в красный цветочек, она щёлкнула пальцами и завопила, потому что тело прошиб разряд тока. Предупредительный, судя по тому, что она не рухнула на кафель, но всё-таки достаточно сильный, чтобы Лейке не пришло в голову попробовать второй раз.

Она ещё не успела до конца пережить эту трагедию, как обнаружила в собственном шикарном номере проклятого хама, который будто нарочно преследовал её по всей гостинице!

Третье разочарование постигло её на ресепшне — потому что администраторша по имени Линда на отрез отказалась возвращать деньги за номер. У Лейки и без того осталось меньше половины, и о том, чтобы подарить оплату гостинице речи быть не могло.

Она уже готова была сесть на пол в холе отеля и попросту расплакаться, когда в довершение всего за окном прогремел гром и небо разразилось дождём.

— Мой пляж… — простонала Лейка.

— Сезон такой, — развела руками Линда. — Не волнуйтесь, может, через пару минут закончится.

— Может? — с подозрением спросила Лейка.

— Если очень не повезёт — будет лить дня три. Не больше.

У Лейки не было слов. В голове медленно созревала мысль отправиться домой. Но деньги… деньги, уплаченные за номер, намертво привязали её к этому месту. К тому же она с каждой минутой всё сильнее хотела есть.

Возвращаться к невежливым дроидам из кафе не было никакого желания, но и о том, чтобы выйти на улицу в такой ливень — да к тому же в единственных джинсах — не могло быть и речи.

Проклятый хам прокашлялся у неё за спиной.

— Был бы вам благодарен, если бы вы немного собрали свои вещи. В номере шагу некуда ступить.

Лейка бросила на него исполненный злости взгляд и, больше не оглядываясь, стала подниматься на второй этаж.

В номере глазам постояльцев предстала картина, которая заставила обоих ненадолго замереть на пороге. Пупсик сидел на коридорной тумбе и увлечённо пожирал кусок торта, обильно украшенного сливочным кремом. Две другие тарелки — в которых некогда были бифштекс и рыбный салат — блестели первозданной чистотой.

Поняв, что стал объектом всеобщего внимания, кот поднял глаза на хозяйку. Он пока ещё не решил, стоит ли разговаривать в присутствии конкурента, и потому ограничился тем, что взглядом спросил: «Чего?»

Издав последний за этот день пронзительный возглас, Лейка бросилась к коту. Пупсик, знавший хозяйку почти четыре года, не двинулся с места.

Выхватив кусок торта из-под носа кота, она принялась запихивать его в рот.

Пупсик обижено засопел.

Керит всё это время продолжал стоять в дверях. Поняв, что имеет дело с особо тяжёлым случаем, он молча подошёл к телефону, набрал номер кафе и попросил принести комплексный обед.

— Платить будешь сама! — напомнил он. Керит так и не узнал, услышала его соседка или нет.

Он прошёл в гостиную. Оглядел диван, овальный дубовый стол, вокруг которого стояло шесть стульев, приблизился к двери, ведущей на балкон, и остановился, чуть отодвинув серебристую тюль. Прислонился лбом к стеклу.

Дождь продолжал лить как из ведра. Тёмно-серые тучи прорвались через горы, но, похоже, не собирались отступать.

Слева до самого неба вздымался поросший хвойным лесом скалистый кряж. Правее, далеко внизу виднелся песчаный пляж. Песок промок и посерел, но всё равно манил к себе.

Керит не был здесь почти шесть лет. И самая последняя поездка отложилась в его памяти грустью и серым дождём. Тогда с ним рядом был человек, с которым он надеялся провести вместе долгие годы. Что ж… не сбылось.

Керит заставил себя отвернуться от окна. Ещё раз оглядел комнату, и решил, что ему тоже не повредило бы разобрать чемодан.

Соседка во всю разбирала вещи в соседней комнате. Керит уже догадался, что она собирается плотно оккупировать спальню, и, хотя это было несправедливо, потому что он оплатил почти две трети стоимости номера, спорить совсем не хотелось.

Керит вышел в коридор и взялся за чемодан.

— Как будем делить кровать? — всё-таки спросил он.

Соседка, до того стоявшая согнувшись в три погибели, разогнулась и в недоумении посмотрела на него.

— Мне администратор сказала, что ты будешь спать на диване.

— Ага, вот оно как… — Керит помолчал. — Может, хотя бы через раз?

Лейка поколебалась и кивнула. Всё-таки, это было бы честно.

— Я на десять дней, — сказала она. — Поэтому первые пять дней на кровати сплю я. А потом можем поменяться.

Керит кивнул. Ему всё равно было неудобно выгонять девушку на диван.

Он откатил чемодан в гостиную и принялся за дело. Распаковка заняла около часа. Дождь продолжал шуршать по стеклу, навевая мысли о том, что предстоит провести взаперти весь остаток дня.

«Мне повезёт!» — попытался он обнадёжить сам себя. Захлопнул пустой чемодан и откатил в коридор, чтобы там поставить в шкаф.

Краем глаза Керит заметил, что соседка так и не оделась. В одном белье она валялась на кровати, на животе, и разглядывала проспект с экскурсиями.

Кот, широко раскинув лапы, растянулся у неё на спине. На Керита он смотрел с нескрываемой враждебностью.

Некоторое время Керит колебался, раздумывая, познакомиться с ней или молча уйти к себе.

— Я — Керит, — всё-таки сказал в конце концов. Потому что девушки оставались в его представлении девушками, даже если весили сто килограмм.

— Лейнара, — соседка на мгновение подняла на него взгляд, я затем снова уткнулась в проспект.

4

— Ты совсем меня за мужчину не считаешь? — спросил Керит, наблюдая, как толстуха в одном лифчике подходит с тарелкой к холодильнику, наклоняется и начинает расставлять внутри остатки обеда. Трусики, как и лифчик, у неё были белые и насквозь кружевные, и, если честно, очень шли к выставленным округлостям. И всё-таки Керит твёрдо помнил, что приехал на море совсем за другим. А к тому же соседка раздражала его характером куда более, чем комплекцией.

— А что тут такого? — фыркнула Лейка. — Что естественно, то не безобразно. Всё равно ты меня ещё не раз в купальнике увидишь!

Керит хотя и любил девушек в купальниках, всё-таки видел некоторую разницу между плотным непромокаемым бикини и полупрозрачными кружевными трусиками.

— Это совсем не то, — сказал он вслух. — Это как… — и озарённый аналогией, которая наверняка должна была быть понятна толстухе, продолжил: — Это как варенье и йогуртовый торт! Совсем же разный вкус!

— Не знаю. Я люблю и то, и то.

На