Покачав головой, она объявила:

— Последняя попытка! Моя старая подруга, возможно, сможет помочь. Мы работали вместе много лет назад.

Рут снова застучала по клавишам, и я заметила, как крепко она сжала трубку. Похоже, она беспокоилась за нас сильнее, чем за остальных.

— Привет, Кристалл, — проворковала она. — Мне нужна твоя помощь, дорогая. Тут кое-кому очень нужно место, а у меня все занято. — Рут снова бросила на меня взволнованный взгляд. — Даже хостелы забиты, представляешь? А у нее ребенок… Ты сможешь их где-нибудь разместить? Хоть на несколько дней?

Я не слышала ответов ее собеседницы, но поймала себя на том, что задержала дыхание и молилась о помощи — не важно, каким богам или святым, родителям или предкам — да хоть кому-нибудь!

— Да-да, одна женщина с дочкой. Они обе очень, — еще один взгляд, — тихие.

Пауза. Через несколько мгновений она ответила:

— Спасибо, Кристалл. Ты — ангел! Я твоя должница навек.

Когда она положила трубку, в ее взгляде теплилось облегчение, и я поймала себя на том, что у меня, должно быть, такое же выражение лица. Я понимаю, что она нашла нам жилье. Безопасное место. Место, где нас не сможет отыскать муж.

— Мы посылаем беглянок в этот дом крайне редко, — предупредила Рут и улыбнулась. — Примите это как большое одолжение. Мы с Кристалл через многое прошли вместе. Прошу вас не беспокоить ее сильно, и, надеюсь, у нее с вами не будет проблем.

— Думаю, нет.

Рут погладила Сабину по голове, но та была, как всегда, бесстрастна. Рут записала нам адрес и передала его мне через стол.

— Прекрасный дом! Вам там понравится.

— Там безопасно?

— Да, — ответила она, — конечно.

Мне оставалось лишь уповать на удачу и молиться, чтобы слова Рут были правдой.

Суреш швырнул телефон на стол.

— Где она? — заорал он на родителей. В уголках перекошенного злобой рта появилась слюна. Мать с отцом, все еще в ночной одежде, съежились у кухонных шкафов. Он вытащил их из постели, когда, проснувшись, обнаружил, что Аиша и Сабина пропали. — Вы должны знать!

Первой заговорила мать. Ее голос дрожал, и он почувствовал отвращение.

— Сынок, мы не знаем.

— Как она могла уйти? Без документов? Без денег?

Его бумажник по-прежнему лежал на тумбочке, набитый банкнотами. Почему Аиша не взяла его? Ее паспорт Суреш хорошенько спрятал и был уверен: жена не решилась бы на напрасную попытку вернуться в Шри-Ланку самостоятельно.

— Вы давали ей деньги?

Они отрицательно покачали головами.

— Тогда как она отсюда выбралась? Куда могла податься? У нее были друзья, о которых я не знал? Мужчина?

— Нет, — ответила мать. — Ничего такого, Суреш. Я уверена. Аиша хорошая верная жена.

— Тогда почему она не здесь?

Он ощутил приступ жгучей ярости. Старики были такими слабыми, покладистыми, мягкотелыми, что хотелось их хорошенько встряхнуть или стукнуть.

— Она забрала Сабину, моего единственного ребенка, и вы ей это позволили.

— Но мы ничего не слышали, — запротестовала мать.

— Не лги! Не верю ни единому слову! Один из вас что-нибудь да знает, — он ткнул пальцем матери в лицо, — и когда я вернусь, выясню, кто именно.

Выскочив из дома, он запрыгнул в машину и завел мотор. Когда она ушла? Странно, что он так сильно вырубился. Почему он ничего не услышал? Закрывшуюся дверь, скрип половицы? Эта забитая идиотка будто растворилась в воздухе! Твою ж мать!

Бесцельно катаясь по улицам города, он размышлял, куда могла отправиться Аиша. Изо всех сил напрягал воображение, но так ничего и не придумал. Должно быть, у нее все-таки был хахаль, о котором он не знал. Что же, когда он ее найдет, она и за это заплатит. Аише не следовало иметь секретов от собственного мужа. Теперь он позаботится, чтобы она неделю встать не смогла, не то что уйти из дома. И дочери тоже пора бы рожки обломать. Девочка становится непослушной и своенравной, как мать.

В полицию обращаться не стоит, это точно. Чем меньше Суреш контактирует с парнями в синем, тем лучше. К тому же что они могут сделать? Дело-то семейное. Лучше решить его в частном порядке, и он знал, к кому обратиться.

Суреш прочесал центр города, все узкие улочки. Утренняя пробка только усилила раздражение. Он проехал по бульвару Авбери, а потом обратно по Мидсаммер-стрит, в сторону железнодорожного вокзала. Нигде никаких следов, но это и понятно: у нее было большое преимущество во времени.

Когда он поехал искать, то был почему-то уверен, что она в городе. А если ей каким-то образом удалось раздобыть денег на билет и сесть на поезд? Хватит ли ей смелости уехать одной? За все эти годы Аиша отваживалась разве что съездить на автобусе в магазин. Она не умеет водить, у нее нет машины. Как далеко она могла убежать?

Он рассмеялся. Ей никогда не хватит храбрости уехать одной. Она должна быть где-то в Милтон-Кинсе, где-то совсем рядом, или кто-то ей помогает. Он узнает где и узнает кто. Сегодня вечером он покажет ее фотографию браткам, возможно, предложит вознаграждение. То, что он не может контролировать жену, плохо скажется на его репутации, но пускай.

Аиша никуда не денется. Она принадлежит ему, и он заставит ее подчиниться. Она сполна заплатит за причиненные ему оскорбление и неудобства. Бесследно исчезнуть она не могла.

Как он пообещал в смс-сообщении, он ее выследит и вернет. Чем скорее, тем лучше.

Рут объяснила мне, как добраться до места. И я, как мне казалось, тщательно следовала рекомендациям. Но, стоя перед огромным роскошным домом на затененной листвой деревьев дороге, я снова сверилась с запиской. Боюсь нажимать на звонок: мы ведь поселимся не здесь?

— Милое местечко, правда? — сказала я вслух Сабине. Дочка выглядела усталой, мне хотелось отправить ее под теплый душ и уложить на часок в кровать. Еще ей нужно как следует поесть. Шоколадного печенья было явно недостаточно для поддержания сил.

Мы приехали в северную часть Лондона, в благополучный район Хампстед. Пришлось снова трястись в метро, но недолго. Всего несколько остановок. Я думала, весь Лондон — грязный и многолюдный город, но на этой улице все было иначе. Похоже, это очень богатое респектабельное место, а через дорогу раскинулся парк.

Дом был покрашен в белый цвет и производил впечатление: он был потрясающе красив. Вокруг располагался сад со старыми деревьями, огороженный высокой стеной с железными воротами. Нас подозрительно изучала камера наблюдения. Я снова посмотрела в бумажку — вдруг перепутала номер дома? Либо кто-то решил сыграть с нами злую шутку, либо пора научиться доверять своим глазам.