быть простым совпадением. Фортуна явно улыбалась мне во все лицо, а это означало, что нужно приготовиться к созерцанию ее обратной части.

Однако ночь прошла мирно и без приключений. Только Лёха время от времени то чего-то бормотал, то огорченно вздыхал в своей временной тюрьме. Но, к счастью, всем вокруг на это было плевать.

А вот утро началось с пронзительного женского визга.

Еще не продрав глаза, я подхватился и на автомате принялся искать меч у пояса. Но потом очухался, вспомнил, где я и бросился на помощь. Деметра, предусмотрительно прихватив на всякий случай мои пожитки, поспешила за мной.

Лагерь между тем напоминал поле боя после Куликовского сражения. Безжизненные тела лежали как попало и где угодно, кто-то даже сверху на смятых палатках, украсив их содержимым своего желудка. Кроме нас с Деметрой на крик отреагировали еще двое, но штормило их из стороны в сторону просто безбожно.

Визг доносился из маленькой палатки, стоявшей чуть поодаль от всего остального городка.

— Эй, что случилось? — спросил я, сунувшись в сетчатое окно над входом.

Но ответа уже не потребовалось.

Ругнувшись в сердцах, я рывком расстегнул молнию, полез внутрь и вытащил наружу спальный мешок с очень худым синюшно-бледным парнем без признаков жизни.

Поднявшая крик девчонка перешла с визга на подвывание и следом вылезла из палатки на четвереньках. Выглядела она сейчас немногим лучше своего приятеля.

Присев рядом с парнем, я первым делом расстегнул спальник и попытался нащупать пульс у него на шее.

— Он не отзывается… — сквозь всхлипы с трудом проговорила девчонка. — Я его звала… Звала…

— Под чем он? — прямо спросил я, нащупав едва трепещущую жилку на худосочной шее.

— Да ты че, брат, — ответил за девушку один из восставших из мертвых участников ночного загула. — Это ж Святоша, он даже мясо с сахаром не принимает.

— И что же он тогда здесь делал?

— Музыкой наслаждался, — икнул парень. — И единением с природой. Не зря Святошей-то звали…

— Ты че, совсем берега попутал — говорить о нем в прошедшем числе⁈ — фурией бросилась на него девчонка.

— Че? Каком еще прошедшем числе, дура? — возмутился тот. — Прошедшем времени, филолог, нах!..

— Сейчас ты сам у меня будешь в прошедшем времени, дебила кусок! — срываясь на визг, выкрикнула девица.

Я вздохнул.

— А ну умолкли все! — прикрикнул я на споривших. — Живой он, пульс есть. По крайней мере, пока. Надо его в больницу, и поскорей.

Парень присвистнул. Оглянулся на мертвое поле за спиной.

— Ну это… с «поскорее» у нас явные проблемы, — пробормотал он. — Если даже кого растолкать. Палево же страшное!

— По-твоему, пусть он лучше умрет, да⁈ — выкрикнула девушка.

— А че ты на меня-то гонишь? — обиделся парень. — Я, что ли, виноват, что он синий? Это к тебе вопросы, что ты с ним за Камасутру сделала, что бедняге так круто поплохело!

Я громко выругался.

— Да пока вы тут ругаться будете, он трижды помереть успеет!

И принялся вытаскивать Святошу из спального мешка.

— Куда ты его? Зачем?.. — схватила меня за руку девица.

— Здесь всего десять минут до шоссе. И если не все люди в мире — сволочи, мы доберемся до больницы довольно быстро.

— И как ты его, интересно, туда тащить собираешься? — хмыкнул парень.

Я наклонился и поднял бесчувственного Святошу на руки.

— А в чем проблема?

И в самом деле, в чем проблема-то? Вот Януса я бы вряд ли до шоссе дотащил. А этого мальчика — да хоть до Китая донесу. Подумаешь, сложности.

Но шумная девица ахнула, будто я камаз на плечи взвалил. Масляным и заметно протрезвевшим взглядом ощупала мои открытые руки, плечи и, чуть прогнувшись назад, покосилась на задницу…

— Я с тобой пойду! — заявила она с улыбочкой, внезапно меняя образ плачущей Ярославны на веселую вдову.

И натолкнулась на неодобрительный взгляд Деметры.

— Очень в этом сомневаюсь, — проговорила та, потеснив барышню плечом. И положила руку на лоб Святоши.

Я не видел, что она сделала. Но почувствовал обжигающее тепло, пронизавшее все тело бедного парня. И мои руки вместе с ним.

Я изумленно взглянул на Деметру. Та сдержанно улыбнулась в ответ.

И в этот миг Святоша глубоко и шумно вздохнул и открыл глаза.

— Ой, — тихо сказала его девушка, меняясь в лице.

— Нихрена себе кино, — пробурчал парень из тусовки.

Я хмыкнул. Положил Святошу на землю и отвел Деметру в сторонку, пока местные ребята охали и ахали по поводу случившегося.

— Так, я не понял. У тебя что, есть божественная энергия? — тихо спросил я Деметру.

Она загадочно улыбнулась.

— Набежало немного.

— Ничего себе немного. Ты без пяти минут труп воскресила! И что значит «набежало»? Откуда?

— Не знаю, — пожала она плечами. — Сначала, когда я оказалась здесь, чувствовала себя абсолютно пустой. А потом понемногу…

Улыбка на ее губах вдруг растаяла. Деметра уставилась куда-то поверх моего плеча, судорожно сжимая меч в руке.

— Даня… — проговорила она. — Там, под деревьями… Кажется, нас нашли!..

И когда она это сказала, невесть откуда взявшийся холодный ветер ударил мне в лицо.

Я медленно обернулся.

Лес зловеще зашумел, будто живой. Деревья качали ветвями, то ли пугая, то ли прогоняя нас.

Я не увидел ничего особенного. Просто утреннее солнце, расплескавшееся промеж ветвей до самой земли. И прозрачные тени. Легкие, как дымка. Но точно так же, как только что я ощутил тепло от энергии Деметры, прямо сейчас я почувствовал на своей коже дыхание холода.

— Уходим, — тихо сказал я, забирая у Демки свою ношу: сумку и меч.

Мы поспешили прочь от лагеря, ускоряя шаг.

Время от времени Деметра оборачивалась и сжимала мою руку все крепче.

Наконец мы побежали.

Сапоги гулко застучали по тропинке, цепляясь пряжками за длинную траву. Подъем вверх по насыпи — и мы оказались на шоссе.

И, как назло, сейчас по нему не ехало ни одной машины!

Да как так-то?

Мы побежали еще быстрей, и в какой-то момент я осознал, что кроме топота постоянно слышу какой-то странный, раздражающий звук, похожий на гудение трансформаторной будки.

А потом в глазах потемнело. В основание шеи что-то больно хрустнуло, как от удара. Голова закружилась. Холод пробежал по спине, мурашками поднялся по шее к затылку.