как-то неудобно получилось, — задумалась Драгана. — Но это же на самом деле не я придумала, это наши аналитики разработали методику.

— Может, твоим аналитикам нужно просто объяснить пределы допустимого? У меня, кстати, в Ливонии палач простаивает — я могу его сюда вызвать, он всё объяснит.

— Пока не надо, но буду иметь в виду, — усмехнулась Драгана. — Знаешь, я тебе честно скажу, что на самом деле я была против, но меня вынудили.

— Я даже могу догадаться, кто на этих проверках настаивает, — кивнул я. — Но это дела никак не меняет, они слишком увлеклись. Так что насчёт моего условия?

— То есть это шантаж?

— Это условие, Гана. Больше никакой подобной деятельности в отношении нашей семьи. Никаких искусственных кризисов, никакого наблюдения, никакого сбора данных для анализа.

— Ты мне руки выкручиваешь, — пожаловалась она.

— Я тебе предлагаю выбор. Либо мы для тебя друзья, и ты можешь на нас рассчитывать, либо объекты наблюдения, и тогда забудь о сотрудничестве.

— Друзья, друзья, — проворчала она. — Ваша семья с этого момента имеет полный иммунитет. Доволен?

— Доволен, — отозвался я. — Вот теперь я доволен.

— Здравствуйте, достойные, — поздоровался я, проходя на подиум маленького актового зала, который, впрочем, в отряде назывался комнатой оперативного инструктажа.

Негромкий гул разговоров немедленно смолк, и все дружно вскочили.

— Садитесь, садитесь, — приветливо сказал я. — Мне удобнее разговаривать, когда вы сидите, и я всех вижу. Вот так лучше. Ну что же, достойные, я рад сообщить вам приятное известие: все формальности завершены, и с завтрашнего дня все вы являетесь служащими семейства Арди. Завтра сюда приедут сотрудники отдела персонала, и каждый из вас подпишет контракт. Все вы уже ознакомились с условиями контракта… Ведь ознакомились? — я посмотрел на Берова.

— Все ознакомились, господин Кеннер, — подтвердил Эрик. — Во всяком случае, бумаги были розданы всем, и если кто-то не удосужился их прочитать, то сам виноват.

— Мы не планируем что-то менять. Вы по-прежнему будете заниматься в основном охраной поместья. Мы даже не будем менять название — вы так же останетесь «Рыжей рысью», только не вольным отрядом, а подразделением семейства. Командовать вами будет по-прежнему почтенный Эрик, во всяком случае, до тех пор, пока не получит более высокое назначение. Но лучше задавайте вопросы сами. Если вам что-то неясно с контрактом или будущей службой — не стесняйтесь, спрашивайте.

Народ начал переглядываться, пытаясь сообразить, что надо выяснить, пока есть возможность. Первым вылез с вопросом Филип Шешень, как самый языкастый.

— Господин Кеннер, то есть получается, что мы будем служить как раньше, и для нас ничего не изменится?

— Как сказать, — задумался я. — С одной стороны, служебные обязанности останутся теми же, но с другой — служить так, как раньше, не получится. Вы наверняка уже знаете, что вам придётся сдавать норматив дружины. Пусть не сразу, но соответствовать придётся всем. Да и вообще требования к нашим подразделениям выше. Чтобы не быть голословным, приведу конкретный пример: для наших подразделений неприемлема ситуация, когда во время патрулирования личный состав покидает патрульную машину, чтобы искупаться в лесном озере. Понятно, что жара и пыль, но патрулирование — это боевое задание.

Эрик сразу понял, что это вовсе не абстрактный пример, и начал наливаться краской.

— Или вот такой пример, — безжалостно продолжал я. — Некоторые патрульные срезают путь в северо-восточном углу участка. Конечно, наши дорожники туда ещё не добрались, и поездка по ухабистой лесной дороге достаточно неприятна, но таким образом без наблюдения остаётся большой участок леса. Чтобы подчеркнуть важность полного патрулирования, напомню один момент из истории отряда. Ветераны отряда, без сомнения, помнят бой в Каменном логе. Тогда отряд тоже сократил маршрут патрулирования, правда, по объективным причинам. Только благодаря тому, что незадолго до того боя маршрут восстановили до полного, удалось вовремя заметить противника и приготовиться к бою. Если бы патрулирование по-прежнему велось по сокращённому маршруту, атака противника началась бы совершенно неожиданно, и вряд ли бы вышло закончить бой без потерь, даже с помощью сиятельной Милославы.

— Удавлю, — негромко, но отчётливо произнёс Эрик.

— Хотелось бы также напомнить некоторым девушкам отряда, что назначение бронеходов состоит не в том, чтобы доставлять пилотов на труднодоступный пляж для принятия солнечных ванн. Это всё-таки дорогостоящие боевые машины с ограниченным ресурсом.

— Господин Кеннер, — вклинился Беров, который дошёл уже до состояния полного бешенства, — мы разберёмся со всеми этими случаями и примем меры. Клянусь, подобного больше не повторится.

— Не сомневаюсь в этом, Эрик, — доброжелательно улыбнулся я. — Напоследок всё же поясню один важный момент, который сделает многое более понятным. «Рыжая рысь» не является единственной охраной поместья. Защита поместья является многослойной и мы, конечно же, не полагаемся только на вас. При этом вопросам безопасности мы придаём исключительную важность, и когда, например, патруль необоснованно меняет маршрут, защита поместья переходит в состояние повышенной готовности, а члены семьи немедленно получают доклад об этом инциденте. Одним словом, мы знаем абсолютно всё, что происходит в поместье.

Бойцы потрясённо молчали и судя по их виду, усердно вспоминали свои грехи и грешки. Эрик мрачно разглядывал личный состав, и под его взглядом практически каждый начинал ёжиться и ёрзать на стуле.

— Таким образом, — подвёл я итог, — в чём-то ваша служба действительно изменится. Мелкие прегрешения, которые спускались вольному отряду, будут совершенно неприемлемы для подразделения семейства. От наших ратников мы требуем добросовестного отношения к службе, и что особенно важно, имеем полную возможность это проконтролировать. На этом у меня всё, и если у вас больше нет вопросов, то не буду вас задерживать. А почтенного Эрика попрошу остаться.

— Я разберусь с этими случаями, господин Кеннер, — пообещал Эрик с мрачным видом.

— Да разберёшься, конечно, — махнул я рукой, — не бери в голову. Случаи единичные и, по большому счёту, это мелочи, которые случаются везде. Народ же понимает, что наше поместье — это очень безопасное место, ну и расслабляется понемногу. Это совершенно естественно и ожидаемо. Вот я и решил объяснить, что в поместье мы контролируем абсолютно всё и всех. Очень способствует повышению дисциплины.

— Ещё как способствует, — криво усмехнулся тот.

— На самом деле я хотел поговорить с тобой о другом. О твоей будущей свадьбе, если конкретно. Ты, кстати, газеты читаешь?

— Да не особенно, — настороженно отозвался Эрик. — Я как-то не привык газеты читать. Всю жизнь на контрактах, а там газет нет, да и вообще не до того.

— Вот и дальше не читай, — одобрительно кивнул я. — Они сейчас раскапывают твою жизнь. Выяснили вот, что ты с друзьями в детстве украл у соседей гуся. Сейчас ведут журналистское расследование, каким образом такой опасный преступник