Дочка шлет мне пинок под ребра. Морщусь. Сползаю с постели, накидываю на пижаму шелковый пеньюар и тащусь в ванную комнату.  Будни беременных на последнем сроке. Ничего не поделаешь. Надо только набраться терпения и ждать.

После завтрака иду в столовую. Там меня ждет не дождется пушистая ель.

НА ходу листаю новостную ленту в сети. Ничего интересного. Вспоминаю про бабушку. Надо позвать ее на Рождество. Бабушка внезапно появляется в моем телефоне сама.

— Таша, детка, как ты там? — радостно машет мне по видеосвязи бабуля. — Мне тут один серьезный мужчина привез посылку, от тебя говорит.

— Привет. От меня, да. Для тебя и для Ульяны. Я ничего. Елку вот наряжаю.

Улыбаюсь. Показываю ель.

— Какая красота у вас с Витей! — всплескивает руками она. — Это что, гостиная?

— Столовая. Мое любимое место.

— Потрясающе! Таша, а я к маме на Рождество собираюсь.

Что-то больно колет в груди. Я опоздала с приглашением.

— Она сама тебя позвала?

— Да.

— И я хотела тебя позвать…

— Я поэтому и звоню, Ташенька. Надо всем помириться уже. Сколько можно не общаться? Малышка то вот-вот родится.

        — Не получится, ба. Мы вчера с мамой у елочного базара столкнулись.

— И что?

Губы начинают дрожать против воли. Глаза наполняются слезами.

— Она в Витю плюнула…

— Вот дура, — злится бабушка. — Это ж надо! Дочке рожать скоро, а она нервы всем треплет!

— Она сказала, что Витя убийца, а я его ребенка ношу…

— Успокойся, Ташенька… Мать ерунду несет. Поеду к вам завтра, вставлю ей по первое число. Совсем мозги пропила!

Поспешно растираю по лицу слезы.

— Ты же придешь к нам с Витей на Рождество? Он ждет тебя.

— Приду, конечно. Вы дочке имя придумали?

— Придумали. Тасей назовем.

— Тасей?

— Таисией. А сокращенно Тася. 

— Таисия. Как красиво звучит.

— Это Витя придумал.

— Какой молодец. Ждет ее, наверное?

Улыбаюсь.

— Еще как ждет…

— Таша, я так рада за вас. Завтра приеду. Как остановлюсь у матери, позвоню тебе обязательно. В гости приду.

— Приходи, — оживляюсь я. — Буду ждать тебя.

— Ну, целую тогда…

— И я тебя.

Бабушка пропадает с экрана, а я принимаюсь за елочные игрушки.

Все же, сомнения – нехорошая вещь.

Ближе к вечеру елка сверкает красотой, а я сижу на диванчике у камина, любуясь панорамой из окна. Медленно листаю ленту в телефоне.

Внезапно в городских новостях всплывает статья. «Кто они, владельцы «Черного Ангела»»?

Что за ерунда?

Открываю статью, написанную явно на заказ. Свободно мыслящий журналист делится своими мыслями о том, каким образом нынешний мэр позволил выкупить под застройку участок земли, ранее считавшийся городской собственностью.

«Опальный магнат и владелец бизнес-центра «Черная Башня» Виктор Янковский не сидит на месте. Отныне в городе стартует проект «Черный Ангел». Вам это ничего не напоминает? А ведь совсем недавно господин Янковский был под следствием. Исчезнувшие из казны госсредства на улучшение города благополучно осели в кармане ни в чем не отказывающего себе магната. И вдруг обвинения сняты, у города новый мэр. Чем же не устраивало господина Янковского прежнее руководство? Не кажется ли вам странным, что неугодный мэр погиб в тот же день, когда с Янковского сняли все обвинения?»

Желудок скручивается в тугую пружину. В горле становится сухо. Неужели моя мама права?

Телефон вспыхивает вызовом. На экране лицо мужа. Как будто чувствует, что я в нем сомневаюсь.

— Привет, — выдыхаю хрипло.

— Все в порядке, малышка? Что с голосом? Я тебя разбудил?

— Нет, все нормально. Любуюсь елкой.

— Нарядила? А я спешу к тебе, думаю, вдруг моим девочкам нужна помощь.

Я чувствую, как он улыбается на другом конце провода. Его голос успокаивает.

— Вить, тут статья про тебя дурацкая вышла в интернете.

— Что за статья? — настораживается муж.

— О том, какой ты плохой.

— Таш, я для всех и всегда плохой. Ты расстроилась, что ли?

— Да.

— Не бери в голову. Я скоро буду. Принесу тебе пирожные. Посмотрим статью вместе. 

— Хорошо. Жду тебя.

Захлопываю страничку с новостями и откладываю телефон в сторону. На камине лежит коробка с электрическими гирляндами, которые надо будет проверить и повесить на елку. Рассеяно перебираю гирлянды. На сердце тревога.

Скоро хлопает дверь в холле. Спешу навстречу мужу.

Виктор целует меня в губы и протягивает две коробки.

— Тут Вера передала свечи на батарейках. Сказала, очень романтично смотрятся. А во второй коробке пирожные.

— Спасибо. Накрывать на стол?

— Да, есть хочется жутко.

Виктор снимает верхнюю одежду и уходит в спальню, переодеться.

Я тороплюсь на просторную кухню, где в духовке дожидается своего часа запеченный со специями карбонад и овощи.

Хлопочу у стола. Выкладываю пирожные на трехъярусную подставку.

— Помочь? — появляется в столовой Витя.

— Нет, я уже сама управилась.

Он включает телевизор над камином. Диктор сообщает о предстоящих праздниках.

— А что за статья? Дай, посмотрю.

— Телефон на диване. Открой вкладку через интернет.

Виктор приземляется на диван и открывает мой телефон. 

— Вот суки, — рычит через пару минут он. — А то, что никакого присвоения средств не было, они не хотят рассказать? Что меня арестовали и продержали под следствием почти полгода незаконно?

Я вздыхаю.

— Вить, остынет все.

Муж откладывает мой телефон в сторону. Садится за стол.

— Ладно, не переживай, разберусь я с этим писакой. Никита Соловьев, мать его. Кто такой, хотел бы я знать? Или заказная статья, или он просто идиот. Только настроение испортил под новый год.

Мы едим в полном молчании.

— Ты расстроилась, что ли? — посматривает на меня муж.

— Есть немного. С мамой вчера так нехорошо все получилось. А еще бабушка сказала, что мама ее к себе позвала на Рождество. А меня, как будто не существует. И статья эта…