Ожидая ответа, Пол исподволь изучал невесту своего приятеля Хэнка, учительницу начальных классов и невзрачную блондинку, и уже после беглого осмотра пришел к двум выводам. Во-первых, Генри полный идиот. А во-вторых, мужчина заслуживает ту женщину, которую сумеет оценить.

Старина Хэнк прав лишь в одном: ее нельзя сравнить с Кэтлин. И все же в ней определенно что-то есть…

В ней есть…

Нахмурясь, Пол подытожил все, что заметил в особе, сидевшей перед ним в дурацкой пижаме, и решил, что Генри ни черта не смыслит в женщинах. Во всяком случае, со слов жениха у него сложилось представление, не имевшее ничего общего с реальностью.

Итак, какова же невеста Хэнка? Сексуальная? Вне всякого сомнения. Красивая? Не сказал бы. Тогда что же в ней его так притягивает? Глаза? Пожалуй. Хотя в желтом свете лампы он так и не понял, какого они цвета. Волосы — нечто среднее между белокурыми и светло-русыми, но никак не бесцветные. Правда, в данный момент они здорово смахивают на беличье гнездо.

А кожа… И тут до него дошло, что ее подвижная физиономия сплошь усеяна веснушками. И не только лицо. Конопушки покрывали все видимые части тела!

Пол подумал о невидимых и подавил мысль в зародыше: хватит с него неприятностей. Интимные места невесты Генри — зона запретная.

А еще у нее приятный рот, отметил Пол, продолжая изучать избранницу Генри. Широкий, подвижный, с полной нижней губой… Интересно, сумел ли Генри в полной мере воспользоваться этим достоинством или остался все тем же заскорузлым пуританином?

Нос немного коротковат. Подбородок твердоват для слабого пола: сразу видно, не ангелочек… Но рот у нее что надо!

— Ступенька все скрипит, — повторила она, возвращая его к реальности. — Только я редко поднимаюсь на чердак. — Она наклонилась вперед, протянула ладонь, потом спрятала за спиной, обтерла о пижаму и снова протянула. — Будем знакомы. Эбби Морган, невеста Генри.

Пола поразила неуместность ее жеста, и, сжимая маленькую мокрую кисть, он ухмыльнулся. Черт, ну что общего у Хэнка с этой особой? Да она доведет его до ручки! И очень скоро. Яснее ясного — их брак не сработает. Вода и масло. Сода и уксус. Ну что за несправедливость! Генри неплохой малый и заслуживает счастья. Первые двадцать два года жизни он провел под железным каблуком леди Фэрфакс, потом женился на Кэтлин и через пятнадцать лет счастливой семейной жизни потерял ее навсегда. Неумолимый рок! В наши дни умереть от воспаления легких?! Прочел бы такое в романе, ни за что не поверил бы.

А теперь Генри решил начать жизнь сначала и выбрал себе в спутницы вот эту особу? Даже если это и есть его счастье, оно ему определенно не по зубам. Как романист и знаток человеческих душ Пол был готов поручиться: ничего путного из этого брака не выйдет.

— Мистер Флинт, Генри говорил мне, что вы писатель. И какие же книги вы пишете? — любезным тоном осведомилась Эбби. Спасибо бабушке: вдолбила в нее хорошие манеры. Только бабушка вряд ли попадала в такие нелепые ситуации.

Пол снова ухмыльнулся. Нет, она просто уникум! Редкая женщина станет, сидя на мокром крыльце в дурацкой пижаме с видом взмыленной лошади, вести светскую беседу с популярным автором.

— В основном романы.

С ума сойти! Когда Генри упомянул, что его друг пишет книги, Эбби решила, что это книги такого же рода, какие читает Генри, — специальные издания с графиками, таблицами и статистическими выкладками. Скажи мне, кто твой друг… И Эбби нарисовала себе мужчину в твидовом или в мятом вельветовом пиджаке, с брюшком, с седеющими иили редеющими волосами, в больших роговых очках…

Хотя, откровенно говоря, она о нем вовсе не думала. У нее и без того забот хватает: приглашать или не приглашать своих на свадьбу? А если они прибудут в полном составе, то кого из трех сестер попросить быть подружкой невесты?

— Думаю, мистер Флинт, Генри очень рад вашему приезду. Он так много работает! Хорошо, что теперь ему есть с кем развеяться.

Интересно, что она имеет в виду? Может, намекает, что не представляет себе Генри отдельно от его письменного стола? Неужели эта забавная и весьма сексуальная особа не в состоянии своими силами «развеять» старину Хэнка? Да ведь с ней не соскучишься! Моет среди ночи полы и пожимает руку незнакомому мужчине с таким видом, будто это вовсе не она только что окатила его грязной мыльной водой.

Да, есть над чем призадуматься… А водные процедуры оказались весьма кстати. Бывший летчик здорово перегрелся, пока таращился на женскую попку, вилявшую перед ним на веранде.

— Похоже, к зрелищу полуночного мытья полов вы, мягко говоря, непривычны.

— Если честно, я об этом как-то не задумывался. Иной раз у меня тоже работа спорится именно ночью.

— Правда?

Эбби сидела на крыльце, приподняв колено, обеими руками упершись в пол за спиной, и смотрела, как в выщербленной доске на краю веранды медленно сохнет лужица.

Оба молчали. Эбби вздохнула, и Пол с удивлением подумал, какого черта он все топчется у крыльца и никак не уходит.

Ткань на кармашке пижамной куртки тоже протерлась. И внезапно вид этой истончившейся на ее правой груди ткани пронзил Пола своей интимностью. Отклеив холодную мокрую рубашку от тела, он завел ее полы назад и продолжил изучать Эбби.

При более тщательном осмотре он пришел к выводу, что она скорее белокурая, чем русая. Жаль, что не рыжая… Почему жаль? Напротив, чертовски здорово! Пол всегда питал слабость к рыжеволосым. А эта особа — между прочим, невеста Генри — уже начинает на него действовать.

Пожелаю спокойной ночи и уйду, решил Пол и, сам того не замечая, поднялся на веранду. Не дожидаясь приглашения, подошел к дивану-качелям, на которых некогда просиживал часами, прокручивая в голове самые невероятные сюжеты. Пару-другую потом испытал на себе, некоторые использовал в романах.

— Посижу-ка я здесь, пока: не обсохну. Все равно в таком виде возвращаться в хоромы нельзя. А то этот огнедышащий дракон в юбке и накрахмаленном фартучке враз откусит мне голову. — Пол хмыкнул. — А мне без головы никак нельзя. Рабочее место. Интересно, она ненавидит всех мужчин или один я вызываю у нее столь сильные чувства?

— По правде говоря, миссис Новотни довольно милая женщина. Просто в последнее время в связи со свадьбой у нее прибавилось хлопот. Вот и все. Ну ничего: скоро приедет мама Генри и ей будет полегче.

Пол кивнул и легонько толкнул качели. Звуки летней ночи, запах сырой земли и свежескошенной травы, скрип цепей качелей — все слилось воедино и вызвало в душе новую волну воспоминаний.

— Когда я учился в последнем классе, у меня была дворняжка. Выловил ее в пруду. Такая ушастая, в пятнах… Назвал ее Пятнашкой.

Эбби пробормотала что-то приличествующее случаю. Хотя от нее это и не требовалось: похоже, он размышлял вслух.

— Помню, мама ляжет спать, а я тайком притащу Пятнашку на чердак. А потом, когда ей надоест со мной сидеть, выпускал через окошко на крышу веранды. И она сползала вниз по решетке для глициний. Умнейшая была псина!