А вот Тим попал. Он решил, что ему не помешает научиться сражаться еще лучше, и на следующий же день пришел в клуб. Правда, на первой же тренировке Матвей Данилович взял с него слово никогда больше не драться – и вскоре Тиму доложили, что тренер очень жестко относится к нарушению этого правила.

– В клубе было несколько таких случаев, – рассказал один из новых друзей, Ильяз Рахманов. – Все драчуны были отчислены немедленно, тренер даже разбираться с ними не стал.

А сам тренер сказал так:

– Отныне ты будешь идти по Пути совершенства духа и тела и показывать свои умения только на соревнованиях.

Тим удивился:

– А что это такое – идти по пути?

– Дзюдо в переводе – «мягкий путь», «гибкий путь». Это более мягкий вариант борьбы дзюдзюцу (джиу-джитсу), от которой произошло дзюдо, – пояснил тренер. – А в философском смысле это значит совершенствоваться, учиться сохранять самообладание, находить наилучший путь в борьбе – и в жизни. По-японски «до» – это путь. Это слово входит в название многих видов единоборств: карате-до, айкидо, тхеквондо.

Занятия в клубе «Сейшо» стали настоящей школой. Тим узнал, что в переводе с японского название клуба означает «Победа». Он услышал об основателе дзюдо Дзигоро Кано, вместе с другими ребятами посмотрел фильм знаменитого японского режиссера Акиро Куросавы «Гений дзюдо» о знаменитом борце по имени Сугата Сансиро. Тим выписал на лист ватмана наставления от Дзигоро Кано и повесил над кроватью в своей комнате – рядом с фотографией любимого спортсмена, чемпиона мира и Олимпийских игр по дзюдо Дениса Маклакова.

Наставления он вызубрил наизусть – хоть когда бы стихотворения на литературе так учил!

И теперь, даже если бы его разбудили ночью, он бы протараторил:

Умей соотносить свои возможности с возможностями противника.

Завладевай инициативой.

Обдумывай тщательно, а действуй решительно.

Знай, где нужно остановиться.

Одержав победу, не заносись; потерпев поражение, не сгибайся; благоденствуя, не теряй бдительности; попав в опасное положение, не пугайся и иди вперед избранным путем.

Тим был прирожденным единоборцем, успехи его были поразительными даже для опытного тренера, который хоть и не хвалил его, но выставлял на все соревнования, где Тимур неизбежно занимал призовые места.

Он бы стал первым среди сверстников, если бы не Серый. Вечный дворовый дружок-соперник стал соперником и на татами: Сергей тоже начал заниматься дзюдо, но ходил в другой клуб, «Старт». Он отлично выступал на соревнованиях, и они с Тимуром шли «нос к носу», соперничая за призовые места. Они всегда были на равных, ни один не мог взять верх над другим – и часто их поединки заканчивались хики-ваки – ничьей. Число же побед и поражений в личных схватках было у них тоже почти одинаковым – как и тогда, когда они сходились в дворовой драке.

Именно Сергея взял к себе Матвей Данилович, когда Тима исключили из клуба. И теперь можно было только с завистью наблюдать, как его вечный соперник упорно, час за часом, отрабатывает в паре ката (технические приемы) и проводит рандори (тренировочные поединки). Для такой работы обязательно нужен партнер, лучше всего – равный по уровню – то, чего Тим был все эти месяцы лишен. И результат был налицо: за то время, что Тимур не посещал тренировки, Сергей вырос до синего пояса, добившись 2 кю, в то время как сам Тимур остался на уровне зеленого пояса, которые носят обладатели 3 кю [1].

Да, он мог теперь тренироваться только так – самостоятельно, скрытно, – потому что путь в официальные клубы и секции был ему закрыт. Более того, он не мог теперь носить и зеленый пояс, потому что дисциплинарная тренерская комиссия дисквалифицировала его и лишила всех степеней. Правда, свой зеленый пояс он так и не отдал, но надевал его теперь скрытно, тайком.

Как сейчас, например.

Во время кратковременного отдыха Тим вынул бинокль, чтобы понаблюдать за тем, как проходит тренировка на сборах.

Он навел бинокль на стадион лагеря, настроил резкость – и почувствовал резкий укол в сердце: по беговой дорожке вместе с остальными семенили Бивень и близнецы. Они плелись последними, и тренер ругал их – но они были в команде!

Открытие было настолько неприятным, что Тим снова упал духом.

И тут же роем налетели вопросы. Значит, они не у археологов, а на сборах с его клубом? Как, как они туда попали? И почему разгуливали за территорией лагеря? Режим строгий, без тренера никого не выпускают. И еще, раз они не с археологами, зачем им металлоискатель?

Это были новые вопросы, которые добавились к прежним, ответ на которые Тим так и не нашел за прошедшие месяцы. Как же все это произошло? Почему он оказался отлученным от любимого вида спорта? Как получилось, что он нарушил данное тренеру слово, а заодно и так хорошо выученные заповеди? И почему эта троица сейчас в полном шоколаде, а он – совсем наоборот?

Ответа не было и сейчас. Оставалось снова прибегнуть к испытанному приему, помогавшему заглушить обиду и злость, – к нагрузке. Загонять себя, довести до изнеможения – так, чтобы на посторонние мысли и вопросы просто не осталось сил.

И Тим снова принялся за работу. Теперь он отрабатывал шисэй (стойки) и шинсай (передвижения). Он вспомнил, как не нравились ему эти упражнения, когда он только начал заниматься. Это казалось ерундой, каким-то детским садом! Вместо настоящих приемов учиться тому, как правильно стоять и перебирать ногами, перемещаясь по площадке, – малолеткам это еще могло быть интересно, но ему, «взрослому», каким он считал себя тогда, человеку казалось просто смешным!

А тренер, как назло, гонял его больше всех, не давал спуска и не допускал к изучению настоящих приемов, пока он не выучил и не отработал все эти стойки и шаги, так похожие на танцевальные.

Теперь же Тиму было четырнадцать, и он с удовольствием отработал аюми-аши (перемещение обычными шагами) и цуги-аши (перемещение приставными шагами – теми самыми, что похожи на танцевальные), а затем провел целую серию поворотов – тай-сабаки.

Потом он перешел к страховкам. Серия падений и кувырков – уширо-укэми (падение на спину), еко-укэми (падение на бок) маэ-укэми (падение на живот). Он повторял элементы раз за разом, пока не почувствовал, что физическая усталость, как всегда, заглушила переживания.

Все последующие дни Тим проводил на Острове – благо погода стояла ясная и теплая. Он отправлялся туда засветло – так, чтобы приплыть на Остров с рассветом, – и возвращался домой с закатом. Прабабушка поначалу недовольно ворчала, но потом привыкла и даже, наоборот, одобрила его занятия – после того как ей в руки случайно попал дневник тренировок, который Тимур исправно заполнял по вечерам. Пакет с бутербродами и пирожками с каждым разом становился все увесистее, а спортивная форма словно сама собой каждое утро оказывалась чистой и отглаженной.