— Хорошо. А как ты меня спас? — спросила я, плывя рядом с Сидом в гущу застройки подводного города.

— От разведки поступила информация о неожиданном вторжении в наши воды. Такого не случалось много сотен лет. И меня отправили разобраться. Но нашел я там тебя, русалку. Ты была сильно ранена, весь твой бок был изрезан так, словно тебя дакувака погрыз. Я уже решил, что тебя не спасти, так как ты потеряла слишком много крови. Но тебе повезло, ведь я обладаю довольно сильным даром исцеления, а ты — сильным желанием жить.

Что-то я все равно ничего не понимаю. Если он нашел меня уже будучи русалкой, то как я ей стала??? И почему я смогла заплыть на Атлантиду, и где мой брат? Ведь он отправился в тот тоннель до меня, значит, тоже должен был попасть на Атлантиду…

— Сид, а больше ты никого не нашел? Тритона, например? — осторожно спросила я, не понимая, могу ли ему рассказать всю правду.

— Нет, не встречал. Ты была одна. Ты про брата своего интересуешься, да? — осьминог бросил на меня сочувствующий взгляд.

— Да. Мы с ним плавали, заплыли в какой-то тоннель. Он плыл впереди меня, но я его потеряла. — ответила я.

— Ты, видно, и головой сильно стукнулась, раз все позабыла. — заключил Сид, сворачивая в небольшой переулок.

— Похоже на то… — и ведь не соврала. Наверняка стукнулась и не один раз. Такое здоровому человеку не померещится.

Глава 4. Убедительно просим вас убрать хвост

Катя

Насколько же удивительно не ходить, а плыть. Обычному человеку будет непонятно, ведь, находясь на суше, мы испытываем притяжение и давление, к которым уже привыкли и порой даже и не замечаем, если не проводим на ногах слишком много времени. И, наоборот, испытываем неудобства, когда теряем эту самую землю под ногами.

Понять меня сейчас могут, наверное, только космонавты, которые проводят достаточно времени в невесомости.

Я уже успела соскучиться по твердой поверхности и еще больше по своим ногам. Плыть оказалось достаточно утомительно. Хотя вполне вероятно, что я испытываю трудности лишь потому, что мое тело не привыкло к подобным нагрузкам.

У меня начала болеть спина и ноги, точнее то, что когда-то ими было, а теперь является хвостом, а еще шея оттого, что большую часть времени ее приходится вытягивать, чтобы иметь возможность смотреть туда, куда плывешь.

Но, к счастью, мои мучения не продлились долго, и уже через 15–20 минут мы остановились перед огромными воротами, надпись на которых красиво светилась названием “Академия Клейто”.

Ворота были сделаны из кораллов, а может это сами кораллы их сделали. Они складывались в сложные узоры, на которых красиво разрастались актинии самых разных цветов, а столбы ворот, вероятнее всего, изготовлены из перламутра, ведь он является самым прочным природным материалом, да и блестят соответственно.

К нам подошел сторож, который оказался амфибией и имел достаточно пугающую внешность, по крайней мере для меня. Голова у него была в классическом представлении “зеленых человечков” — большие глаза, вместо носа дырки и маленький рот. Зеленый цвет кожи, а вместо волос как будто водоросли. На предплечьях плавники. Одет он был в зеленую форму, состоящую из все тех же водорослей, которые скрутились на нем в виде майки и брюк. Честно, я еле сдержала визг и желание зажмурить глаза.

Сторож подозрительно осмотрел сначала меня, а потом и моего спутника.

— Она со мной, Улгрир. Нас к Кайнерису Посейдон отправил, — ответил Сид.

Амфибия что-то булькнул, но открыл ворота, пропуская нас на территорию академии.

— А кто такой Кайнерис? И почему ты меня к нему ведешь? — решила я спросить, припоминая, как этот осьминог собирался спихнуть меня на его здоровую голову.

— Это магистр нашей Академии Клейто, которая является главной на Атлантиде. Посейдон, когда меня к тебе отправил, то намекнул, если возникнут трудности, надо отвести тебя к Кайнерису, мол, он со всем разберется.

— Странно, ведь я его не знаю. Откуда он может знать меня? — удивилась я.

— А вот это мне и самому интересно. — всплеснул двумя щупальцами осьминог, активно перебирая всеми остальными. — И странная забота самого Посейдона к тебе. Ведь это он меня отправил в то место, где я тебя нашел. И когда я увидел, что там не какой-то опасный нарушитель нашей границы, а всего лишь ты, я очень удивился. Ты не обижайся, но ты обычная русалка. С чего вдруг тобой заинтересовался Посейдон, я не понимаю. Ведь его не волнуют простые смертные, да и в принципе дела, которые их так или иначе касаются. Он, кажется, и не помнит, что они вообще существуют. Если раньше ты могла бы его заинтересовать только в качестве любовницы, ты красивая для русалки, то теперь ему и это недоступно, ведь он дух. Но беда в том, что Посейдон не будет объяснять своих действий и поступков, так что будем надеяться, что хотя бы Кайнерис сумеет что-то прояснить. — закончил Сид, проплывая мимо фонтана, где изо рта дельфинов били струи воды, совсем как у нас.

Осьминог быстро плыл по выложенной перламутром тропинке вдоль красиво высаженных коралловых рифов, так если бы это была аллея с деревьями и кустами. Он сворачивал то на одну тропинку, то на другую, и удивляло меня то, что мы же плывем, поднимись он в воде выше, то смог бы срезать дорогу, но нет, он предпочитал “идти” по дорожкам.

И спустя некоторое время мы подплыли к небольшому белому домику, построенному в уже ставшей привычной стилистике “скелета”. Увидев постройку ближе, я поняла, что это все тот же перламутр, но тут имелись и проемы, заделанные чем-то прозрачным, похожим на стекло. Но, честно, искренне сомневаюсь, что под водой может быть стекло. Может, пузырь какой?

Пока я разглядывала окна, Сид подошел к перламутровой двери, на которой висела табличка: “Убедительно просим вас убрать хвост”. Чего? Это что-то из разряда: “Просим надевать бахилы” или “В верхней одежде нельзя”?

— А-а, да, он терпеть не может, когда кто-то вползает в кабинет. — пояснил Сид, видимо, заметив мою реакцию на эту табличку.

— А ты тогда как пойдешь? — спросила я, поглядывая на его восемь щупалец.

— А вот так!

Осьминог вытянулся на щупальцах, согнув их концы по типу ступней, и зашагал на восьми ногах, даже сгибая “колени”.

Сид нажал какую-то кнопку сбоку от двери, и та уехала в стену. И когда мы зашли вовнутрь, дверь тут же закрылась, оставляя нас в маленьком замкнутом помещении. Воздух загудел,