюсь, что она прислушается к моему профессиональному совету. На самом деле, она, вероятно, восприняла бы это как оскорбление, бросила бы в мой адрес пару отборных словечек и оттолкнула меня своими изящными и темными пальчиками.
Санни гордится тем, что принимает эмоциональные решения, и будет защищать этот выбор с абсолютно ошибочной логикой. Она тоже будет громко заявлять об этом. И это одна из многих вещей, которые мне в ней не нравятся.
Вчерашнее нелепое бурлеск-шоу — еще один пример ее разрушительной импульсивности. Я все еще нахожу конфетти в щелях своего тела через часы после принятия душа. Возможно, через двенадцать лет я буду вытряхивать из волос кусочки скрученной бумаги.
В тишине моего офиса звонит мой телефон. Я бросаю взгляд на устройство, чопорно стоящее на моем столе, — гигантское деревянное чудовище, подарок моего отца. Поверхность стола пуста, если не считать телефона, ноутбука, клавиатуры и лампы. Я ненавижу беспорядок с каждым своим вздохом, и меня успокаивает вид всего этого чистого пространства.
Беру телефон, смотрю на экран и хмурюсь. Чего от меня хочет Алистер?
— Алло? — Ворчу я.
— Ты забыл свою хрустальную туфельку, когда убегал вчера.
Я сжимаю пальцы на переносице. — Чего ты хочешь?
— Кения попросила меня позвонить и узнать, все ли с тобой в порядке.
— Мне следовало догадаться,