— Что с запиской? — выдохнув, спросила Вика, и тут же отметила, как сильно побледнела Никольская от упоминания о записке.

Девушка, медленно поднявшись из кресла, неуверенными шагами подошла к окну и рукой уперлась на подоконник, при этом делая глубокий вдох.

— Я тоже хочу знать, что было в записке, — оповестил Жаров, убирая руки в карманы дорогих брюк.

— Вот, можете прочесть, — Вика передала ему записку, которая до сих пор лежала в папке, брошенной на стол, стоило ей только войти в кабинет.

Он с удивлением пробежался глазами по буквам и хмыкнул, вовсе не радостно, понимая, что найти того, кто это сделал, будет не так просто.

— Вырезали буквы из различных газет, неплохо поработали, — подметил он, откладывая записку. — Но почему такая реакция? — посмотрев на Юлю, решил уточнить Дмитрий, но в ответ получил лишь молчание.

— Просто… — начала Вика, решив все-таки рассказать мужчине о происходящем, но подруга ее перебила.

— Мне кажется, Дмитрию Александровичу пора. Вика, журналисты разошлись?

— Разошлись твои журналисты, — бросила она в ответ и тут же повернулась к мужчине. — Юльке постоянно снятся сны, точь-в-точь с теми же словами, что и в записке.

— Вика!

— Ой, не Викай, здесь серьезный мужик стоит, между прочим, пусть поможет, — словно отчитывая, ответила она, и вернулась взглядом к мужчине.

— Юля, я действительно могу помочь, — подтвердил он, указывая на послание.

Сама Никольская только качнула головой, но ничего не ответила, бросая взгляд на снова заговорившую девушку.

— Так вот, ей едва ли не каждую ночь сняться такие сны, после чего она ходит грустная и бледная, а уж после этой записки…

— Записка не первая, — неожиданно произносит Юлия, и оба взгляда обращаются к ней.

— Ты мне не говорила.

— Нет, я не хотела, чтобы ты не переживала из-за меня.

— Нет, ну это вообще, — возмутилась белокурая красавица, хлопнув в ладоши.

— И что было в первой записке? — поинтересовался Дмитрий, смотря пронизывающим взглядом.

— То же самое. Собственно, после нее мне и начали сниться сны, возможно, я просто себя очень накрутила, но ведь и записка — не плод моего воображения. А сны всегда очень явные. Темнота вокруг, и детский голос, словно девочка плачет и просит моего тепла, объятий, и мамой меня называет. А я у нее спрашиваю «кто ты»? Она отвечает — «чудо». И после этих слов я всегда просыпаюсь в холодном поту.

— Жесть, так же нельзя жить…

— А где первая записка?

— Я ее сожгла, испугалась, и сожгла.

— Очень плохо, она бы нам наверняка помогла. Ну, да ладно, я эту возьму с собой, покажу своему специалисту, и как будет что-то известно, я вам сообщу, — отчитался Дмитрий, убирая в карман пиджака квадратную бумажку.

— Дмитрий Александрович, вы же нам поможете? — снова влезла Вика, которой не нужно было подбирать слова, она всегда говорила то, что думала и считала правильным.

— Я постараюсь сделать все возможное, — ответил мужчина и добавил, смотря на нервничающую девушку: — Юля, вас подвезти домой? Думаю, стоит отдохнуть после такого тяжелого дня.

— У меня полно работы, благодарю.

— Да, конечно, подвезти, Дмитрий Саныч, не слушайте ее, а то она может и до полуночи здесь сидеть, а отдых еще никто не отменял.

— Согласен. Так что, поехали.

— У меня подкидыш, и мне нужно посылать запросы, делать записи, — стояла на своем Никольская, не желая оставаться наедине с Дмитрием, и уж тем более — ехать с ним в машине.

— Ничего, дорогая, мы тебе поможем, а что не в наших силах, сделаешь завтра.

Вика, словно заведенная, впихнула подруге сумочку и буквально выперла ту в коридор, чтобы не услышать очередные отговорки. И жестом показав мужчине, что он может сопроводить Юлю домой, наконец-то осталась в кабинете одна. Усевшись за компьютер, принялась за работу, по крайней мере, за ту, которую имела право выполнить, в большей степени, как подруга.

— Юля, не надо меня воспринимать в штыки, я ничего плохого тебе не сделал, — подметил Жаров, когда они вдвоем шли к его машине.

— Мы не переходили на «ты».

— Вне работы ты можешь называть меня, как угодно.

— Мне это без надобности.

— Юля, — произнес мужчина, оказавшись около авто и повернув ее к себе лицом. — Давай договоримся, что ссориться не будем.

— Знаете, Дмитрий Александрович, — она осознанно выделила его имя, после чего продолжила обыденным голосом. — Вчера вы мне показались куда приятнее, — и, не дожидаясь ответа, развернулась, и направилась в сторону дома.

Жаров тут же поспешил за ней, не желая отпускать девушку в таком состоянии одну, и, догнав в два шага, снова повернул ее к себе.

— Я нагрубил, признаю, и прошу за это прощения. В действительности и мысли не было, что ты много пьешь, или вообще ведешь разгульный образ жизни. Извини меня, — серьезно произнес он, и по голосу было понятно, что Дмитрий действительно раскаивается в своем глупом поступке, и даже готов понести наказание.

— Хорошо, — сжалилась Юлька, и даже немного улыбнулась ему. Выдохнув, девушка словно расслабилась, не заметив, что все это время находилась в напряжении.

— Не откажешь в моем желании подвезти тебя до дома?

— Ладно, я не против, — согласилась она, понимая, что нет ничего страшного в том, что ее подвезет домой женатый мужчина, к тому же, как Юля успела подметить, с ним был водитель, что очень упрощало ситуацию.

Отвезя новую знакомую, Жаров велел Павлу направляться в сторону дома, ему самому уже хотелось отдохнуть после насыщенного дня. Но вот что не покидало его мысли, так это записка с интересным посланием, которое не может оставить равнодушным нормального человека. Дмитрий обязательно должен разобраться в случившемся, и узнать о Юле как можно больше, ведь она не просто понравившаяся девушка.

— Паша, мне завтра понадобится Леонид, сможешь организовать встречу? — спросил Дмитрий Александрович, когда они подъезжали к его дому.

— Конечно. Во сколько вам будет удобно?

— Желательно до обеда, и хорошо, если это будет у меня в кабинете.

— Понял. Я вам сегодня еще понадоблюсь? — решил уточнить Павел, чтобы зря не сидеть под окнами шефа.

— Нет, можешь отдыхать. Если вдруг захочу куда-то поехать, возьму другую машину.

— Спасибо.

Дмитрий вышел из авто, и прежде чем подняться на нужный этаж, закурил, снова возвращаясь мыслями в девушке, которая со вчерашнего вечера завладела его разумом. А также в голове всплыл образ той маленькой крохи, которая даже не успела появиться на свет, а уже была предана своей же матерью. Маленький комочек, еще не успевший ничего сделать, буквально только-только начавший дышать, а уже был никому не нужен. Почему судьба-злодейка распорядилась именно так, никто не мог сказать, но то, что ребенок оказался подброшенным именно в этот дом малютки, имело огромное значение.