— Остаюсь. На чашечку кофе.

— После… э-э, чашечки чая, да?

— Чай был горячий. Крепкий и сладкий. Мне понравился.

— Могу еще налить.

Никита улыбнулся, высоко поднял брови. Мол, я безмерно рад предложению, вынужден буду отказаться, но спасибо, конечно же, скажу. На прощание.

— Могу еще налить?! — В ее голосе прозвучали удивленные нотки. — Это я сказала?!

— Это Дусик тебя за язык дернул. Он такой шалун!

— Я не могла такого сказать, но… — ошеломленно пробормотала Даша и окинула себя недоуменным взглядом.

Как, я еще и голая?! Перед первым встречным?!

Но одеваться она не бросилась, сделала вид, как будто нагота ее ничуть не смущает. Эта особа умела владеть собой.

— Давай завтра куда-нибудь сходим. Я позвоню, — заявил Никита, когда уже оделся и собрался уходить.

— Не позвонишь.

— Вот увидишь.

— Ты даже не знаешь мой номер телефона.

— Дусик знает.

— Да пошел ты вместе со своим Дусиком! — Даша разозлилась.

— А кофе?

— Пошел!

— Ну тогда спасибо. За чай, — проговорил Никита и вздохнул, изображая обиду, разочарование и даже нежелание уходить, хотя душа его рвалась на свободу.

Но уйти так просто не вышло. Он подходил к двери с одной стороны, а она открылась с другой.

— Не понял! — На Никиту смотрел чернявый парень с глазами, напоминающими светлое облачное небо.

И синева там, и белый туман.

Голова крупная, а черты лица утонченные. Высокий лоб, прямые надбровья, ровный нос, правильная линия губ. Но лицо при этом не казалось маленьким. Крепкая шея, сильные плечи, мускулистые руки, спортивный торс. Но не было впечатления, которое мог произвести качок из тренажерного зала. Физическая сила чувствовалась, но в глаза не бросалась.

— Ты кто такой?

— Пусть проваливает! — с обидой в голосе крикнула Даша.

Парень повернул голову на голос, но Никите дорогу не уступил. Более того, он с силой толкнул его в грудь, да так быстро, что Никита даже не успел среагировать.

С места он не сдвинулся, но парня это не смутило. Он с видом победителя обогнул препятствие, заглянул в комнату. Никита мог уйти, но само возмущение схватило его за руку и развернуло в сторону этого чернявого типа.

— А шмотье почему валяется? — выдал тот.

Никита тоже заглянул в гостиную. Даша уже завернулась в накидку с дивана, но блузку и джинсы убрать не успела.

— Ты, чудило! — Парень резко повернулся к Никите, попытался схватить его за руку, но поймал пустоту, а мог бы нарваться и на кулак.

Он об этом почему-то не подумал, поэтому еще больше разозлился.

Приоткрытая дверь распахнулась, в прихожую вломился рослый тип с красной от пива рожей. Сверху бритая голова, узкая, как у Карлсона с пропеллером, а снизу — широкая. Глазки маленькие, нос пуговичный, а рот как у Щелкунчика. Там мог поместиться не только орех, но и целый кокос.

Карлсону никто ничего не говорил, он сам понял, что Никиту нужно держать, и схватил его за плечо. Никита мог ударить его, но вслед за одним здоровяком в квартиру вошел другой, ситуация еще больше усложнилась. Никита отступил, встал спиной к кухонной двери. Теперь, когда противник у него только с фронта, с тыла и флангов никто не подпирает, — можно держать натиск. Во всяком случае, шансы были.

— Ты кто такой? — спросил чернявый парень, оттолкнул плечом Карлсона, двинулся на Никиту.

Из гостиной высунулась Даша и заявила:

— Обычный козел!

— А козлов гасить надо, — сказал этот тип, явно пребывающий не в себе.

Перегаром от него не тянуло, но глаза мутные, как у обдолбанного.

— Может, не здесь? — спросил Никита, внимательно наблюдая за противником.

Чернявый парень находился на расстоянии прямого удара от него. Все могло начаться в любое мгновение. Или даже закончиться.

— Нигде не надо, — снова подала голос Даша. — А то он еще подумает, что мы нарочно все подстроили.

— Что подстроили? — спросил парень, не сводя глаз с Никиты.

— Стас, отпусти его, пусть уходит.

— Даша, а ты чего это голая? — с ухмылкой спросил Карлсон.

Он так и стоял, преграждая путь своему дружку, который никак не мог войти в квартиру. А Даша на месте не осталась, исчезла в глубине комнаты.

— Почему же голая? — не сводя с Никиты глаз, спросил чернявый Стас. — Покрывало на ней.

— А под покрывалом?

— Под покрывалом жмур будет, — сказал Стас и кивнул на Никиту. — Ты, Трэш, иди, погуляй пока. Угара с собой забери. Я вас потом позову. Мусор убрать.

— Ты его не больно убивай, — произнес Карлсон и глянул в сторону Даши, но та уже закрыла дверь в гостиную.

— Давай-давай!..

Трэш хмыкнул, глянул на Никиту и развернулся на сто восемьдесят.

— Чего там? — донеслось с лестничной площадки.

— Давай-давай! — подражая Стасу, деловито проговорил Трэш, вышел и закрыл за собой дверь.

— Ты что, мою сеструху?.. — Стас не спрашивал, что именно было у них с Дашей, жестом ничего не показал.

Никита и без того все понял, но промолчал. А зачем говорить, когда и так все ясно?

— И давно это у вас?

Никита Яшин пожал плечами. Для кого-то и один час — целая вечность.

— Почему я про тебя не знаю?

— Знаешь.

— А ты чего такой борзый?

— Я борзый?

— Мы же тебя сейчас можем!..

— За что?

— Э-э… я тоже по бабам ходок. Знаешь, недавно было, прихожу к одной, а тут муж…

У Никиты тоже так было. И совсем недавно. Правда, не муж, а любовник. Так что неинтересно.

Стас вовремя понял, что его история будет воспринята как пук в лужу, и спросил:

— А чего ты такой напряженный? Страшно?

— Нет, — ответил Никита и пожал плечами.

— С Дашкой у тебя что?

Открылась дверь, из гостиной вышла Даша. На ней джинсы, блузка, и прическу она поправила.

— Пусть уходит, — сказала девушка, кивнула на Никиту и рукой показала на дверь.

Не останавливаясь, она оттолкнула плечом Стаса. Никита посторонился, пропуская ее на кухню.

— Да пусть, — сказал чернявый парень.

Злость его прошла, и глаза стали совсем пустыми. Если он обдолбанный, то резкая смена настроения вполне объяснима.