Но другая часть!

Я еще не знала как, но собиралась покинуть эту пугающую странную тюрьму любой ценой. Какими были мамины способности? Имела ли она их вообще? И кем тогда был тот, кто преследовал нас все эти годы? Сумасшедшим ученым, позарившимся на супергероя? Решившим шантажировать его, чтобы тот исполнял все его прихоти, помогая вытворять зло?

Каждая новая идея казалась мне безумнее предыдущей. Знала, что просто сойду с ума, если безынициативно останусь здесь ждать от мамы новостей. Потому что в реальном мире супергерои не были бессмертными.

– Что будешь делать с Охотником? – размеренно, даже буднично поинтересовалась мадам Пелисей.

А я поняла, что из-за своих же эмоций опять пропустила часть разговора. Устала. Уже слишком сильно устала, и уровень концентрации то и дело скакал, позволяя мне теперь слышать лишь обрывки.

Вероятно, двумя часами сна на этот раз я не отделаюсь.

Мамин голос теперь казался ужасно далеким:

– Уведу его как можно дальше и…

– Извините, вы не видели здесь белого паука? – ворвался в тишину коридора незнакомый мне голос.

Обернувшись, я узрела в двух шагах от себя симпатичного парня примерно своего же возраста. Он вежливо улыбался, пока смотрел на меня. По всей видимости, ждал ответа, но его все не было, потому что я практически зависла, прикипела взглядом к его лицу.

Оно оказалось благородно бледным. Именно благородно, а не как у человека с хроническим недосыпом, где черные круги под глазами занимают большую часть лица.

Аккуратный треугольный подбородок, слегка выступающий вперед. Выразительные, четко очерченные губы, крупный нос и острые скулы. Темно-зеленые глаза казались невероятными, завораживающими, как изумруды в отблесках пламени.

Глубокий, проникновенный взгляд.

Его обаяние сносило все преграды. Каждая часть лица по отдельности никогда бы никого не сделала красавцем, но в нем все это богатство сочеталось на удивление гармонично. Даже его слегка отросшие темные волосы были зачесаны назад идеально небрежно. Будто после четырехчасовой укладки в салоне красоты для рекламы новомодного шампуня.

Его улыбка стала чуть шире. На щеках появились выразительные ямочки.

Смутившись, я опустила взгляд и наконец заметила его форму. Черные брюки строгого кроя, черная водолазка и бордовый пиджак спокойного глубокого оттенка. На последнем имелась вышитая золотая эмблема Академии Полуночников: остроконечная луна и тень летучей мыши, раскинувшей крылья.

– Паук, – напомнил парень вежливо. – Мохнатый, страшный, белый, быстро бегает.

Услышав характеристики разыскиваемого студентом существа, я будто очнулась и мгновенно похолодела. Видимо, тот мохнач был питомцем этого брюнета, а я его…

– Нет, извините. Я не видела, – ответила я, слегка запинаясь, чувствуя, как предательски от стыда алеют щеки.

Больше всего на свете я ненавидела врать. Чувствовала себя жутко неудобно, неловко, а еще взгляд так и хотел переместиться к окну, чтобы проверить, не уполз ли многолапый. Вдруг патовую ситуацию еще можно было спасти?

Снова взглянула на парня. Теперь он смотрел на меня как-то странно. Сердце забилось с утроенной силой. Неужели так быстро и легко вычислил мой обман?

– Вы новенькая? – вдруг поинтересовался он вполне миролюбиво.

У меня прямо гора с плеч свалилась. Но тут же едва не случился камнепад, потому что ответить я не успела. Мою только зарождающуюся мысль прервал громкий стук…

В окно.

Мы оба повернулись на звук как по команде. За стеклом на широком металлическом отливе на корточках сидел злющий, как тысяча диких пчел, блондин, облаченный в черный спортивного кроя костюм с эмблемой академии на кофте. Его лицо казалось еще бледнее, чем у брюнета, а черты – острее.

Он с неприкрытой ненавистью сверлил меня взглядом, намереваясь проделать во мне сразу пару дыр. Карие глаза казались почти черными из-за въедливого прищура. Закругленный овал лица совсем не добавлял мягкости, прямой нос расчерчивал его на две симметричные половины, а узкие губы были сжаты в едва заметную упрямую линию. Только широкие темные брови вносили в эту гармоничную злодейскую морду диссонанс, потому что прилизанные волосы оказались светлыми, почти белыми.

Услышав сдержанный смех брюнета, я едва не подпрыгнула от неожиданности. Слегка прикрывая губы ладонью, он смеялся даже глазами, отчего в уголках выступили слезы. Однако спешить блондину на помощь парень и не подумал. И тогда я сама подбежала к окну, чтобы его открыть.

– Ты! – взревел блондин, выбираясь на подоконник. Спрыгнув с него на пол, парень выпрямился и оказался сильно выше меня. Даже не на голову – на полторы. – Как ты посмела выкинуть меня за окно?!

– Я не выкинула, а аккуратно положила, – оправдывалась я, сжавшись теперь уже у противоположной от входа в кабинет стены. – И я не знала, что он, то есть ты, то есть что он… Я…

– Хотела, чтобы меня сдуло ветром? Или, быть может, сожрала птица? – шипел блондин.

От его хриплого голоса меня пробирало до мурашек. Стоять под этим взглядом было невыносимо, поэтому я решилась на побег. В том смысле, что воспользовалась тем, что парень отвлекся на речь брюнета, и перебежала обратно поближе к кабинету.

К двери, за которой меня, я надеялась, могли спасти от карающей длани этого крикуна!

– Да ладно тебе, Перси. Она же наверняка не специально. Ведь так? – уже сдержанно улыбался брюнет, попытавшись взять себя в руки, но смешинки так и плясали в его зеленых глазах.

– Так. Я вообще не знала, что… Ну… Что пауки людьми бывают. Хотя нет, есть же Человек-паук, черт. Он что, и правда настоящий? – буркнула я сумбурно, имея стойкое желание спрятаться за спиной брюнета, потому что уничтожающий взгляд блондина снова нашел меня.

Теперь противоположная стена показалась мне чарующе привлекательной. Собственно, решив повторить свой маневр, я и попалась. Точнее, замерла на половине пути, потому что дверь кабинета главы Академии Полуночников распахнулась, являя нам, вероятно, директора этого учебного заведения.

Раз взглянув в ее глаза, я поймала себя на том, что открыла рот от удивления. Мне представлялась женщина в годах, строгая и чопорная, сухая, как вчерашний багет, но никак не ровесница мамы. Въедливый взгляд казался жутким – может, из-за разных глаз? Левый был светло-карим и больше походил на кошачий, а правый – светло-серым, с широкой черной каймой.

Темные волосы и редкое серебро, отражающее свет от ламп. Одежда представляла из себя многослойный сложный наряд. Светлое струящееся платье в пол на манер древнеримской тоги было частично скрыто коричневым пиджаком из жесткой ткани с вставками из кожи. Он больше походил на корсет, но при этом скрывал плечи, шею, имел высокий, расходящийся в стороны ворот и широкий пояс в районе талии – с золотой овальной бляхой.

На губах мадам Пелисей появился легкий, едва уловимый намек на улыбку.

– А вот и мои лучшие студенты. Вы очень вовремя, ребята. Вижу, вы уже познакомились с Саламан. Она новенькая и с этого дня будет