Не мечите бисер перед свиньями – это библейское изречение подходило к ситуации как никакое иное. Поначалу остолбеневшие грабители быстро пришли в себя и скопом бросились на меня. Я успел уложить на асфальт двоих, когда из-за поворота выехала патрульная машина полиции.

Надо отдать грабителям должное: едва завидев свет маячка, они подхватили поверженных товарищей и мгновенно растворились в темном переулке.

Взвизгнув тормозами, машина резко остановилась рядом с нами, и грубый, прокуренный голос спросил:

– Сеньоры, у вас все в порядке?

– Спасибо, все хорошо, – ответил я, упредив вполне естественное желание компании дядюшки Вилли излить все свои горести на плече полицейского сержанта.

Впрочем, не думаю, что страж порядка был силен в немецком. Похоже, это смекнули и перепуганные туристы (или путешественники – я пока не определил, кто они). Дружным мычанием и натянутыми улыбками они подтвердили мою версию, так как португальского языка не знали, и патрульный джип покатил дальше.

– О-о… – Дядюшка Вилли схватил мою руку и начал трясти с таким жаром, что, будь я послабее, он ее просто выдернул бы из плеча. – Как мы вам благодарны! Если бы не вы… – Он говорил, мешая немецкие и английские слова.

– Рад был вам помочь, – коротко ответил я, после того как выслушал панегирик своей персоне, исполняемый в три голоса; только герр Ланге помалкивал, с подозрением посматривая на меня глубоко посаженными глазками. – Я вас провожу до гостиницы. И мой вам совет – без нужды не ходите по ночному городу. Или заказывайте такси…

Расстались мы как добрые знакомые. Я дал им свои координаты – не без задней мысли. И оказался прав – около десяти утра, когда я медитировал, раздался стук в дверь снятого мною гостиничного номера, и на пороге появился улыбающийся и немного взволнованный дядюшка Вилли. Из-за его спины выглядывала прелестная головка Гретхен. Ее голубые глаза лучились, как два тщательно отполированных сапфира.

– Вы нужны нашей экспедиции, сеньор Мигель, – без обиняков заявил герр Штольц (оказавшийся профессором-химиком), едва мы сели пить кофе.

(У меня было несколько паспортов на разные фамилии. Поскольку в Бразилии я и прежде фигурировал под именем испанца Мигеля Каррераса, мне ничего не оставалось, как продолжать использовать уже обкатанную "легенду".)

– Я вижу, в средствах вы особо не стеснены. – Он красноречивым взглядом обвел гостиную, где мы расположились. – Однако я мог бы предложить вам не только хорошие деньги – а они никогда не бывают лишними, – но и то, чего лишена современная молодежь: приключения среди дикой природы, радость первооткрывателей, экзотические нравы и обычаи аборигенов-индейцев, с которыми мы встретимся на маршруте.

– Какова цель вашей экспедиции? – спросил я и впился взглядом в лицо коротышки.

К моему разочарованию, на нем не дрогнул ни один мускул, когда герр Штольц ответил на мой вопрос, не колеблясь ни секунды:

– Мы ищем эликсир молодости.

– Да?

Ирония в моем голосе прозвучала настолько неприкрыто, что коротышка поторопился объяснить:

– Это условное название. Речь идет о растении, которое растет в сельве где-то в районе водопада Игуасу. Его сок очень быстро заживляет любые раны, язвы, лечит массу других болезней. Но главное, корень этого растения омолаживает клетки человеческого организма.

– Вы это в знахарских книгах вычитали?

– В древних манускриптах, герр Мигель, – с достоинством ответил обиженный дядюшка Вилли. – Мало того, я лично исследовал действие этого растения и могу утверждать, что у него и впрямь весьма необычные свойства.

– Как оно к вам попало?

– Из гербария моего друга профессора Альтмюллера, если вам что-либо говорит это имя. Он известный путешественник и ботаник. Герр Альтмюллер привез из Южной Америки еще и мазь, изготовленную колдуном-индейцем из сока шиллы.

– Шиллы?

– Так на языке индейцев кечуа[9]звучит название растения. Как определил герр Альтмюллер, оно относится к трибе дорстениевых, но это совершенно неизвестный науке вид. Он ближе всего к дорстении бразильской, которую применяют как средство от змеиных укусов. Шилла – суккулентное растение…

Герр Штольц углубился в научную терминологию, и мне стало скучно. Меня совершенно не интересовал его треп, потому что я был абсолютно уверен в главном – из-за мифической шиллы, пусть даже и с совершенно невероятными свойствами, экспедицию не станет сопровождать такое количество профессиональных "топтунов". Я мог дать рубль за сто, что грабители действовали по наводке и их интересовали не только деньги и ценности; вместо того, чтобы просто потребовать кошельки, как это они обычно делали, ночные стервятники предложили немцам вывернуть карманы. Герр Штольц, у нас, в России, ваш треп называется "вешать лапшу на уши". Или – "мели, Емеля, твоя неделя".

– …А потому я вас очень прошу возглавить наших носильщиков. К сожалению, никто из нас не бывал в сельве и не знает португальского. Вы будете переводчиком и… м-м… извините, начальником охраны. Вы очень сильный и мужественный человек, в чем мы вчера убедились.

– Начальником охраны? – переспросил я насмешливо. – А где ваши бойцы? И зачем вам, мирным ученым, охрана?

– Сеньор Мигель, мы ведь идем в почти не исследованные районы сельвы, где нас могут подстерегать любые неожиданности. Я не прав?

– Наверное, правы. – Я был вынужден согласиться.

– А что касается "бойцов", как вы назвали охранников, то я вас с ними познакомлю. Я вам предлагаю… – Он назвал сумму моего оклада в немецких марках; денежки и впрямь были немалые; интересно, кто финансирует поиски эликсира молодости, если придерживаться версии дядюшки Вилли? – Итак, вы согласны?

– Герр Мигель, соглашайтесь, прошу вас… – наконец подала голос и Гретхен; до этого она сидела как в рот воды набрав и смотрела на меня широко распахнутыми глазами. – Вы не пожалеете…

Чисто женский довод. И главное – против него не попрешь. Нет убедительных доказательств – нет и веских отговорок.

– Вы меня убедили… сеньорита. – Я церемонно склонил голову.

Мне очень хотелось добавить – убедили… идти к черту на кулички. Знали бы они, что мною движут не интерес к приключениям, не деньги и даже не тайна шиллы, а всего лишь чувство пресыщенности, хорошо знакомое, пожалуй, только богатым бездельникам – мне до озвережа надоело ничегонеделание и дураковаляние, и я готов был спуститься в преисподнюю, только бы нарушить свое монотонное, сладкое и липкое, словно патока, прозябание…

Лагерь нашей экспедиции раскинулся на живописном берегу реки Жауапери в сорока километрах от Риу-Негру, а я возвращался с удачной охоты. Из оружия у меня были только лук и нож. Такая необычная в наше время экипировка вызывала недоумение и даже насмешки не только у белых участников экспедиции, но и у индейцев-носильщиков. Но только поначалу. Когда я впервые вернулся с богатой добычей, все моментально прикусили языки: к сожалению, они не прошли школы Учителя Юнь Чуня, который говорил, что не обязательно стрелять из пушки по воробьям. Для успешной охоты достаточно подручных средств, тихих и более эффективных: силков, стрелы, пращи, боласа[10]и даже обычной палки. Все дело лишь в сноровке, а у меня ее хватало – скитания по Гималаям не пропали втуне…