увидеть неведомое чудо, что хоть водой не пои. Алена достала из-за спины бумажный самолетик.

— Можно я! Можно я! — закричал Ванька.

— Тс! — испуганно шикнула Алена, — ты чего разорался!

Ванька тоже испугался, и продолжил уже шепотом, но также настойчиво:

— Можно я! Можно я!

Алена с улыбкой отдала ему бумажную фигурку.

Самолетик вылетел из головы Гагарина, блеснув на солнце белым бумажным боком, сделал замысловатый узор и, подхваченный внезапно налетевшим горячим ветром, вместе с частичками песка взмыл в воздух. Алена провожала его взглядом, и ей слышался гул моторов реактивных самолетов, пролетающих над городом. Словно репетиция Дня Победы, которую она как-то случайно застала. Она никогда не любила парады, но сейчас многое бы отдала за то, чтобы вновь оказаться среди толпы незнакомых людей и задирать голову, жмурясь от солнца, складывать руки козырьком, улавливая взглядом мелькающие над крышами домов крылья.

Она вспомнила, как впервые попала в это место. Тогда голова Гагарина была еще целая, Москва еще не превратилась в пустыню, а ее жители — в добычу.

Ее ладонь сжимала горячая ладонь Дениса, он тащил ее вперёд, они бежали и весело смеялись. Была теплая майская ночь, звезды светили откуда-то сверху, словно улыбаясь, и верилось, что так будет всегда.

Денис — одноклассник, хулиган и сорвиголова — позвал застенчивую отличницу Алену играть в приключенческую игру «Дозор». Она понятия не имела что это, но даже если бы Денис предложил тогда прыгнуть в пасть дьявола — она без раздумья согласилась бы, как и многие ее одноклассницы. Он был сильный, свободный, за ним хотелось идти, бежать или лететь, и не все ли равно — куда?

Он подошел к ней после уроков, когда она складывала книги в рюкзак.

— «Сахара»… — прочитал Денис название одной из книг и улыбнулся: — Значит, вот что ты читаешь вместо математики! Интересно?

Алена кивнула и застенчиво улыбнулась. Она до сих пор не понимала, почему он тогда подошел именно к ней. Может, почувствовал в ней тягу к адреналину?

До этого она ходила в школу скалолазания — они гоняли на скалодромы, учились лазать по зацепкам, работать с веревкой, и даже один раз выезжали в Крым на скалы. Руководитель клуба Толик работал промышленным альпинистом, и рассказывал истории, от которых у молодых экстремалов кровь приливала к вискам, а глаза восторженно расширялись — о том, как они мыли окна Москва-Сити и попали в ураган, или как попали в грозу в абхазских горах на высоте две с половиной тысячи метров. Потом началась учеба, времени на клуб стало меньше, но адреналина в обычной жизни не хватало. И когда Денис предложил поиграть в «ночные экстремальные игры» она не стала отказываться.

Так она оказалась в Дозоре. Они всю ночь бегали по городу, разгадывали какие-то коды, залезали в заброшки. Было страшно весело и интересно, а адреналину добавляло то, что все это было не совсем легально. Денис рассказывал, что недавно на одном закрытом заводе, куда они пробрались в поиске очередного спрятанного организаторами игры кода, по ним из ружья стрелял сторож.

— Из настоящего! — спокойно сказал Денис, но видно, что его распирало от гордости. Алена в восхищении смотрела в его красивые глаза. — Я слышал, как пуля срикошетила о металлическую балку. Ну, мы убежали понятное дело! — Денис смеялся, Алена смеялась с ним, а звезды ласково смотрели на них сверху.

Последним заданием в ту ночь было забрать код в голове Гагарина. Точнее, сначала надо было угадать что он именно там.

— А как же мы туда попадем? — удивленно спросила Алена.

— Не боись! Это заигранная лока, я там уже был. — усмехнулся Денис и подмигнул ей: — К тому же это мое любимое романтическое место.

Заигранная лока, как поняла Алена, означало что локация уже была использована в какой-то из предыдущих игр. Но ее волновало не это. «Это мое любимое романтическое место…» Сердечко учащенно забилось в груди.

Так как позади была напряженная ночь, большая часть команды отказалась лезть на высоту 30 метров.

— Не парьтесь, мы с Аленкой снимем код. Так ведь, Ален? — подмигнул ей Денис.

— Угу! — только и смогла ответить она, и они остались вдвоем. Ночь укрыла их теплым звездным пледом. Звезды еще сияли на небосводе, но уже тускнели к востоку, когда они добрались до ленинского проспекта. Над площадью возвышался величественный тридцатиметровый Гагарин. Денис залез на основание памятника.

— Давай руку! — Денис протянул свою широкую ладонь. Алена нерешительно протянула свою, их пальцы встретились, и она вздрогнула. Его рука была мягкой и теплой. — Какая у тебя горячая и сухая ладонь! Я буду звать тебя Сахара!

— Почему Сахара? — удивилась Алена.

— Ну ты же любишь пустыни!

Алена нерешительно улыбнулась.

Она очень хорошо помнила, как Денис показал ей люк в основании Гагарина.

Как она впервые лезла в темноте по лестнице внутри памятника. Как искали код. Как сомкнулись руки Дениса на ее талии. Она чувствовала его горячее дыхание, его бездонные глаза так близко, а до губ оставались считанные миллиметры… Которые так и остались навсегда непреодолимым расстоянием. Их разорвал отчаянный женский крик, словно донесшийся из другого мир, в который так не хотелось возвращаться. Именно в тот момент, когда самый красивый парень из класса собирался поцеловать Алену в самом романтичном месте из всех, что она могла вообразить, начался апокалипсис.

Много ли это — несколько миллиметров? Для нее — да. Очень много. Для нее это было невообразимое расстояние, которое навсегда отделило ее от детства и счастливой жизни, оставив на губах горький привкус недосказанности.

Алена открыла глаза, которые вдруг начали слезиться — наверняка от ветра, все также сдувавшего песок с крыш полузасыпанных автомобилей. Солнце еще немного отклонилось к западу. На лицо Алены упала тень — видимо, от заслонившей солнце многоэтажки.

— Вставай, — голос Алены был отстранен, и Ваньку словно ледяными иглами обдало. — Пора.

Ванька не стал канючить, чувствовал, что сейчас не время. Пытался заглянуть в глаза сестры, но та прятала взгляд. Он был еще очень мал, но уже понимал, что вместе со взглядом она прятала где-то очень-очень глубоко кусочек личной боли.

* * *

Тени становились длиннее. Солнце скрылось за высотками и больше так не пекло. Алена выбирала маршруты в обход как больших проспектов, так и тенистых двориков, стараясь прокладывать путь через возможные укрытия.

— Вань, — позвала Алена. Ванька вынырнул из своих дум. — Как мы ходим?

— Безопасно! Чтобы было куда убежать, — откликнулся тот. Алена кивнула.

Молодец, учится потихоньку. Вообще правило звучало как «всегда прокладывать маршрут, учитывая возможные пути отступления», но и