за покупками и на выходные мероприятия, там часто устраивали ярмарки выходного дня. Я всячески пыталась избегать людей на улице, и шла окольными путями в сторону леса, иногда оборачиваясь и немного оглядываясь. Но поняла, что подобные действия, только больше привлекут внимания и уже остаток пути, я шла, смотря строго вперед и в надежде, что останусь незамеченной.

Перед входом в лес, я остановилась. У меня обострилось чувство страха. Я внезапно вспомнила свои кошмары, и мне показалось, что это все так, похоже, только сейчас был день, и не было так темно. Чуть сглотнув и ощущая как энтузиазм меня начал потихоньку отпускать, я сделала небольшой шаг назад. Но в это же мгновение, какая-то незримая сила, будто подталкивала меня в спину, чтобы я шла вперед. Поднялся легкий ветерок, от которого ветви деревьев немного зашумели. Лес, словно звал меня к себе. Чуть сжав лямку рюкзака и собравшись с мыслями, я пошла вперед, все так же не оглядываясь.

Шла я медленно, аккуратно ступая по тропе, на минуту мне показалось, что полуголые ветки деревьев меня пропускают, как будто расступаясь передо мной и пропуская вперед. Было невероятно тихо, я даже не могла понять, хорошо это или плохо. На секунду мне показалось, что вдали я увидела золотой огонек и остановилась. Моргнув пару разу и встряхнув головой я прищурилась, чтобы рассмотреть получше, но этот таинственный огонек исчез.

Сильно далеко, я заходить не планировала, но сама не заметила, как оказалась на границе с еловым лесом, а когда повернула голову, чтобы посмотреть назад, поняла, что зашла достаточно далеко. Решив уже дальше не идти и все сделать здесь, я сняла рюкзак и поставила его на землю. Место очень подходило, травы почти нет, голая земля и тишина. Найдя небольшую палку и достав листик, приступила к рисованию символа. Это заняло у меня достаточно много времени, потому что присутствовало много мелких элементов, которые трудно было прочертить на земле, я даже уже хотела забросить это дело. Взяв себя в руки, я четко решила, что надо довести дело до конца и вообще нужно поторопиться, потому что бабушка вернется, а меня дома нет.

Все, подготовив и тщательно прорисовав каждую деталь и символ, я встала в центр круга, еще раз изучила текст и, достав нож, слегка уколола палец.

– Эндокриа, ербаунт мазалекцикос феринамбрау. – тут я чуть запнулась, не поняв букву, но быстро сконцентрировавшись, продолжила. – Перцинас фамилияринте.

Подул теплый ветер, лес зашумел, как будто ожил…символ под моими ногами, сверкнул золотистым огоньком. Я сжалась от страха. Вся эйфория прошла, и я начала осознавать, что я натворила. Дух авантюризма тоже покинул меня. Услышав шорох позади себя, я замерла, боясь повернуться. «А вдруг я что-то произнесла не так?! А если то, что призвала, меня убьет?! По идее вообще конечно не должно» – крутилось у меня в голове.

– Элизабет! Что ты натворила?! – раздался знакомый голос, и я резко обернулась, посмотрев на Уильяма.

Он шел ко мне быстрым шагом, вид у него был испуганный и немного потерянный. Одежда слегка грязная, а край куртки, чуть-чуть порвался. Он, похоже, очень спешил, когда шел сюда.

– Уильям?! Но что… Что ты делаешь тут?! – я с недоумением на него смотрела. А если не только он меня заметил и пошел за мной, вдруг подумала я.

– Что ты сделала?! – он подошел ко мне почти в плотную и внимательно изучил символ, как только поняв, это, чуть ли не выпрыгнул из него. – Ты совсем с ума сошла?! – Схватив меня за руку, и потянул на себя, заставив покинуть круг вслед за ним. Он все еще ошарашено смотрел на меня, ожидая ответа. – А если бы мой отец заметил, как ты идешь в лес?! Какая ты глупая!– вдруг выпалил он. – Я же говорил, что тут опасно!

Я обиженно отвернулась, хотя понимала, что он абсолютно во всем прав.

– Если тут так опасно, зачем тогда пришел?! – снова посмотрев на него.

– Да потому что…– он чуть замялся. – Я за тебя испугался, подумал, что в беду попадешь. Я даже немного заблудился, но потом услышал твой голос. – я только вздохнула и виновато на него посмотрела.

– Я не знаю, меня прямо тянуло сюда…и уже достаточно давно. – Тихо проговорила я, еще больше вызвав негодование Уильяма.

Потерев рукой, лицо и устало вздохнув, он вдруг замер и огляделся.

– Ты не замечаешь, что…что-то не так? – обеспокоенность в его голосе, заставила меня поднять глаза с земли и оглядеться вокруг.

Я с интересом смотрела на ветви деревьев, которые стали зеленее, послышалось пение птиц, когда до этого, лес был мрачен и кроме шума полусухих веток, никаких звуков в нем не было. Казалось, что он будто ожил. Приятный ветерок обдувал тело, такой теплый, словно ласковый. Мимо нас попрыгал зайчик, что еще больше повергло в шок, не только Уильяма, но и меня.

– Мне это не нравится, – Немного басом произнес Уилл, озвучив и мою мысль тоже. – Надо идти домой, но сначала необходимо избавиться от этого. – указав на знак, он подошел и начал ногами его стирать. – Элли! Не стой! Помогай!

Я словно очнувшись, тут же подскочила и начала стирать знак вместе с ним. Быстро избавившись от улик, он взял меня за руку и повел в сторону города, я только и успела по пути прихватить свой рюкзак.

– Как же я надеюсь, что кроме меня никто не заметил или просто не рискнул сюда идти. – Он меня тащил, ускорив шаг и сильно сжимая руку, будто боясь, что я вырвусь и убегу обратно в лес.

Я понимала, что я очень сильно сглупила, и мне было безумно стыдно. Еле успевая за ним, продолжала молчать. Мы все шли и шли, неужели я так далеко зашла?! Я по пути оглядывалась и понимала, что лес, совсем другой. Живой, красивый, зеленый. От него веяло светом и свежестью. В кустах мелькали разнообразные и интересные животные, которых я раньше видела только в книгах.

Но когда мы вышли из леса, оба замерли и переглянулись. Города перед нами не было, а точнее нашего города, с кирпичными домами и полупустыми улочками. Перед нами открылся вид на деревеньку, с милыми деревянными домиками и активно блуждающими жителями. Играла веселая музыка, а кто-то даже танцевал. Озеро было больше, и в нем плавала пара прекрасных белых лебедей, солнце светило так ярко, что нам приходилось немного щуриться, летали птицы и разные насекомые, которые то и дело жужжали над ухом. И столицы, столицы вдали не было видно.

– Что