Артем вприпрыжку подбежал ко мне, помахал на прощание друзьям у дверей и вышел в коридор.

— Как прошел день? — задаю пробный вопрос, надеясь на то, что сын все же поделится своими впечатлениями.

И он начинает говорить, да так восторженно, что улыбаюсь. Вот! Вот, что я хотел увидеть всю прошлую неделю! А не замкнутого мальчишку, который ходил сам не свой. Малыш рассказывает о новых друзьях, о том, что на уроке даже выходил к доске и работал в группе, рассказывал про перемены и игры, и, естественно, не обошел стороной учителя.

— Светлана Николаевна очень добрая, — шепотом говорит, когда подходим к машине, которая осталась у офиса, — все к ней обниматься подходят.

— А ты?

— И я подошел! — гордо заявляет сын, — она и меня обняла!

Впервые за неделю Артём очень хорошо поужинал и, включив телевизор, стал смотреть мультики. Пока не буду спрашивать, задавали ли ему что-то на понедельник. Завтра займемся всеми вопросами. Сегодня мне самому хочется отдохнуть.

Усевшись на диван рядом с Артёмом, дождался, пока сын положит голову мне на плечо.

— Пап, — зовет, отвлекшись от какого-то мультика про роботов.

— М?

— Можно, я завтра не пойду к маме? — я даже дыхание затаил. Ничего себе просьба.

— Хочешь выспаться? — никак не могу понять причину, ведь до этого столько лет он каждые выходные был рядом с матерью. Их общению я не препятствую, не имею права, да и у ребенка должна быть мать, хоть какая-нибудь.

— Нет, просто мне не нравится Паша, — поворачивается ко мне лицом и смотрит очень внимательно, — я просил маму, чтобы он не ходил с нами на аттракционы, но он все равно ходит.

— Тогда, может, я поговорю?

Отрицательно качает головой.

— Ладно, тогда созвонюсь с ней, — телефон в кармане завибрировал, посмотрев на экран, затаил дыхание.

— Слушаю…

— Денис Максимович? Добрый вечер, Светлана Николаевна беспокоит, — я, и сын вместе вытянулись, лишь бы послушать приятный голос.

— Да, добрый вечер, — а у самого дыхания не хватает, чтобы что-то добавить.

— Мы завтра с классом пойдем в театр, спектакль начнется в десять. Извините, что до этого не звала, билеты были куплены заранее, но вот сегодня один ребенок заболел и есть свободное место…

— Да, хочу! — слезает с дивана сын и начинает прыгать вокруг меня.

— Ответ слышу, — смеется, и я готов слушать её хоть всю оставшуюся жизнь.

— Да, мы приедем.

— Отлично, тогда до завтра, — быстро отключается, и я не успеваю попрощаться.

Сын уже с вечера начинает готовить одежду, в которой пойдет на спектакль, а я звоню Ларисе.

— Привет, — этот недовольный голос так контрастирует с голосом Светланы, что невольно начинаю сравнивать женщин внешне. Одна светленькая, вторая с темно-каштановыми локонами, одна маленькая и худенькая, вторая высокая с выдающимися округлостями. Они как небо и земля. И сейчас мне хочется взлететь как можно выше, оставив под ногами черную склизкую почву.

— Артем завтра с классом идет в театр, с тобой встретиться не получится.

— А перенести театр никак нельзя? Я в воскресенье занята!

— Можешь позвонить с попросить. Вдруг ради тебя они постановку и перенесут. Ну, не может, значит, не может.

Она еще что-то говорит, а потом резко и неожиданно прощается. В её репертуаре. Ничего за эти годы не поменялось.

Светлана

Вечер пятницы все нормальные люди проводят в семейном кругу, а я опять одна. Юра благополучно слинял с друзьями в бар, напомнив, кто я по профессии и где мне лучше быть, чтобы родители учеников не смотрели с укором. Я же своего жениха начинаю подозревать в изменах. Другого объяснения таким вылазкам «якобы с друзьями» найти не могу.

Ладно, все равно рано или поздно ложь вскроется. Только будет обидно и очень неприятно, если окажусь права.

Включив телевизор, бесцельно щелкаю каналы и не могу выбрать то, что хочу посмотреть. В итоге просто выключаю его, и иду в ванну. Лучше буду бултыхаться в горячей воде, и наносить маски на лицо, чем портить итак никчемное зрение.

Через час, распаренная и расслабленная, бреду в комнату, чтобы упасть на кровать в форме звезды и провалиться в сон.

Юра приходит домой под утро, пьяный, прокуренный и пропахший женскими духами. Он заваливается на кровать в грязной одежде и пытается дотянуться до меня.

— Светик, а я соскучился, — брезгливо отодвигаюсь, а потом понимаю, что спать в одной постели в парнем сегодня точно не буду. Еще и стирать после него. Вот заданий мне принес!

Я не спрашиваю, где он был и с кем отдыхал — это бесполезно. Он найдет тысячу и одну отговорку, но не сознается. И всех своих друзей подговорит, чтобы они лишнего не сболтнули. А мне и спрашивать не особо хочется, потому что чувствую, что там будет очень много грязи. А мараться в ней нет никакого желания.

Плетусь на кухню, чтобы сварить себе кофе. И с чашкой обжигающего и ароматного напитка прохожу в зал, включаю телевизор и стараюсь отогнать от себя плохие мысли. Юра встанет теперь часом к четырем, а то и позднее. И опять весь день будет без него. Кажется, начинаю привыкать.

В том году было намного лучше, мы даже раз в месяц выходили вдвоем в какое-нибудь неплохое заведение. Или посещали кинотеатр, если фильмы были интересными. А вот с лета так и кукую одна. Мужчину, с которым живу уже больше года, словно подменили.

Так, раскисать не буду. Еще ничего не понятно. Как на все сто процентов буду уверена, что эти годы меня использовали, тогда и подумаю. Пока же в наших отношениях есть то, что меня не устраивает, и Юра на данный момент ничего менять не желает.

А еще у меня сегодня классное мероприятие, и важно перед детьми быть задорной и улыбчивой, чтобы они не заподозрили, в каком подавленном состоянии находится их учитель. Дети чувствую любые изменения, обращают внимания на мелочи и умеют считывать настроение, посмотрев в глаза собеседнику. Последние несколько дней я чувствую себя отличной актрисой местного театра, потому что, получается за маской дружелюбия скрыть бурю эмоций. Долго ли продержись? Неизвестно. Но дети должны меня видеть такой, иначе сами станут вялыми и унылыми. А мне этого не надо. Их не должна касаться моя личная жизнь и все, что с ней связано.

Привычно бреду на остановку и жду свою маршрутку. Но неожиданно прямо рядом со мной останавливается огромных размеров машина. Я даже теряюсь и отступаю назад, наталкиваясь на женщину.

— Извините, — бубню, не оборачиваясь.

— Светлана Николаевна, — из открывающегося окошка вылезает счастливая мордашка нового ученика, — садитесь!

И вместе с этими слова из машины выходит отец Артема, очень высокий и невероятно красивый мужчина. Он здоровается и открывает передо мной дверь пассажирского сидения.