через несколько стен. «Помогите!» – снова раздался голос. «Это же голос декана! Доктор Нагаи жив! А если он жив, мы сможем что-нибудь сделать, мы поможем этим несчастным, которых раскидало перед зданием» – такие мысли пронеслись у нее в голове. Хасимото тут же превратилась из всхлипывающего подростка в решительную и смелую медсестру. Идя на голос, зовущий на помощь, она попыталась пройти в следующий кабинет, но запуталась в электрических проводах и чуть не упала.

Наконец она на ощупь пробралась в угол, где обычно стояла лопата, но лопату куда-то унесло взрывом, зато нашелся мегафон. Вспомнив, что в рентгеновском кабинете должна быть тяпка, девушка направилась туда. Кстати, там должна быть и старшая медсестра! Как учили на занятиях гражданской обороны, Хасимото, выйдя из помещения, направилась на поиски выживших. Она привыкла ходить по темным коридорам больницы во время вечерних маскировочных отключений света. Теперь было иначе. Девушка сделала всего два или три шага, когда споткнулась обо что-то мягкое. Наклонившись, она поняла, что это человеческое тело. Ее пальцы почувствовали что-то липкое – кровь. Найдя руку, Хасимото скользнула по ней до запястья. Пульса не было.

С прискорбием девушка сложила руки в короткой молитве и пошла дальше. Через несколько шагов она снова наткнулась на человеческое тело. Наклонилась, ощупывая его, пытаясь найти пульс, но к рукам прилипли мокрые волосы. «Сколько же здесь мертвых?» – подумала она. Девушка широко раскрыла глаза и попыталась рассмотреть что-либо в кромешной тьме.

Вдруг все стало красным. За окном вспыхнул пожар. Пламя разгоралось все сильнее и сильнее. Какое ужасное зрелище предстало перед ней, когда она смогла оглядеться! Почти бессознательно она выпустила запястье, которое держала, и поднялась. Красный свет озарил широкий коридор, обнажив застывшие тела погибших. Некоторые стояли на коленях. Другие, казалось, хватались руками за воздух. Все они боролись за жизнь. И все умерли.

Хасимото знала, что в одиночку ничего не сможет сделать. Сначала нужно найти и организовать спасательную команду. Медицинская помощь – это командная работа. Она решила, что соберет людей там, где находился декан, заваленный обломками. «Простите меня! Простите меня!» – извинялась она перед мертвыми, переступая через их тела. Наконец она пробралась в рентген-кабинет.

* * *

Перед взрывом в кабинете ремонтировали рентген-аппарат. Вдруг послышался звук приближающегося самолета. «Что это?» – воскликнула медсестра Цубакияма. «Это Б-29», – ответил инженер Сиро, продолжая работать отверткой. «Они сбросили бомбу! – крикнул другой инженер, Тёро, которого ранило в бедро во время авианалета несколькими днями ранее. – Давайте переберемся в безопасное место». Все трое нырнули под большой стол. А потом была вспышка. «Еще одна бомба упала!» – закричал Сиро. Но его голос потонул в вихре, который пронесся по комнате. Они оставались неподвижными до тех пор, пока буря не утихла. Цубакияма затаила дыхание. Наконец она спросила: «Все целы?» В ответ услышала: «Да, вроде. А как ты сама?» – «Я не чувствую никакой боли», – ответила Цубакияма.

– Ой! Старшая медсестра! – закричал кто-то громко.

– Да, – раздался в ответ знакомый милый голос из соседней комнаты.

– Меня тут завалило, – продолжал голос.

Уши закладывал ужасный рев. Стало совершенно темно, словно поезд из светлого дня ворвался в бесконечный темный туннель.

– Что все это значит? Что это было? – это был голос Тёро.

– Это бомба нового типа, подобная той, которая упала на Хиросиму, – отвечал Сиро.

– Нет. Это, наверное, взорвалось… Солнце, – подавленно предположил Тёро.

– Может быть, ты и прав, температура воздуха как-то резко упала, – задумчиво произнес Сиро.

– Если Солнце взорвется, что же тогда случится с Землей?! – испуганно пробормотала Цубакияма.

– Настанет конец света, – резко ответил Тёро.

Все замолчали. По-прежнему было темно. Прошла минута, другая. В темноте как-то особенно громко тикали чьи-то часы.

– Как насчет обеда? – вдруг спросил Сиро.

– Я свой уже съел. А ты? – спросил в ответ Тёро. – Так, – продолжил он. – Давайте разделим то, что у нас есть, на всех и поедим перед смертью.

Вокруг становилось все светлее и светлее – как если бы они находились в поезде, который приближался к выходу из туннеля. Вот уже стали видны белые зубы Тёро, длинный нос Сиро, очаровательные ямочки на щеках Цубакиямы.

– Слава богу, с солнцем все в порядке, – подытожил Сиро.

– Тем более предлагаю всем поесть! – не унимался Тёро.

Они выползли из-под узкого стола, на котором грудой лежали стекло, щепки от стульев, детали рентген-аппарата, разорванные электрические провода.

– Куда же попала бомба? Только прямое попадание могло нанести такой ущерб. Но я не вижу никакой дыры в потолке, – прокомментировал кто-то.

– Кто-нибудь слышал вой падающей бомбы?

– Нет, я ничего не слышал.

– Может, это была какая-то высотная бомба?

– В любом случае, это дьявольская штуковина.

Из соседнего кабинета, словно упругий мяч, вылетела старшая медсестра Хисамацу. Она пригладила растрепанные волосы обеими руками и спросила: «Все живы?»

В этот момент откуда-то появилась первокурсница и, обняв старшую медсестру, заплакала. «Не плачь! – приказала ей Хисамацу. – Ты же жива!» Но молоденькая студентка продолжала плакать. Оказывается, только что прямо на ее глазах погибла подруга. «Значит так, надень защитный шлем и поищи бинты», – дав эти указания, Хисамацу с удивительным спокойствием подошла к месту, где из разорванной трубы сочилась вода, вымыла руки, лицо, прополоскала горло. «Мне кажется, я вдохнула какой-то газ, – сказала она и, как будто пытаясь очистить легкие, прополоскала горло четыре или пять раз подряд. – Цубакияма, подойди и вымой руки. Если ты возьмешь марлю такими грязными руками, то инфицируешь раны. Томокио, и ты тоже, подходи и вымой руки и лицо. И вы тоже умойтесь, – обратилась она к инженерам. – Надо быть готовыми к работе. Вокруг очень много раненых». Старшая медсестра продолжала вытирать руки, отдавая распоряжения.

А потом послышался потрескивающий звук. Цубакияма подбежала к окну. «Огонь!» – воскликнула она. И все они, схватив ведра, бросились к резервуару за водой.

Перед заброшенным рентгеновским кабинетом огонь начал поглощать мебель, оставшуюся здесь после того, как аппаратура была вывезена. Следуя инструкциям, полученным на тренировках гражданской обороны, они стали лить воду из ведер, стараясь сбить пламя и погасить огонь. Но очагов возгорания было несколько. Пылал весь коридор больницы. Из столовой послышался шум: обрушились прогоревшие перекрытия. Все, что осталось, – бетонные стены. Пламя пожирало деревянные конструкции. Выжившие пятеро бегали за водой и тушили огонь, но пожар распространялся быстрее, и скоро стало очевидно, что им не справиться.

– Пойдемте спасать оборудование, – сказал Сиро.

– Нет, пойдемте помогать раненым, – возразил Тёро.

– Лучше давайте поможем пациентам перебраться в безопасное место, – предложила Цубакияма.

Пока они решали, что делать дальше, из пламени повалил черный дым, и стало ясно: огонь не успокоится и будет только расти.

– Может