нами. — Она ушла, — шепчу я, обхватывая ее руками, нуждаясь в ее тепле и поддержке так же сильно, как, думаю, она сейчас нуждается в моей.

— Она бы не ушла, — вздыхает она, ее голос трещит от эмоций. — Не после этих выходных. Не после того, как она сказала тебе… — Она замирает, прерывая свои слова.

— Мы думаем, что она у Рикардо, — говорит Джоди, ее голос удивительно спокоен.

После того как она сломалась во время поездки сюда, она, кажется, нашла в себе силы и сосредоточилась исключительно на поисках своей лучшей подруги.

Я поднимаю глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как напрягается челюсть Деймона. Он нечасто проявляет какую-либо реакцию или внешние эмоции, но воспоминаний о том, через что ему пришлось пройти, достаточно, чтобы взломать его маску.

— Я ничего не слышал, — с сожалением говорит Ант.

— Неужели это удивительно после вечера пятницы? — огрызается Тео.

Он прав: ситуация с итальянцами достигла предела.

Они знают, что мы их подставили, а значит, у них есть необходимое подтверждение того, что у нас есть кто-то в их рядах, или, более того, у нас есть кто-то из их рядов в наших.

— Ну, ты должен это выяснить, — умоляет Калли, вырываясь из моих рук и глядя на своего друга жалобными, умоляющими глазами.

— Все не так просто, Кэл. Я не могу просто взять и позвонить Энцо. Необходимо дождаться его.

— Мы уже получили от него весточку? — спрашиваю я. Когда мы были здесь в последний раз, от Энцо не было никаких известий, и хотя никто ничего не сказал, по всем нам прокатилась волна беспокойства.

Если Рикардо и его верные люди подозревают Энцо, то… в общем, об этом не стоит думать. Но можно с уверенностью сказать, что мы больше не получим никаких сведений о том, что задумал этот ублюдок.

А они нам чертовски нужны. Сейчас, как никогда.

Нам нужна возможность нанести им удар раз и навсегда.

— Нет. Ничего, — нервно говорит Ант.

— Он просто держится в тени, верно? — с надеждой спрашивает Эмми.

— Это была бы идеальная ситуация, — холодно констатирует Тео. — Где, черт возьми, Себ и Стелла?

Молчание.

— Кто-нибудь, блядь, позвоните им. А я пойду к папе и буду надеяться на гребаное чудо.

Оттолкнувшись от дивана, он поворачивается к нам спиной и направляется в свой кабинет.

Не в силах просто сидеть и ждать, как хороший маленький миньон, я отправляюсь за ним.

— Какого черта? — рявкаю я, ловя дверь, которую он пытается закрыть, и заставляя его остановиться на полпути через комнату.

— Мне просто нужна чертова минута, — огрызается он.

— О, мне жаль, что моя пропавшая гребаная подружка не дала тебе возможности кончить в свою, — шиплю я, раздражение накатывает на меня гневными волнами.

— Дело не в этом, — говорит он, отмахиваясь от меня. — Я просто… — Его слова обрываются, когда он опускается в свое массивное, претенциозное кресло, которое стоит за его столь же претенциозным столом.

— Что просто? Брианна… черт. А ты прячешься здесь, как будто тебе все равно.

Его холодные глаза поднимаются от стола и смотрят на меня. От него волнами исходит опасность, но меня это не волнует. Я буду сражаться с ним снова и снова, если понадобится.

— Ты действительно так думаешь? Что мне все равно?

Я вскидываю руки вверх. — Я, блядь, не знаю. Все, что я знаю, это то, что мы все сидим здесь как идиоты, пока у кого-то есть моя девочка. Она нужна мне, Тео. Мне, блядь, нужна…

— Я знаю, Ник. И мы ее найдем. Я просто… готовлюсь. Разбираюсь в дерьме перед разговором с папой. Тут столько дерьма происходит, что…

— Прости, — пробурчал я, заставив его брови взлететь вверх.

— Поверь мне, Нико. Мне, блядь, не все равно. И мы найдем ее. И если она еще не убила этого ублюдка сама, то я сделаю все, что в моих силах, чтобы ты смог это сделать.

Я киваю, соглашаясь с тем, что он имеет в виду, прежде чем опуститься в одно из кресел напротив него и дать ему секунду, чтобы собраться с мыслями, одновременно желая, чтобы и я мог сделать то же самое.

Но что-то подсказывает мне, что ничто не будет правильным в моем мире, пока мы не найдем ее и она не окажется в моих объятиях.

* * *

Сказать, что Дэмиен разозлился, было бы преуменьшением.

Конечно, он не стал краснеть и выкрикивать свое раздражение через iPad Тео — наш босс так не поступает. Но те, кто знает его лучше всех — его сын и племянник, — видят это. Как его и без того темные глаза становятся убийственными, как кулаки сжимаются на столе в его домашнем кабинете.

Он был в ярости.

Но, как и у нас, у него не было ответов.

Действительно чертовски полезные.

Он сказал нам, что посылает людей в известные итальянские места, но, честно говоря, пока мы не знаем, кому верить, это может только усугубить ситуацию.

— Это не помогает, — ною я, как маленькая сучка, несколько часов спустя, когда снова стою посреди квартиры Брианны.

— Ну что, у тебя есть идеи получше? — нетерпеливо огрызается Джоди.

У меня в голове проносятся образы того, как итальянский комплекс и все принадлежащие им предприятия сгорают в огне, и, видимо, я не единственный, кто это видит.

— Как только мы вернем ее, то да. Тогда мы поставим их на колени, — обещает она, видя, как жажда крови ярко светится в моих глазах.

— Ублюдки, — ворчит Тео с места, где они с Тоби сидят бок о бок на диване Брианны с ноутбуками на коленях.

— Что? — рявкаю я, когда он просто продолжает постукивать, вместо того чтобы объяснить.

— Во сколько ты вернулся сюда с ней? — спрашивает он, не поднимая глаз.

— Э… не знаю, около семи, может, восьми. А что? — спрашиваю я, когда он не отвечает, а продолжает постукивать.

— Блядь. Блядь.

— Что?

— Они взломали запись с камер наблюдения. Запись идет по кругу. Нет никаких признаков того, что ты возвращался сюда или кто-то входил после.

Я скриплю зубами, глядя на кузена в недоумении.

— Когда они это сделали?

— Я пока только смотрю. Но это было спланировано. Они ждали.

Моя кровь превращается в лед при мысли о том, что эти гребаные суки сидели у ее дома и просто ждали ее.

— Они не могли знать, что она вернется.

— Нет, — соглашается Тоби. — Но она единственная, кто не живет с нами, так что шанс застать ее за возвращением был выше, чем у остальных.

Сожаление захлестывает меня.

Я знал,