Представители всех этих археологических культур, скорее всего, и были носителями того этногенетического заряда, который потом «выстрелил» славянами. Уклад жизни у них был обычно смешанный – земледельческо-скотоводческий, то есть занимались в равной степени и тем, и тем. Принцип расселения у всех одинаков: это маленькие коллективы на родовых городищах, то есть там жили не племена, а именно роды – общественная единица, более мелкая по сравнению с племенем. Роды либо вообще не смешивались в племя, либо все же смешивались, но крайне аморфно.

Как это происходило на практике? Люди жили на расстоянии, скажем, нескольких километров друг от друга и иногда, для решения неких общих задач, могли собраться на сход, как, например, викинги в Исландии, которые тоже прекрасно себя чувствовали в рамках своих разрозненных хуторов. Жилища похожи между собой: слегка заглубленные землянки, или полуземлянки – с крышей, с очажным устройством, с печечкой в углу, иногда в наземном варианте, а иногда, если мы имеем дело с городищами, то есть укрепленными поселениями, даже в виде избушек (которые обычно ставились вплотную к стенам укреплений). Предпочтение тому или иному типу жилища (избушка или землянка) отдавалось, по всей видимости, исходя из конкретных географическо-климатических условий. Как правило, все это очень небольшие поселения.

Известны святилища этих культур. Они обычно круглые в плане; в центре отведено место для какого-нибудь идола. Его местоположение помогают определить сопутствующие предметы – разнообразные мелкие приношения, артефакты. Различные миниатюрные вотивные (то есть символически посвящаемые чему-либо) сосудики, не имеющие никакого прикладного значения. Маленькие фигурки животных. Известны так называемые «грузики дьякова типа» – их впервые обнаружили в Москве, в парке Коломенское, где находится Дьяково городище, давшее название всей культуре. До сих пор археологи не знают точно, каким было предназначение этих грузиков. Скорее всего, они имели некий сакральный смысл. Подобные детали культа схожи на территории всей праславянской племенной культуры, так как системы верований тоже были похожими и требовали именно такого материального выражения.

Погребальный обряд, как правило, включал в себя кремацию. Останки захоранивались без какого-либо хозяйственного инвентаря и личного скарба. Другими словами, зачем укладывать в могилу целый горшок, если он еще пригодится в жизни? Лучше изготовить маленький, символический горшочек – и опять же, не обязательно его помещать в могилу, куда логичнее – на почетное место в святилище, где с его помощью можно будет общаться с миром богов и духов.

Обратим внимание на предметы обихода, также повсеместно распространенные в данных археологических культурах. Часто встречаются своеобразные слабо изогнутые серпы, похожие, скорее, на очень маленькие косы; ножи с «горбатой» спинкой, топоры с узким лезвием, костяные или бронзовые булавки, костяные гарпуны для ловли рыбы (очень важная вещь в хозяйстве, учитывая расселение по берегам рек). Все эти изделия отличаются крайней примитивностью, лишены каких-либо украшений. Иногда попадаются браслеты, фибулы (застежки для одежды), скифские и гальштатские (кельтские) вещи, которые выменивались у соседей и купцов или отбирались у незадачливых путешественников.

Примерно во II веке до н. э. некоторая часть ареала культур раннего железного века, расположенная в Полесье и Среднем Поднепровье, пересекается с так называемыми памятниками зарубинецкой культуры. Эта культура обладала совершенно другими чертами. Например, захоронения включали в себя довольно богатый погребальный инвентарь, в который входили, как правило, полный набор заупокойной посуды (горшок, миска, кружка, причем все предметы имели довольно развитую, не примитивную форму) и большое количество вещей для личного пользования – те же фибулы.

Самое интересное, что местные культуры раннего железного века, которые описаны выше, то есть праславяне, сосуществуют с зарубинецкой культурой, что называется, чересполосно. Правда, не очень понятно, насколько мирно все они уживались, но факт остается фактом. Там, где занимает пространство зарубинецкая культура, население уходит с древних городищ и двигается на другие территории.

Чем дальше от мест распространения зарубинецкой культуры, тем меньше изменений заметно в укладе жизни лесных племен. Объясняется это очень просто: чем дальше в лес, тем в большей безопасности чувствуют себя местные жители, а любые завоеватели, наоборот, неуверенно. Поэтому очень мало найдено городищ, то есть укрепленных поселений: гораздо разумнее не привлекать к себе внимание разного рода защитными стенами и башнями, а замаскироваться в антураже непроходимого леса. К тому же чем меньше вещей в обиходе, тем легче будет сняться с места и затеряться в лесу, если уж возникнет необходимость скрываться от каких бы то ни было завоевателей, на стороне которых явно будет перевес и в численности, и в умении воевать, и в организации, и в мотивированности.

Такой подход, конечно, гарантирует относительно спокойное существование, но при этом ведет к почти полному отсутствию развития материальной культуры. Действительно, поколение за поколением живя в глухом лесу, в маленьком поселении, весьма проблематично осуществлять какие-либо системные контакты с внешним миром. Археологические изыскания подтверждают, что очень большой период времени носители этих культур провели практически в «законсервированном» состоянии: они умудрялись жить неизменно, в соответствии с незыблемой традицией, буквально сотни лет.

Примерно ко II–IV векам н. э. появляются памятники культуры киевского типа. Как следует из названия, наиболее ранние и репрезентативные находки были сделаны на территории современного Киева. Много удачных раскопок было произведено в Среднем Поднепровье и в Белоруссии. Не забудем знаменитое, даже хрестоматийно известное Почепское селище.

В междуречье Днепра и Двины, на Смоленщине, расположилась так называемая тушемлинская культура: оттуда потом появились знаменитые кривичи, одни из инициаторов призвания варягов на Русь. Здесь, в южной лесной зоне, встречается большое количество селищ – это, опять же, небольшие углубленные жилища и бескурганные могильники с кремированными захоронениями.

В данной культуре, подобно тем, с которыми мы уже познакомились, селища крайне недолговечны, а это значит, что местное население было очень мобильно. В деталях быта наблюдается прямое генетическое родство всех вышеперечисленных археологических культур, несмотря на определенные различия между ними. Безусловно, в этом вопросе (как и в большинстве вопросов, связанных с археологией) многие выводы основаны только на предположениях, ибо данная тема очень сложна и к тому же вообще не освещена изнутри письменными свидетельствами.

Постепенно меняется облик керамических изделий, появляются биконические, тюльпановидные сосуды, которые пришли на смену примитивным, из раннего железного века, горшкам с плоским дном и стенками, уходящими прямо вверх. Получают распространение вещи римского типа – украшения с эмалью, орудия труда, оружие. Напомним, это II–IV века, значит, гунны еще не пришли, а сарматы с готами уже не беспокоят, потому что они рассеялись вдоль римских границ. Началась более-менее мирная жизнь, стала развиваться торговля.