могут влиять на эфирное. Понимаешь? На этой базовой теории тел человека, основывается пробуждение родословной Найтов.

— Все считают, что особенность родословной Хранителя черного неба это черный эфир, но нет. Особенность нашей родословной это усиленная способность чувствовать, — Кристоф вдруг горько рассмеялся. — Мы любим горячее и ненавидим сильнее чем кто-бы то ни был другой во всем Луноцвете.

Дом Найт полная противоположность Дома Крулл, который одержим своим ледяным равнодушием.

Из-за чувственной близости клетки физического тела Найта входят в резонанс с физическим телом погибшего и начинают вибрировать на той же частоте, что и он. Они начинают вибрировать на частоте смерти. Но это возможно только если погибший близкий родственник. Физическую связь для резонанса клетки чувствуют только с родственными клетками.

В добавок убийца испытывает горечь утраты помноженное на чувство вины от убийства любимого человека. Чем сильнее он его любил, тем сильнее он страдает. Эти чувства сводят его с ума. Разрывают сердце на части и порождают в нем пустоту.

Из-за страданий астральная энергия в сердце становится отрицательной. Происходит перекос эмоционального баланса отчего астральное тело начинает испускать темные волны.

Одновременные вибрации с частотой смерти физического тела с одной стороны и темные волны астрального тела с другой стороны оказывают слишком сильное воздействие на эфирное тело. Под этим воздействием оно меняет свою структуру. Трансформируется в черное эфирное тело. Это и есть резонанс пустоты, — Кристоф замолчал.

В зале повисла гнетущая тишина. Судя по всему рассказ о резонансе пустоты пробудил в нем давно забытые воспоминания.

Варан замер в шоке. Он наконец понял почему не смог бы пробудить родословную, убив Джино. Он бы просто не смог создать пустоту в своем сердце от чувства утраты помноженного на чувство вины, так как не считал Джино близким человеком.

— Когда я был подростком, отец заставил Гилберта убить нашу мать, — продолжил Кристоф. — Вот так Гилберт и пробудил свою родословную, хоть и не желал того.

Я тоже мечтал обрести эту силу, чтобы завладеть техникой Черного вихря, но понял, что не смогу этого сделать. Отца и брата я ненавидел за убийство матери, а других близких родственников у меня не было. Родня из побочных ветвей для этого уже увы считается слишком отдаленной.

И вот я понял, что никогда не смогу пробудить истинную силу спящую во мне. Я успокоился. Влюбился в обычную девушку, не аристократку. Простушку. Потом женился на ней.

Красавица жена родила мне первенца. Затем… — Кристоф поджал губы, замолчав ненадолго. Боль сверкнула в его глазах. — Через два года после этого, она изменила мне с карликом. Обычным грязным простолюдином. От грешного союза у нее родился ребенок…

— Как? Как назвали ребенка? — сам того не ожидая, спросил Варан.

— Ха-ха! Думаю, ты уже итак знаешь ответ. Ты ведь тоже карлик. Ребенка назвали Вараном, — Кристоф рассмеялся. — Теперь ты понимаешь? Ты не сможешь пробудить родословную. Сколько бы ты не пытался, черные небеса не услышат тебя. Твоя эфирная энергия не перекрасится в черный цвет. Все потому, что в тебе не течет кровь Рокус Найт.

И сколько бы ты ни пытался, я никогда не обращу на тебя внимания. Ты не мой сын!

Ноги Варана подкосились. Он осел на пол. Как так? Он не из Дома Найт?

Слова Кристофа прозвучали для него как гром. Получается он даже не аристократ? Он жалкий простолюдин? Варан судорожно хватал ртом воздух. Разум словно поплыл. Все, что он знал до этого, переворачивалось с ног на голову. Краски вокруг теряли свой цвет.

— В порыве ревности я убил жену, — Кристоф меж тем продолжал. — Тебя я тоже хотел убить. Но затем мне в голову пришла гениальная идея. Использовать тебя в качестве ключа для достижения резонанса пустоты моим сыном.

Я растил тебя в своей семье. Сделал так, чтобы все вокруг и ты сам считали тебя моим сыном. Все это нужно было, чтобы мой настоящий сын рос вместе с тобой, взращивая в себе братские чувства. Ты рос, видя в нем соперника Варан. А он рос, видя в тебе родного брата, поэтому в отличие от тебя, он очень сильно дорожит тобою. И когда придет время я прикажу ему убить тебя, чтобы он стал сильнее.

Надеюсь ты не обижаешься на меня? Мы ведь оба понимаем, что люди это всего лишь инструменты. И лучший способ управления ими — это ложь.

Я знаю, ты не виноват в этом. Просто так получилось, что в этот раз инструментом оказался ты. Ничего личного.

— Старший брат никогда не убьет меня. Я расскажу ему о твоем плане!

— Когда сынок узнает о моем плане, он лишь сильнее проникнется к тебе. Эти чувства сделают его еще сильнее при пробуждении родословной. И когда он это поймет, однажды он сам захочет принести тебя в жертву, — Кристоф широко раскрыл глаза и громко расхохотался.

Он взирал на Варана сверху и громко хохотал, походя на безумца.

— Что случилось с моим отцом? — тяжелым голосом спросил Варан. В его сердце закрадывались тяжелые подозрения.

— О-о-о, я хорошенько его изувечил. Лишил мужского достоинства, лишил памяти, а затем сделал личным шутом собственного сына.

Сердце Варана пронзила острая боль. Он услышал то, о чем догадывался. Не теряя больше ни секунды, он вскочил с пола, развернулся и помчался из зала.

Слезы безостановочно наворачивались ему глаза. Нужно было срочно бежать к канавам. К тому месту, где он приказал выкинуть шута. Отца. Возможно он еще жив.

— Далеко собрался? — раздался голос Виктории за его спиной.

Варан обернулся. Девушка стояла, опершись о стену коридора и самодовольно скрестив на груди руки. Внезапно его осенило.

— Ты!!! Виктория, это ведь ты сказала мне три месяца назад, что у Джино на груди печать раба. Специально, чтобы я сделал его своей целью. Это ты прислала мне инструкцию по пробуждению родословной с фразой о том, что мне нужно убить кровного родственника. Все, чтобы я сразился с ним. Я прав⁈ Отвечай, Виктория, — вытерев рукавом слезы, Варан закричал на нее.

Виктория вытащила изо рта леденец и рассмеялась, захлопав в ладоши.

— Все верно. А еще это я подсказала Чирку докладывать тебе о том, что Алисия влюбилась в Джино, и много еще чего.

— Но зачем? Зачем ты все это подстроила⁈ — выпучив глаза, вновь заорал Варан.

— Все просто, Варанчик. Как учил наш с тобой приемный папочка, люди это