таким дураком! Сейчас сюда забегут амбалы в балаклавах или мужики в кожанках, заломят руки, приложат головой о столешницу, что еще они там обычно делают… А в самокрутке окажется наркота. Твидовый пиджак, блин… Зарабатывает он так, что ли?

Но никто не вбежал, не ткнул ему в нос удостоверением. Закрапал дождик, и люди кинулись внутрь. Антона со всех сторон начали теснить пробирающиеся к стойке посетители. Любопытство победило — он заказал еще пива, загородил стаканом конверт и достал из него самокрутку. Поддел краешек ногтем и развернул сигаретную бумагу. Оттуда высыпался табак, самый обыкновенный на вид. Антон хотел уже было незаметно бросить бумажку под ноги, но заметил надпись с обратной стороны. Причудливым почерком по всей длине самокрутки была выведена фраза: «Надо же, хэд оф продакт и не в ресторане».

— Ерунда какая-то… — пробурчал Антон, понимая, что столкнулся с городским сумасшедшим.

Он принялся смахивать табак внутрь конверта, чтобы скомкать его и забыть про нелепую ситуацию.

— Надо же, хэд оф продакт и не в ресторане!

Рефлекторно дернулась рука, табак разлетелся по столику. Антон повернулся на возглас. Прямо перед ним стояла Алиса.

— Откуда ты… Это ты попросила… Или?

Алиса вопросительно наклонила голову. Антон щелкнул пальцами и собрался.

— Забудь, просто задумался. Какой продакт, такой и хэд. Что это у тебя в бокале?

— Сидр.

— Присоединишься?

— Вообще, у меня встреча с подругой. Но она пока не пришла.

Алиса поставила бокал на стол. Антон принял равнодушный вид.

— Часто здесь бываешь? — спросил он.

— Пару раз в месяц. А ты?

— Примерно так же.

И снова, как и в офисе, между ними повисло молчание. Антон мучительно думал, как разговорить Алису и разговориться самому.

— Сегодня здесь много народу, — сказал он, не придумав ничего лучше.

— Да уж. Ты давно здесь?

— Нет, только пришел. Думал, выпью пару бокалов и поеду домой.

— Ты прямо из офиса сюда?

Наконец-то!

— Нет. — Антон отхлебнул пива и соврал, не моргнув: — Я из Эрмитажа. На выставку ходил.

— Ого. На какую?

— Есть такие современные художники, муж и жена… — начал он.

— Кабаковы?

— Да, они.

— А чего объясняешь тогда? Как будто я не знаю Кабаковых.

— Ну, большинство не знает. Привык всем объяснять.

— И как тебе?

— Я еще не сформировал до конца свое мнение. Есть в этом что-то, но… Эм-м… Я вырос в похожей среде, и она напоминает мне о не самом приятном прошлом. Ты-то ходила?

И разговор пошел по накатанной. Алиса подробно рассказала Антону о том, почему Кабаков — великий художник. Антон особо не вслушивался, но периодически задавал уточняющие вопросы.

— Ты сказал, что пытаешься забыть место, в котором вырос. Это где?

— Есть такой город в Поволжье…

Алиса округлила глаза, узнав, что они земляки. Естественно, разговорились о недостатках Коммунара-на-Волге, о людях, что остались, о пропасти между столицами и провинцией. Разговор прервался на середине; Алису тронула за плечо кудрявая девушка, одновременно осмотрев Антона с челки до кроссовок.

— Подруга пришла, — будто бы извиняясь, сказала Алиса.

Он приподнял почти пустой бокал с пивом.

— Рад был поболтать!

— Я тоже. До встречи, хэд оф продакт.

Подруга увела Алису во второй зал. Уходить сразу было бы глупо, поэтому Антон попросил у бармена «Атомную прачечную». Он выпил пиво практически залпом и понял, что дольше здесь не выдержит. Чувствовал спиной, что на него посматривают, но не придумал, как ненавязчиво вернуться к Алисе и ее странной подруге. Вышел из бара не оборачиваясь и побрел домой. Ему очень хотелось остаться в одиночестве на какой-нибудь узкой улочке, но желание так и не исполнилось — неожиданно теплым вечером, в преддверии зимы, люди заполонили центр города. Антон не расстраивался, он уже привык. Несмотря на то что он жил в Петербурге, а не в Москве, остаться наедине с самим собой получалось редко. Даже дома. Даже при закрытых дверях и окнах.

* * *

Весь оставшийся вечер Антон периодически обновлял профили Алисы в соцсетях — ждал, что она выложит фотку из другого бара или клуба, куда он мог бы приехать и застать ее без подруги. Антон не знал, что Алиса выпила пару бокалов сидра и поехала домой на метро. Уже ночью, когда он спал, уронив телефон с открытым профилем Алисы на диван рядом с собой, в ленте появился новый пост:

Копирайтеры — писатели на службе капитала.

Иллюстраторы — художники на службе капитала.

Шантажисты прикидываются менеджерами по продажам, пиарщики и маркетологи выдают обман за искусство.

Какие плечи, госпожа Рэнд, о чем вы? Атлант продал нам вещи.

Три минуты назад тот же текст появился в официальном сообществе Educatee — Алиса перепутала окна браузера и отправила личный пост на стену рабочего профиля. «Овца!» — выругала она себя, но быстро успокоилась. Вряд ли кто-то из подписчиков или коллег увидел сообщение, провисевшее пару минут в третьем часу ночи с пятницы на субботу.

Исправив ошибку, Алиса призналась себе, что пора идти спать. Но ведь нельзя было просто рухнуть на диван и уснуть — нужно смывать макияж, искать мицеллярку… И примерно то же самое пережить утром: со слипшимися глазами брести в ванную, мыть голову, скрючившись буквой зю, затем сушить волосы феном, вычерчивать стрелки в уголках глаз и выравнивать лицо тональником, подбирать одежду и зависать у комода (придется сегодня снимать обувь или можно надеть дырявые колготки?). Алиса никак не могла понять, за что мир диктовал девушкам столько непонятных правил, почему в одних местах нужно отращивать, а в других — сбривать волосы, почему именно в этих, а не наоборот? Но при этом ей все равно нравились бритые подмышки и не нравился жир на боках, она ничего не могла с собой поделать, лишь морщилась от подобных мыслей и одергивала себя. Какие, к черту, подмышки, посерьезнее проблем не хватает?

Каждое утро, одновременно со сборами на работу, Алиса мучилась осознанием того, что занимается не своим делом и тратит жизнь впустую. С пятнадцати лет она мечтала работать социальной журналисткой. Конечно, иные сказали бы, что ей повезло, — она быстро попала в сферу EdTech, хотя могла бы, как бывшие однокурсники с журфака, писать слоганы мясному комбинату или настраивать таргетинги для биржи бинарных опционов. Однако Алиса все равно не питала иллюзий по поводу Educatee — какой бы благой миссией ни прикрывалась компания, главной целью ее существования оставалась максимизация прибыли. Особенно четко это стало понятно после покупки стартапа холдингом Eternum. В офис приплыли акулы в костюмах, стали наводить свои порядки и по капле выжимать из людей эффективность. Алиса все