Я дернулась назад, мне нужно было больше времени. Я хотела разобраться, в чем дело.

— Подожди ты! — крикнула я, пытаясь вырваться из хватки. Оникс не обратил на меня внимания. Вместо этого поднял и взвалил себе на плечо. Я беспрестанно заколотила его по твердой спине. — Опусти!

Кеннеди подбежала к нам.

— Прости… — прозвучали ее прощальные слова, она упала на колени и зарыдала, а мое сердце разрывалось от жалости к ней.

И тут Оникс Блейк сильно шлепнул меня по заднице. Я замерла. Когда мы дошли до двери, я ощутила такой страх, которого никогда не испытывала раньше.

Ненависть, гнев, страх — чувства закружились внутри. Что за человек посмел забрать меня у моей же семьи? Какой силой он обладал на самом деле? Что у него было такого необходимого моей сестре?

И в тот момент всё, о чем я могла мечтать — было просто выжить.

3

ОНИКС

Торрин напряглась, когда мы вышли на улицу. Взгляд сразу же упал на маленький автомобиль «Шевроле Соник». Девушка снова продолжила колотить меня по спине. Маленькая штучка оказалась смертельной ловушкой. Не то чтобы меня это волновало, ведь зародившееся в глубине души чувство было ничем иным, как предвкушение вызова, который она мне бросала.

Опуская Торрин на землю, я крепко прижал ее к себе, чтобы девчонка ощутила каждый твердый мускул, чтобы осознала — я мог уничтожить ее, если она меня оттолкнет. Прижав Торрин спиной к задней двери Кадиллака, я наклонился, горячим дыханием коснувшись девичьей шеи.

— Нас повезет Гаррет. Когда посажу тебя в машину, и думать забудь о побеге, моя Гарантия. — у Торрин перехватило дыхание, и я понял, что полностью завладел ее вниманием.

— Гарантия? — прошептала она.

— Ну раз ты не захотела называть свое имя, то теперь ты — Гарантия. Ни больше, ни меньше.

— Меня зовут… — я прервал Торрин, накрыв ладонью ее рот. Она выпучила глаза от страха.

— У тебя был шанс. Ты его упустила. Никто не смеет меня игнорировать. Для меня ты — Гарантия, запомни как можно быстрее. Единственное предупреждение: я здесь власть. Я главный. Ты делаешь, что я говорю и когда говорю. Иначе будут последствия, которые тебе не понравятся.

Убрав ладонь, я опустил руки на машину по обе стороны от шеи Торрин и посмотрел девушке в глаза. Что-то промелькнуло в них, но она быстро моргнула и спрятала эмоции.

— Я не стану с тобой спать, — прошептала она, и я подавил смешок.

Такая идея приходила в голову, но тем лучше, что это пришло в голову и ей. Вызов Торрин заставил меня напрячься. Прошло слишком много времени с тех пор, как кто-то осмеливался указывать, что будет делать, а что нет. Я говорил — люди выполняли, вот как все происходило. Подумав об этом, я рассмеялся Торрин в лицо.

— Я — главный в том самом мире, в который твоя сестра и ее муж умоляли их впустить, занимали деньги и просили оставить здесь, хотя мне следовало от них избавиться. Я — человек из твоих ночных кошмаров. Ты моя, и я буду делать с тобой все, что заблагорассудится. Знай свое место. Соблюдай правила. Если все пойдет хорошо, то самое большее через шесть недель твоя сестра получит желаемое, а я подумаю, что делать с тобой дальше. До тех пор — ты моя.

Гаррет обогнул машину и устроился на месте водителя. Я взял его с собой лишь для того, чтобы Малкольм и Кеннеди Ланье помнили — все обсуждаемое было предусмотрено контрактом. Гаррет Монро был известным адвокатом в Филадельфии и моим другом детства, если только можно было по-настоящему дружить с такими людьми, как я или он, если уж на то пошло. Поскольку год назад Ланье стали клиентами Гаррета, и их дело попало к нему на стол, они оказались связаны со мной и моим бизнесом. Гаррет выступал этаким связующим звеном между нами.

Я не занимался клиентами лично. На самом деле, за последние пять лет это первая пара, с которой мне пришлось встретиться на данном уровне сделки. Они нарушили правила, вместе с ними нарушил правила Джейкоб Коул, и в сложившейся ситуации я мог доверять только себе самому. Каждому клиенту назначался куратор. Джейкоб Коул был куратором Ланье, и их игра на его слабостях стоила тому жизни. За последние шесть месяцев Малкольм Ланье совсем отчаялся и стал слишком требовательным.

Ни то, ни другое было совершенно не приемлемо.

Джейкоб Коул являлся давним сотрудником моей организации. Порядочный мужчина просто пытался обеспечить свою женщину и ее пятерых детей, которые были ему неродными. Очень жаль, что он стал таким мягкотелым с Ланье. Коул мог быть подкаблучником для своей женушки — плевать я на это хотел. Но в моем деле доброта означала слабость. Никакой доброты. Никогда.

Предчувствуя, что в деле Ланье никому нельзя доверять, я решил, что для них настало время встретиться с человеком, стоявшим за каждой их надеждой и мечтой.

Карты были у меня в руках — интересный нюанс, про который они могли забыть.

Хорошенькая и маленькая штучка скоро тоже это поймет.

Торрин Лейн Макаллистер, младшая сестра Кеннеди Ланье и ее единственная оставшаяся в живых родственница, просто не вовремя появилась. По-хорошему, нужно было оградить мой бизнес и кураторов от таких людей, как Ланье. Но эта семья обратилась к нам по рекомендации нашего постоянного клиента. Клиента, который на протяжении трех сделок ни разу не доставил нам никаких, даже мизерных проблем. Когда кто-то доверяет вам свое будущее и миллионы долларов, то вы невольно обращаете внимание на тех, кого он к вам направляет.

Мой бизнес, безусловно, был уникальным.

Я всегда хорошо относился к Ланье, но теперь, раздражение в сочетании с сексуальным голосом и невинными глазами Торрин, взбудоражили мои инстинкты, которые буквально кричали забрать девчонку. Что я и сделал.

Нас связывало еще кое-что, и так уж получилось, что оно сработало в мою пользу в большой игре, в которую я, к сожалению, играл слишком долго. Торрин Макаллистер могла бы стать ключом к вечной победе в этой ситуации. Время покажет, а его было навалом.

Я открыл дверь авто, и Торрин скользнула в салон.

— Это верный путь к сотрудничеству, Гарантия, — похвалил я, закрыл дверь и, обойдя машину, устроился на сиденье рядом.

Разумеется, я знал ее настоящее имя. Больше скажу: у меня были все сведения о ней, ее сестре и зяте. В моей работе информация всегда являлась ключом к успеху, поэтому я знал все