— Представляю, — кивнул Дронго, — сейчаспротив вас вся мощь государственного аппарата. Поэтому постарайтесь успокоитьсяи отвечать на мои вопросы четко и кратко. Вы открыли окно?

— Да.

— В таком случае прикройте рот рукой и отвечайте на моивопросы. Только ничему не удивляйтесь. Скажите, вы действительно финансировалидеятельность бывшего фаворита президента и созданных им структур?

Блумберг посмотрел на Дронго, потом снова повернул голову кокну.

— Да.

— Они требуют двадцать миллионов потому, что у них естьна вас компрометирующий материал? Не дергайтесь. Только отвечайте — да или нет?

Блумберг тяжело вздохнул и в третий раз подтвердил:

— Да.

— Какой именно?

— Мы незаконно финансировали некоторые структуры. Речьидет и о льготном финансировании. И о получении нами денег из государственныхструктур.

Кроме того, на выборах в Думу мы поддерживали некоторыхдепутатов, примыкающих к оппозиции.

— Вы получали деньги через государственные структуры, азатем финансировали политических союзников прежнего фаворита? — понялДронго.

— Верно. Он считал, что необходимо иметь своих людей исреди оппозиции.

Поэтому мы тайно помогали некоторым депутатам. Но об этомстало известно президенту.

— Кто конкретно требует у вас двадцать миллионовдолларов?

— Вы же понимаете кто, — пожал плечами Блумберг,чуть сдвигая руку.

— Не убирайте руку ото рта, прикройте губы, —предостерегающе напомнил Дронго. — Тем не менее вы не ответили на мойвопрос. Это новый фаворит президента?

Блумберг прижал руку ко рту. Затем поднял кнопку стекла и,обернувшись к Дронго, нервно сказал:

— Да, да, да. Конечно, это он. Кто еще можеторганизовать такую слежку, устроить травлю по телевидению и в газетах,организовать тотальную проверку нашего банка? Он считает, что у меня нужновырвать финансовое жало. Он ведь прекрасно знает, сколько у меня денег. Поэтомуи требует двадцать миллионов долларов. А как только я их дам, они закончатпроверку и меня арестуют. Я в этом не сомневаюсь. Поэтому собираюсь на всеплюнуть и просто уехать. Но живого меня из страны не выпустят. Я слишком многознаю. Поэтому я решил немного «умереть».

— Похоже, что для вас это единственный выход, —согласился Дронго. — Теперь снова откройте окно и попросите СеменаГригорьевича принести вам из дома телефон. У вас есть дома сотовый телефон?

— Он у меня в кармане, — заявил банкир, доставаятелефон.

— Стойте, черт вас возьми, — нервно сказал Дронго. —Почему вы меня раньше не предупредили? Ваш телефон вполне может прослушиваться.Могли бы догадаться и оставить его в своей машине. Хотя все равно уже поздно. Вдоме больше нет таких телефонов?

— Есть. У супруги есть свой. И у дочери свой.

— Пусть принесет какой-нибудь из них. Чтобы мы моглиеще несколько минут потянуть время и поговорить.

— Семен Григорьевич, — позвал своего водителяБлумберг, — принесите мне, пожалуйста, телефон из дома. Я забыл зарядитьсобственный. Пусть Лейла даст мне свой.

— Хорошо, Сергей Леонидович. — Водитель поспешил вдом.

Дронго прислушался, как он отходит, и спросил у банкира,который теперь закрыл окно и повернулся к нему:

— А те двое, что стоят у вашего «Мерседеса», кто онитакие?

— Паша и Игорь. Первый — водитель моей супруги. Вернее,он в основном работает с ней, когда она выезжает по своим делам, а второйпарень — мой телохранитель Игорь. Он раньше работал в МВД, в уголовном розыске.Но его оттуда уволили в девяносто втором.

— У вас есть еще телохранители?

— Есть. Человек двадцать. Но они в банке. С нашейсемьей плотно работают три человека. Кроме Игоря, еще Ольга и Арсен.

— У вас есть телохранитель-женщина? — не поверилДронго.

— Это чтобы сопровождать жену. Ольга — спортсменка,мастер спорта по дзюдо. У нее были неплохие показатели в молодости. Но эти людине так посвящены в семейные тайны, как Игорь. Он мой дальний родственник, егожена — моя троюродная сестра. Поэтому я ему больше верю.

— Лучше бы у вас были неплохие показатели вбанке, — зло пошутил Дронго.

Блумберг ничего не ответил. Он просто промолчал.

— Кто вчера приезжал с вашей супругой ко мне? —спросил вдруг Дронго. — Этот самый Семен Григорьевич?

— Он вам об этом сказал? — удивилсяБлумберг. — Да, это был он. И брат моей супруги.

— Кто, кроме вашей жены и этих двоих, мог знать о еепоездке?

— Больше никто, — Блумберг задумался, — хотянет. Еще несколько человек. Мог знать Паша, он видел, как жена уезжала вместе сдругим водителем. А вместо Лейлы в машине сидела другая женщина.

— Кто это была? — быстро спросил Дронго.

— Мой личный секретарь. Лариса Алтунина. Очень хорошаядевушка. Она работает у меня уже два года. Они подруги с Ольгой, обеспортсменки. Только Лариса — мастер спорта по стрельбе.

— У вас все хорошие люди, — проворчалДронго, — не забывайте, что речь идет о вашей безопасности: Может быть,даже о жизни. И хотя у меня в кармане лежит включенный скэллер, который долженобезопасить наш разговор, я совсем не уверен, что нас никто не слышит. Давайтесделаем по-другому. Мне нужно, чтобы мы устроили почти настоящую инсценировкувашей смерти. Детали я с вами обговорю в дороге. Как только придет СеменГригорьевич, прикажите ему ехать к вам на дачу. Телохранителей оставьте здесь.Вас и так достаточно надежно прикрывают автомобили с товарищами в «мышиныхпальто». Так их, кажется, называли в каком-то популярном романе? Вы поняли, чтовам нужно сделать?

— Поменять телефоны, — повторил Блумберг, — исказать Семену Григорьевичу, что мы едем на дачу.

— Теперь насчет банка, — напомнил Дронго, —ваша жена говорила, что у вас есть неплохой преемник, который может спокойновас заменить. Это самый главный вопрос. Вы действительно убеждены, что онсумеет все сделать правильно?

— Почти убежден, — немного подумав, ответилБлумберг, — он очень толковый и надежный человек. Я сам сделал его первымвице-президентом банка.

Правление наверняка его поддержит. Все знают, что он близкийродственник премьера, и поддержка государственных структур ему обеспечена. Вовсяком случае, Министерство финансов и Национальный банк сразу изменят отношениек нашему банку в лучшую сторону. Я с ним уже все обговаривал.

— Как его зовут?

— Олег Михайлович Кузнецов. Ему сорок три года.Закончил МГУ, доктор наук, работал в Англии и Канаде.

— Солидно, — согласился Дронго.