Конкурентом номер два Гальяно назначил высокого блондина, тоже смазливого, тоже атлетически сложенного, только более тонкокостного, более изящного. Конкурента номер два звали Дэн Киреев, в автобусе он сидел на соседнем сиденье и всю дорогу до лагеря равнодушно смотрел в окно, а на попытки Гальяно завести разговор реагировал лишь односложными фразами. Самодовольный выскочка! Чертовски опасный самодовольный выскочка. Женщины любят таких вот пустоголовых красавчиков с волевым подбородком и надменным взглядом серых глаз. Но Мэрилин – не обычная женщина, она наверняка так же умна, как и красива. Она примет правильное решение, когда придет время делать выбор.

Взгляд Гальяно устремился еще на одного, слава богу, последнего конкурента. Этот тоже был высок и хорош собой. Возможно, чуть менее высок и чуть менее хорош, чем блондинистый выскочка, но зато у него имелся один существенный козырь – обаяние! Конкурент номер три, Гальяно не запомнил его фамилию, но точно помнил, что зовут его старомодным именем Матвей, оказался чертовски обаятельным парнем, и улыбка у него была шикарная, и прищур, и даже – вот незадача! – ямочки на щеках. Пожалуй, этот третий – самый опасный, потому что использует тот же арсенал обольщения, что и он сам, а это плохо, черт побери!

Изучая потенциальных соперников, Гальяно так увлекся, что не сразу сообразил, что жизнь не стоит на месте. Пацаны похватали брошенные прямо на землю сумки, нестройной командой побрели вслед за Суворовым и Мэрилин. Шустрее всех оказался толстяк с двойным подбородком и свекольными щеками. Он резво трусил рядом с Мэрилин и даже смел задавать ей какие-то вопросы. Еще один соперник?..

Гальяно возмущенно мотнул головой, закинул на плечо дорожную сумку и, ловко лавируя в толпе, уже через пару секунд поравнялся с красавицей.

– …А питание пятиразовое? – бубнил толстяк, откусывая от шоколадного батончика.

– Конечно, Степочка, пятиразовое! – Мэрилин называла толстяка Степочкой и смотрела ласково, как на родного. – И на случай, если ты проголодаешься, всегда можно заглянуть на кухню. Я тебе потом покажу, где у нас что.

– Да ты полгода можешь жить на подкожном жире! – Гальяно ввинтился между Мэрилин и толстяком. – Степочка, зачем тебе пятиразовое питание?

– А не твое дело, прыщавый.

Толстяк посмотрел на него сверху вниз, совершенно беззлобно, как на надоедливое насекомое, сунул в пасть остатки батончика, а Гальяно с ужасом понял, что заливается краской. Эта неповоротливая стокилограммовая туша умудрилась ударить его по самому больному. Да, Гальяно был чертовски хорош, чертовски умен и чертовски обаятелен, но юношеские прыщи с некоторых пор путали ему все карты. Что он только с ними не делал! Как только не боролся! Но всякий раз проигрывал… А теперь вот прямо перед Мэрилин его опозорил самый ничтожный из людей, какой-то Степочка…

– Мальчики, не ссорьтесь! – Мэрилин улыбнулась, легонько коснулась плеча Гальяно. – Разве можно ссориться в такой отличный день?!

Вблизи она была еще прекраснее, а сходство с Мэрилин Монро еще невероятнее. Гальяно перестал дышать, всего на мгновение накрыл вмиг вспотевшей ладонью ее ускользающие пальчики, сказал срывающимся на фальцет голосом:

– Миледи, вы прекрасны!

– Миледи? – Мэрилин иронично вскинула брови, посмотрела на него с интересом. – И кто это у нас такой романтичный?

– Позвольте представиться – Гальяно! – Он прижал ладонь к сердцу, поклонился.

– Гальяно? – Мэрилин продолжала улыбаться. – Это тот, который Джон?

– Нет, это тот, который Василий, – бесцеремонно вмешался в их диалог Суворов, конкурент номер один. – Эй, архаровец, ты ж по паспорту, чай, Василий? – Он посмотрел на Гальяно поверх белокурой головки Мэрилин. – Или у тебя еще нет паспорта? Что-то я запамятовал.

– У меня есть паспорт! Мало того, через месяц мне исполнится семнадцать, – сказал Гальяно со сдержанным достоинством. Конкурент номер один немедленно был переименован во врага номер один.

– Да ты что? – удивился враг номер один и по-хозяйски обнял Мэрилин за талию. – А с виду больше тринадцати и не дашь.

– Так у вас, видно, не только память плохая, но и зрение. – Гальяно в раздражении мотнул головой. – Оно и не удивительно! В ваши-то преклонные годы!

Врагу номер один было под тридцать. Старик, самый настоящий старик. Прекрасной Мэрилин нужен мужчина покрепче и помоложе. Такой, как он – Гальяно!

Странное дело, но враг номер один даже не обиделся, вместо этого он расхохотался громким издевательским смехом.

– Слышала, Ленок, меня уже в старики записали! Вот какая нынче пошла молодая поросль – дерзкая и самоуверенная. Это ничего. – Он вдруг перестал смеяться, посмотрел на Гальяно в упор. – Тебе, Василий, еще не раз придется продемонстрировать свою крутость и доблесть. Это я тебе гарантирую.

Гальяно, не привыкший к тому, что последнее слово остается за кем-то другим, уже собрался сказать что-нибудь особенно дерзкое и язвительное, но в это самое время двери особняка приветственно распахнулись, а на крыльцо выкатилась невысокая, невероятно тучная женщина в белом халате.

– Приехали, оглоеды! – сказала она зычным, никак не вяжущимся с ее округлыми формами басом. – А ты, Ленка, говорила, что рано обед готовить! Чем бы я сейчас эту ораву кормила, если бы тебя послушала?!

– Софья Ивановна! – Загорелых щек Мэрилин коснулся легкий румянец. – Потише, прошу вас! И не Ленка, а Елена Викторовна, – добавила она почти шепотом.

– Ить от горшка два вершка, а уже Викторовна! – буркнула тетка, к которой Гальяно сразу же испытал приступ антипатии, но голос все же понизила. – Обед мы сготовили. Горячее все. – Она командирским взглядом обвела замерших у подножья лестницы пацанов, а потом добавила: – Это ж половина только приехала.

– Второй отряд будет ближе к вечеру, автобус уже отправили, – сообщил Суворов.

– И тоже небось одни мальчишки! – Тетка покачала головой. – Снова как в прошлом году!

– Спортивно-патриотический лагерь! – сказал Суворов со значением. – Тут программа и нагрузки. Какие девушки?

– Да что ж вы нас на пороге держите?! – возмутилась Мэрилин и в возмущении даже притопнула ножкой. – Дети устали с дороги!

Дети! Гальяно обиженно поморщился. Какие ж они дети, когда им скоро по семнадцать лет!

– А и то правда – дети голодные! – Тетка попятилась к двери, не пойми кому замахала рукой, а потом велела: – Так пускай хоть сумки свои побросают и приходят в столовую. А я пока распоряжусь, чтобы Лидка на столы накрыла. Начальнику-то сообщить? – спросила она почти шепотом.

– Сама сообщу! – Мэрилин раздраженно дернула плечом, протиснулась мимо поварихи в дверь.

Гальяно шагнул следом. Сердце вдруг снова забилось в два раза чаще, на лбу выступил холодный пот. Чтобы переступить порог этого дома, ему пришлось сделать над собой усилие. Даже странно…

Им досталась комната в левом флигеле, не большая, не маленькая, вполне достаточная, чтобы в ней свободно разместились четыре кровати с прикроватными тумбочками, шкаф, письменный стол и два стула. Матвей швырнул рюкзак на одну из коек, обвел изучающим взглядом своих соседей.