Вариант с маршрутками отменяется. Фитнес продолжается. Надо же булки отрабатывать.

Дина и фразеологизмы

По приезде в Анапу измученная длинной дорогой компания москвичей, наспех обустроившись в снятых загодя домиках, рванула на море. Дину с собой не взяли: у нее еще в поезде поднялась температура. Через неделю, преждевременно сказавшись здоровой, Дина покрылась от жаркого солнца сыпью и снова была отлучена от моря. В тоске по нему она долгие часы просиживала в увитой виноградом беседке. Скрашивала вынужденное одиночество десятилетней девочки бездетная Александра Васильевна, которая часто навещала Дину и баловала ее чем-нибудь вкусненьким. К месту будет сказать, что много лет спустя сердобольная Александра Васильевна после смерти мужа прописала у себя дальнюю родственницу из провинциального украинского городка, дала ей образование, выдала замуж и стала воспитывать ее детей, наполняя дом любовью.

Первого сентября в класс вошла новая учительница русского языка. Это была та самая, добрая и чуткая, Александра Васильевна. Ударить перед ней в грязь лицом Дина не могла. Пришлось тщательно готовиться к урокам и не отвлекаться за партой на посторонние разговоры. Постепенно вроде бы сухой предмет начал вызывать интерес, а потом и радость. Правила стали запоминаться сами собой: в них фиксировалась логика развития языка, а Дина ее уже улавливала. Теперь она, затаив дыхание, ловила каждое слово учительницы. «Я – лишь земля, раздвинутая плугом», – Зинаида Миркина еще не написала этих строк. Александра Васильевна чувствовала благодатную для посева почву и платила любимой ученице той же монетой, тщательно и вдохновенно готовясь к урокам и осознавая, что, может быть, и ради этой девочки она, преподаватель начальных классов, корпела поздними вечерами над учебниками, получая в заочном институте второе, высшее, образование.

Да, именно благодаря встрече с Александрой Васильевной, жизнь Дины со школьной скамьи осмысливали и разнообразили непоседы приставки, деятельные дипломатичные ласковые или, наоборот, режущие правду-матку суффиксы, требующие постоянного поиска и верности, закопанные во множество гипотез корни, пронзающие откровениями метафоры, оксюмороны и прочие трудно именуемые хранители словесного очага. Все видимое, слышимое, происходящее, вспоминаемое, воображаемое, становилось понятным и ценным для Дины, если она могла облечь весь этот хаос отраженной действительности в слова: сказать, написать.

Язык хранит какое-то тайное знание о мире, которое передается людям, но до конца не раскрывается. Появление переносного смысла и закрепление его в языке поражало Дину больше всего. Когда-то она подарила своим маленьким сыновьям книжечку «Русские фразеологизмы в картинках (для говорящих на немецком языке)». Помнят ли остроумные дяденьки замусоленную их детскими ручонками книжечку со смешными рисунками?

«Крыша над головой» и др.

Ольга Тимофеевна была главным бухгалтером Центрального Комитета профсоюзов работников Энергетической промышленности СССР. Она распределяла профсоюзные блага по организациям ведомства и взамен каждый праздник получала ценные подарки, предмет вожделения подчиненных и родственников, показатель состоявшейся жизни. Но кто может судить, насколько состоялась у человека жизнь…

Аэродром в Виннице, который строил отец Ольги Тимофеевны, фашисты начали бомбить в четыре утра. Стариков, жен и детей едва успели посадить на поезд и отправить в тыл. Только тыл становился зоной вторжения быстрее хода поезда. Во время воздушных налетов мать Ольги Тимофеевны накрывала дочерей подушками. Когда поезд останавливался, все в панике бежали к лесу. Каково было девчонкам после мирной счастливой жизни сразу угодить в кровавую мясорубку! До Казахстана добирались три месяца. Из еды были только помидоры и селедка. Очень долго сестры не могли даже смотреть на эту вкуснятину-закуску русского застолья.

Каждый раз, когда Ольга Тимофеевна отправлялась в очередной санаторий, мерный стук колес извлекал из памяти то бегство от смерти.

Старшая сестра Ольги Тимофеевны, сыгравшая большую роль в ее карьерном росте, первая встала на ноги. После войны Анна Тимофеевна поселилась в деревянном двухэтажном общежитии подмосковного городка, теперь огромного спального района столицы, вышла замуж за фронтовика и родила сына. Никаких декретных отпусков кормящим мамам не полагалось. Малыш между кормлениями спал или с пониманием тихо лежал в коляске под окном учреждения. При первой возможности его определили в ясли. Вскоре у сына обнаружилась бронхиальная астма, он подолгу лежал в больнице, и Анна Тимофеевна научилась делать уколы, чтобы быстро снимать часто повторяющиеся приступы удушья. Несмотря на болезнь ребенка, несмотря на бытовые трудности, несмотря на то, что бабушки и дедушки жили далеко и не могли помочь, – Анна Тимофеевна находила силы и время для продолжения учебы. На бухгалтерских курсах сынишка сидел в последнем ряду и тихонечко лепил из пластилина различные фигурки.

Благодаря своему упорству и трудолюбию Анна Тимофеевна быстро освоила премудрости бухгалтерии. За сметливость, порядочность и ответственное отношение к делу начальство ее очень ценило. На каком-то этапе продвижения по службе – к этому времени уже подрастала дочь – потребовалось получить среднее специальное образование. Пришлось долго восстанавливать аттестат зрелости: забытый в суматохе оригинал так и остался лежать в томике Пушкина и, скорей всего, не уцелел в бомбежке. Дипломированного бухгалтера дожидалось кресло главного экономиста крупного московского строительного треста.

Младшая сестра шла по ее стопам. Как-то Ольге Тимофеевне поручили провести за короткое время сложный бухгалтерский анализ. Вот тогда-то и помогла ей старшая сестра. Оценив неординарную работу, руководство сразу предложило Ольге Тимофеевне возглавить профсоюзную бухгалтерию.

Жила Ольга Тимофеевна со старенькой мамой и мужем. Детей у нее не было. Всю свою невостребованную материнскую нежность она отдавала кошкам. Мать Анны и Ольги являла собой образец народной мудрости, которой не приобрести никакими высшими образованиями, обладала духовным зрением, – хотя к концу жизни почти ослепла. Она всегда тряслась над младшей дочерью, прощала ей постоянные капризные выходки и с жалостью смотрела, как та часами тискает несчастного жирного кота. До последних своих дней она была центром притяжения ближнего и дальнего круга семьи и оставила по себе добрую память.

Мужья у обеих сестер часто выпивали. Что-то, связанное с этим неистребимым пороком, произошло между маленьким сыном и отцом, после чего сын плюс к своей астме стал сильно заикаться, а отец – уделять родительское внимание только дочери. Наверное, поэтому сердобольная Ольга Тимофеевна очень любила своего племянника. Когда он вырос и женился, теткина любовь автоматически распространилась и на выбравшую ее любимца девушку. Ольга Тимофеевна доставала молодым путевки в лучшие дома отдыха, дарила экспонаты своего домашнего музея презентов, хлопотала об устройстве их жизни.

***

Настал долгожданный день распределения выпускников Института связи. В советские времена первое место работы часто определяло всю дальнейшую жизнь человека. Сколько счастливчиков оказались на своем месте, но сколько талантливых студентов так и не оправдали надежд и всего за три года обязательной