однако на самом деле всё было немного сложнее. За многие годы существования Бездны появилось всего несколько созданий Чёрного предела, хотя кристаллов, по крайней мере у представителей высшего общественного слоя, было не занимать. Проблема состояла в том, что сам процесс перехода с одного Предела на другой был чрезвычайно рискованным предприятием. Только одна из сотни обычных душ могла сделаться Золотой — для этого ей нужно было пройти процедуру под названием «Великая трансформация.» А для этого требовалась не дюжая твёрдость характера и выносливость.

В случае провала, душа попросту разлагалась.

По этой же причине души, которые заработали свой Золотой ранг естественным путём, ещё в мире смертных, имели определённое преимущество. Потребление кристалликов создавало дисбаланс. В некотором смысле они напоминали стероиды. Естественные мышцы были намного менее вредными. Именно поэтому Мира была одной из первых, кто добрался до Третьего ранга; именно поэтому Ятаган был весьма талантливым и волевым человеком, ибо, несмотря на то, что его душа изначально была самой обыкновенной, он всё равно успешно прошёл через все так называемые «Трансформации».

За ним нужен был глаз да глаз…

Что же касается второго условия, о нём Александр узнал совсем недавно. Это была Сила Веры. Души, которые находятся в своих материальных оболочках, тоже имели определённое влияние на мир и его устройство. Обыкновенно оно развеивалось, ибо было недостаточно концентрированным. Разбивалось о плотную границу реальности. Но если у объекта их поклонения, у «Божества», имелась собственная чёрная душа, она собирала их силу воедино и меняла с её помощью саму реальность.

Вот и получается, — заключил Александр, — что ему нужно было создать как можно больше крепких душ, которые проживут насыщенную жизнь, прославятся, станут объектами поклонения и затем соберут силу веры.

Как же это сделать?

Сперва он собирался создать ещё один мир и населить его какими-нибудь новыми созданиями, которые будут быстро размножаться и при этом иметь развитые интеллект, чтобы верить в некое Божество. Это была неплохая идея, но и только. Редактор Организмов, несмотря на свои удивительные свойства, не позволял создавать всё что угодно. На своём нынешнем уровне он всё ещё был довольно ограничен, и Александр не мог сделать, например, живое существо, в природе которого находилась вера… Нет, её следовало воспитывать постепенно. Прошли многие годы, прежде чем те же эльфы сформировали полноценную религию, которая укрепилась не только в сознании их народа, но и в их истории.

С размножением тоже было непросто. Банальная биология мешала живому существу иметь слишком обильное потомство. Поэтому хотя Александр и собирался создать совершенно новый мир для исполнения своей задумки, ему также следовало использовать те творения, которые уже имелись у него под рукой, ибо у них уже имелся крепкий фундамент. В каждом мире следовало воспитать по меньшей мере одно Божество, которое будет использовать силу тамошней веры.

Александр кивнул и сверился со списком.

В данный момент у него были:

Мир Эльфов

Лимбо

Мир Драконов

Мир Людей

Эльфы находились в своеобразной консервации. Следующим в списке значился Лимбо. И кстати говоря: среди тамошних обитателей уже имелся кое-кто, кому пришёлся бы к лицу Божественный венец. Вернее сказать, кому пришёлся бы к мордочке Божественный венец.

Александр посмотрел на небольшой астероид, который курсировал на орбите огромной зелёной планеты, родины драконов.

Затем он посмотрел статистику. Она была довольно прискорбной. Война Бессмертного Императора прошла всего десять с чем-то лет назад, и за это время кролики ещё не успели восстановить свою популяцию. Их было немного больше, чем если бы прошло Великое зверство, но всё ещё довольно мало. Всего несколько миллионов. Весь континент находился в руинах, и даже после смерти Ву Лина не утихали битвы. Прежний Альянс величайших сект распался, и они снова начали грызть друг другу глотки в поисках наживы. Как известно, когда сражаются великаны, больше всего страдают простые… кролики.

Наступили тяжкие времена.

В этот неспокойный век на вершине одной заснеженной горы, которая находилась в самом центре засушливой пустыни, на краю ледяного склона сидел, скрестив ножки, и медитировал небольшой крольчонок… Холодные ветер развивал его белую шубку и трепетал длинные ушки, одно из которых было немножко длиннее другого…

Глава 5. Новое начало

На вершине горы дул леденящий ветер, поглаживая шкурку белоснежного кролика. Она у него была немного более плотной, чем у его собратьев, ибо белые кролики, обитатели заснеженных долин, всегда отличались особенно густым пушком. Его ушки, стоявшие торчком, дрожали на ветру. Глаза его были закрыты. Крольчонок всем своим видом выражал глубокую задумчивость.

Но вот его веки медленно приоткрылись. Он посмотрел, щурясь, на широкий, пёстрый мир, вид на который открывался за границей обледенелого утёса, и выдохнул облачко золотистого пара…

— Двенадцать лет… Двенадцать лет прошло с тех пор, как я погиб.

Двенадцать лет прошло с тех пор, как я родился снова.

Небеса даровали мне второй шанс. Но для чего?..

Чтобы я снова попробовал исправить этот мир? Или обрёл смирение, о котором говорил Патриарх, прежде чем я вырвал ему сердце?.. — кролик посмотрел в чистое голубое небо с единственным клочком облака, похожим на рваный пух.

— Мой поход… моя война принесли неисчеслимые страдания, отголоски, крики которых звучат до сих пор. Мои враги стёрли моё наследие кровью, но больше всего крови лежит на моих лапах… Раньше, я оправдывал свою жестокость тем, что без неё невозможно построить идеальный мир, мир, подобный небесам, великой, ровной вышине. Я говорил, что цель оправдывает средства. Я оправдывал смерти сотен тысяч благом миллионов… Но вот погибли миллионы, и моё наследие было разбито.

Кролик опустил голову:

— Быть может я ошибался?.. Быть может весь мой путь был ошибкой? Быть может, пытаясь разрушить старый порядок, и построить на его руинах новый, я преуспел только в разрушении?

Чего добился я, кроме пепла?

Что принёс я, кроме праха?

Я мечтал пустить сладкие, молочные реки — но за моей спиной протянулись реки крови…

Я мечтал о полях морковки, но отсавил поля трупов…

Его глаза снова закрылись:

— Возможно, я был слишком слаб.

Возможно, я был слишком силён, ибо моя сила есть то единственное, что принесло всю эту разруху. Возможно, верховная благодетель в том, чтобы уметь держаться в стороне.

Вот уже двенадцать лет я размышляю об этом… Думаю одни и те же мысли, как зверь, загнанный в колесо. Я дал себе обещания, что, как только мои силы снова перейдут границу верховного Мастерства, я сделаю выбор. Либо я снова попытаюсь возродить свою империю, либо отрину всё мирское и посвящу