— Ни фига себе! — поддержал ее муж.

Мама Нина повернула к ней несчастное лицо и оторопела: да что же это такое!

Антонина выкладывала на стол из изящной кожаной сумочки, цвета спелых сливок, духи, крем для рук, бусы из оникса, конфеты и пару тюбиков губной помады. Нина такую видела в дорогом бутике и сейчас с жалобным видом наблюдала, как Антонина, затаив дыхание, открывает один из них.

Затем её глаза перебежали на загадочный металлический предмет в руках Палваныча. Тот медленно ласкал его короткими пальцами.

— Это тот самый спиннинг? — шепотом спросила его жена.

Палваныч счастливо покивал.

Все дружно посмотрели на хозяина дома. Ему подарка не досталось. Снегурочка протянула ему маленький конвертик.

— Что там? — сухо спросил Игорь Петрович, подозревая, что в конверте затаился счет за все это безобразие.

— Там билет, лотерейный, вы же мечтали, помните? — едва слышно прошептала Снегурочка.

Ну ещё бы, конечно, он помнил. В лотерею играла вся семья, тогда так было принято. Билеты вручали на работе, их могли всучить вместо сдачи в магазине, их покупали себе и дарили на праздники знакомым. Ерунда, а вдруг повезет. Кому-то везло, но не им. Мать два раза выигрывала по рублю, папа ничего так и не выиграл, а сам Игорь выиграл настенный календарь, и то в книжной лотерее. И вот теперь этот билет. Игорь спрятал конверт в карман рубашки и заметил, как Нина проследила за ним глазами.

— Спасибо, — неловко поблагодарил он, не понимая, куда делся олень с санками, — но вы уверены, что все правильно?

— Да, — удивилась Снегурочка. — Нас только к вам пригласили.

— Во-от как! — глубокомысленно протянул Игорь Петрович, все еще мучаясь неловкостью ситуации.

— Извините, конечно. — Дед Мороз, про которого все забыли, скромно улыбался под елкой. — А можно внучке мороженого? Если оно у вас есть.

— Леша, — встрепенулся папа. — На кухне, в морозилке, достань пожалуйста.

— Можно я с тобой? — улыбнулась Снегурочка.

— Двигай! — Лешка с сожалением оторвал взгляд от подарков и потащился на кухню.

— Может, вы присядете с нами? — запинаясь, предложила Нина.

— Не откажусь, — Дед Мороз стянул с головы ушанку, крякнул и подсел к столу.

Мороженого в морозилке оказалось на удивление много. Целых три пластиковые килограммовые упаковки.

«Надо почаще сюда заглядывать, — подумал Лешка. — Вполне можно было съесть пол-упаковки вчера вечером, когда так хотелось чего-нибудь вкусненького».

— Так, что у нас тут? — Леша выложил ведерко с мороженым на заставленный посудой стол. — Шоколадное, крем-брюле, персиковое с коньяком. Ты какое будешь?

— Я очень-очень люблю мороженое, — призналась Снегурочка. — Оно вкуснее сосулек, правда?

— Да уж, — согласился Леша, подозрительно глядя на девочку — не издевается ли.

— А давай поедим здесь, — попросила девочка.

— Давай, — пожал плечами Лешка. — Тебе не жарко так? Может, снимешь пальто?

Снегурочка кивнула и повела худенькими плечиками. Пальто будто соскользнуло с голубого шелка длинного платья. Лешка успел подхватить его и положил на табурет. Сверху легла шапочка.

Снегурочка осторожно присела на диванчик рядом с мальчиком.

Они попеременно снимали сладкую холодную стружку сразу из всех трех упаковок. Девочка, похоже, не боялась за свое горло, она с удовольствием съедала сразу все, что было на столовой ложке. Мороженое попало ей на пальцы, и она решительно облизала их. Леша искоса поглядывал на неё. Девочка казалась его ровесницей или была старше на год-два, не больше. Очень красивая и при этом совсем не такая, как признанные красавицы в его школе. «Она нежная», — решил он, зачарованно глядя, как её бледно-розовые губы касаются тонких пальцев с лиловыми ноготками.

— Чего смотришь? — Лешка вздрогнул. Девочка смотрела на него в упор. — Меня же нет!

— Как это, — глупо ухмыльнулся Лешка. — вот же ты. — Он нерешительно дотронулся до её прохладной гладкой щеки.

Снегурочка засмеялась. Её смех весенним ручейком перекатывался среди прозрачно-белых зубов.

— А кто в лесу кричал: «Снегурочка, покажись! Снегурочка, отзовись!»? А потом: «Снегурочка, нет тебя!»

Лешка багрово покраснел. Он прекрасно помнил, что именно он кричал между этими двумя воплями. Это был целый список непристойных предложений, которые они с пацанами выкрикивали по очереди.

Как объяснить, что эти слова ей он кричать не мог. У него язык не повернулся бы высказать такое даже самой развязной девчонке. Они просто дурачились. И, потом, он был уверен, что снегурочек на самом деле не существует.

— Я не знал, что ты там была, — проваливаясь от смущения, повинился мальчик. — Если бы я знал… Если бы ты…

Снегурочка невозмутимо забралась ложкой в шоколадное мороженое.

— А почему ты так одета? — решился Лешка. — Обычно снегурочки такие…такие яркие, нарядные.

— Они — не снегурочки, — отрезала девочка. — Снегурочка — это я.

Она строго посмотрела на мальчика и пожала плечами.

— Ну, кто из них согласится в морозную ночь играть в снежки, а потом отдыхать на пышном снегу под огромными елями? Танцевать на тонком льду, бегать наперегонки с зайцами? Никто, потому, что они замерзнут, и к утру в лесу останется только одна Снегурочка, настоящая. Вот так!

Леша зачарованно смотрел в голубые льдинки её глаз и начинал понимать, что никакие блестки и накладные косы не сделают из девочки Снегурочку. Ею просто надо быть.

— В книжке совсем другая Снегурочка, — упрямо возразил он. — Сейчас найду и принесу.

Почему-то ему понадобилось доказать ей, что она не такая уж красавица, что на картинке Снегурочка разодета в пух и прах и во всех отношениях не такая. Ему очень захотелось, чтобы она не оказалась настоящей.

Он отыскал затрепанную тонкую книжку и вернулся на кухню, но Снегурочки там не оказалось. Тогда он метнулся в гостиную.

— Игорюня, братан, колись, — обнимал отца за плечи дядя Андрей. — У тебя что, из унитаза нефтяной фонтан забил?

— Да, не я это, а Дед Мороз.

— Ну, конечно, Дед Мороз, мы понимаем, ну ты даешь, Игореха!

— Где она! — рявкнул Лешка.

— Кто? — испугался папа.

— Снегурочка!

— Да, ушли они уже, сынок, — мама махнула рукой, поднялась, прижимая к груди костюм, и поплыла в ванную — мерить.

— Как ушли? — не поверил своим ушам Леша.

— Что, племяш, попал? — поддел его дядя Андрей.

Лешка развернулся и побрел в свою комнату, надо было разобраться с приставкой.

Он провозился с ней до пяти утра, прислушиваясь к звукам музыки, доносящимся из гостиной. Потом расстелил постель и лег. Во сне он увидел милое бледное личико, медленно расплетающуюся светло-русую с серебряным отливом косу и тающие в улыбке зубы, белые, почти прозрачные на концах.

— А Лешка-то угомонился, — удивляясь, возвестила Нина.

— Переволновался, — авторитетно заявил Андрей. — Может, и мы того, на боковую? — Он вытаращил на сестру свои вечно веселые