я села между Мануловым и Рокотовым стараясь вообще не смотреть по сторонам. Пока Антонио раздавал указания служащим, что принести, я тихонько выпорхнула из-за стола и отошла в дальний конец мансарды, чтобы позвонить Олесе. Мы всегда предупреждали друг друга, если задерживались. Тем более ехать еще слишком далеко.

— Привет, ну как ты? — выпалила мне Олеська.

Вчера я не успела ей рассказать с кем работаю и на кого, а сейчас при всех не могла.

— Привет. Я задерживаюсь по работе. У меня новые клиенты и мы только закончили переговоры.

— Как? Я думала мы сходи на карнавал.

— Лесь, не могу. Я даже не знаю, когда приеду. Ехать около трех часов.

— Кир, а завтра?

— Нет, тоже никак. Завтра опять поедем сюда же.

— А что у тебя с голосом? — взволновано.

— Посадила. Пришлось перекрикивать 10 взрослых мужиков. Это ужасно.

— Держись милая. И выпей горячий чай, ладно?

— Я постараюсь, если вина не впихнут быстрее.

Олеся рассмеялась.

— Ну, вино нам никогда не помешает, тебе тем более. А что в группе ни одной женщины?

— Нет.

— Так, Кира, завтра говоришь, что одна не справляешься и берешь меня с собой, ладно?

— Ага, как ты себе это представляешь? — рассмеялась я.

Олеся в отличии от меня очень любила мужские компании и чувствовала себя среди мужчин, как рыба в воде. Ей дарили огромные охапки цветов, приезжали на дорогих машинах, и она с удовольствием принимала ухаживания. Иногда встречалась с кем-то недолго, ездила в отпуск, и я никогда не осуждала ее за это. Главное, что она по отношению ко мне честна.

— Кира, — подошел ко мне Володя и аккуратно тронул за плечо, — мы там без тебя немного не справляемся.

— Дайте минутку, сейчас подойду.

— Хорошо, ждем.

Володя вернулся к нашим, а я скороговоркой зашептала в трубку.

— Все, Лесь мне пора, люблю целую, буду поздно.

— Целую, дорогая.

— Не жди меня, ладно? Ложись спать.

— Хорошо. Счастливо.

Я все еще облокачивалась на перила мансарды, когда вышла девушка из обслуживающего персонала и вынесла поднос с сырной нарезкой и рыбой, а следом шел парень, который нес по две бутылки булого и красного вина. А уже за ним шла девушка с бокалами.

Начали потихоньку разливать вино, и в какой-то момент, девушка не заметив, что Рокотов встает, опрокинула на него бокал с вином. Бордовая жидкость растеклась по белой льняной рубашке и серым брюкам. Брюки задело меньше, но рубашка была испорчена окончательно.

Первым закричал Антонио, за ним поднялся Марио. Девушка стояла ни жива, ни мертва, но отдать должное Владу, он ни слова не произнес. Так же молча снял рубашку и выкинул в ближайшее мусорное ведро. В этот момент я как раз развернулась и собралась идти к столу, когда увидела Влада в одних серых брюках по пояс голым. Встала, как громом пораженная, а он точно так же смотрел на меня. Его как будто вообще не смущал визг вокруг, суета персонала и испанцев, он просто наслаждался тем какое производит на меня впечатление.

Секунды с третей я поняла, что откровенно пялюсь на него, но я клянусь, отвести взгляд была не в состоянии. Может, мозг и так перенапряженный за сутки, наконец, увидев то, что его хоть немного расслабило, успокоился.

Первое, что кинулось в глаза, довольная улыбка Воада. Потом серые глаза и широкая шея. Мозг отказывался схватывать картинку в целом, он отмечал только детали.

Русые волосы, несколько прядей на лбу выгорели и казались совсем белыми, широченная грудная клетка и мощные руки, на левой часы из белого золота, выше кожаный ремешок очень известного бренда.

А какой пресс, боже, такое уже точно не забудешь. Шесть ровных кубиков и нижний треугольник, окончание которого терялось за поясом брюк. Живот украшали светлые колечки волос. Грудная клетка чистая.

Боже, помоги. Остановите это. Двигайся Кира, двигайся. Ты же уже видела мужские тела, не веди себя, как девственница, — в голове хаотично плескались мысли, норовя стихией выбраться наружу.

Закатное солнце играло на каждом мускуле его рук, оттеняя светлую кожу. Красивые мужские руки увитые паутинками вен, квадратные коротко подстриженные ногти и очень сильные ноги.

— Красивый, да? — сзади вдруг возник Дронин, заместитель Рокотова, — он всегда такое впечатление производит.

Я пыталась услышать в его словах издевку, но нет, он говорил совершенно искренне и не пытался меня задеть. Я была благодарна, что он заговорил, дал мне возможность прийти в себя и наконец, начать двигаться.

— Обычный, — наконец, ко мне вернулся дар речи, — как все.

Ростислав наверняка улыбнулся, но я на это смотреть не желала. Я прошла и села за стол, больше ни разу не подняв на него взгляд.

Владу принесли новую рубашку с длинным рукавом. Как он переодевался я не смотрела. Но потом увидела, что рукава он закатал по лакать.

Мы быстро расправились с ужином, мне даже дали немного перекусить. От вина я отказалась, выпила чай. И уже в начале 9 мы выехали домой.

Мне очень хотелось сеть в машину к Рокотову или Дронину, но Манулов бы не дал. Я не проверяла, но уверена в этом на все сто. Поэтому пришлось снова делить воздух с этим кретином.

Но опасения мои были напрасными, он ко мне больше не приставал. Я даже обрадовалась, что может быть и дальше так пойдет. Поэтому сопроводив их до гостиницы, вымотанная поехала домой.

Мы пережили первый день войны. Завтра еще один. Но я справлюсь.

Около часа ночи я зашла домой. Без душа, не чистив зубы я легла в чем есть и вырубилась до 7 утра.

4 глава

Естественно, я проспала. Меня будила Олеся. Будильник разрывался и разрывался, а я его не слышала.

— Кир, ну проснись же, давай, — трясла меня подруга, — тебе же к твоим мужикам надо.

Это слово на меня подействовало, как нельзя лучше.

— Мужики, — подскочила я, — черт.

— Во, а я так и знала, что в тебе та еще развратница живет, — рассмеялась Олеся.

— Сколько времени?

— 7:30, тебе ко скольки?

— К 9 сегодня.

— Отлично, еще есть время на чашку кофе. Я сделаю, собирайся пока.

— Спасибо, милая. С меня ужин.

— Обязательно, вот прямо сегодня и поужинаем, когда вернешься.

— Сегодня не обещаю, но очень постараюсь.

Я полетела в душ и краситься, а в этот время Олеся готовила кофе и бутерброды.

Когда я вышла, подруга в пижаме с кроликом Банни сидела за высоким барным столом и смотрела в окно.

— Ты чего задумалась? — спросила я.

— Проект отложили на пару недель. А меня Родриге