Повозку и коней пришлось оставить на приличном расстоянии от них. Никогда не знаешь, что именно преподнесет подарок из других миров.

– Они не уйдут?

– Не переживай, – успокоил Алехандро, – они знают, что делать. Дождутся как миленькие.

Вообще-то повозка больше напоминает катафалк, только разрисованный изображениями угловатых божеств и Муэрте-Катрины. Что ж… это маленькое последнее пристанище умершего – ровно до того момента, как он окажется в доме своего покровителя. После этого покой ему будет только сниться.

Я еще раз глянула на пирамиды. Чуть нахмурилась, потом расправила плечи. Смелее, Роза, это твой первый человек. Пусть же он не станет последним.

Алехандро протянул мне кинжал в расшитых разноцветными нитками кожаных ножнах.

– Возьми это. Богиня ниспослала его для тебя.

Я с благодарностью приняла кинжал, но не сразу осмелилась вынуть его. Лезвие вспыхнуло пурпурным пламенем, кругом искры рассыпались.

Я тут же со щелчком вернула кинжал на место. Еще не время. Использовать его можно в двух случаях. Чтобы подарить подопечному свою кровь, связав с собой до конца дней, или чтобы вонзить в сердце прямо там, в пирамиде. Но это возможно только в случае, если подопечный окажется чудовищем.

К сожалению, далеко не всегда в Пирамидах Мертвых может сохраниться разум. Бывает, что идет необратимый процесс, и выпускать такого человека из пирамиды попросту нельзя.

– Все будет хорошо, – сказал Алехандро. – У меня еще ни одного чудовища не выходило. Так почему должно выйти в этот раз? Пошли.

– Ты мысли читаешь, что ли? – проворчала я, следуя за ним по пыльной дороге.

– Эс-калавера – древняя нация, Роза. И ты это прекрасно знаешь.

Знаю, много чего знаю. И готова заложить свой камень видения, что этот мерзавец самодовольно улыбается, хоть оголенные челюсти и плотно сжаты. Эс-калавера хранят свои секреты. В их квартал без надобности лучше не заходить. Да и не пустят вас, если нет приглашения хозяев. Таков закон.

Вблизи Пирамиды Мертвых заставляют вздрогнуть. Издалека кажется, что они просто выстроены из черного камня. Но приблизившись, понимаешь, что каждый блок – лицо бога. С квадратными подбородками, рублеными чертами лица, глазами… Глаза их – самое страшное. Тебя прошибает с ног до головы, сердце прекращает биться; чудится, что за спиной кто-то стоит и в любую минуту может впиться острыми зубами в плечо.

Алехандро шагнул в квадратный проем. Я прогнала тревожные мысли и последовала за ним, невольно впиваясь пальцами в рукоять кинжала. Нечего фантазировать. Это всего лишь каменные лики, ничего иного.

Но внутренний голос только рассмеялся, намекая, что бравада и мысли: «Этого не бывает» еще никогда не помогали уничтожить нечто, существующее на самом деле.

На несколько секунд нас окружила тьма. Воздух будто испарился из легких. Через несколько секунд в руках Алехандро зажегся факел. В нос ударил какой-то едкий запах. Я осмотрелась: ничего особенного, просто стены и узкий коридор. Правда, все время ощущение, что кто-то за тобой наблюдает.

Алехандро снова пошел первым. Его фигуру медленно окружил красноватый ореол. Сила эс-калавера выходила наружу, чтобы в случае опасности защитить своего хозяина.

Под ногами что-то хрустело. Я старалась об этом не думать, глядя на обтянутую пиджаком спину Алехандро и на факел.

Не бойся, Роза ди Муэртос, не бойся. Это случается со всеми жителями нашего мира, страна совершенно никакой роли не играет. Все будет хорошо.

Мы свернули. Потянуло сыростью. Сверху донеслось шипение. Подняв голову, я встретилась с горящими, словно огни в жаровне, маленькими глазами потолочных ящериц. Вполне безобидные твари, любят тепло и темноту. Могут только напугать среди ночи, свалившись вам на голову. Предпочитают держаться подальше от людей, но в то же время способны за лакомством влезть в ваш дом.

– Чувствуешь? – вдруг спросил Алехандро.

Я сразу не поняла, о чем он, однако потом сообразила, что от стен исходит тепло.

– Как это? – только и смогла изумленно произнести, скользнув рукой по грубой кладке.

– Пирамида готова отдать твоего человека… Мы уже близко.

Сердце точно оказалось в горле. Заколотилось, не давая привести мысли в порядок.

Мы сделали еще пару шагов, и вдруг стены с грохотом взмыли вверх, оставив нас посреди огромного зала, в центре которого находился вырубленный в камне бассейн. Вода в нем была светло-зеленого цвета и, казалось, не двигалась вовсе.

Мы с Алехандро спустились по ступеням. Я замерла, не рискуя так сразу подойти к бассейну. Что-то останавливало.

Жара нарастала с каждой минутой. Моя накидка полетела в сторону. Все же заглянув в бассейн, я невольно охнула. Там не вода – живая вселенная, звездной спиралью закручивающаяся на дне и медленно поднимающаяся вверх. От нее в стороны исходили зеленые лучи. Космическое древо жизни. То, что приносит дыхание в наш мир и вечный сон.

Спираль начала пульсировать, по поверхности бассейна пошла рябь. Лицо обдало жаром.

– Роза, назад! – крикнул Алехандро и дернул меня за рукав как раз в тот момент, когда спираль вырвалась наружу. Весь зал утонул в ослепительном свете.

По коже будто пробежал огонь – сила Алехандро спрятала меня от всего происходящего. За этим эс-калавера и идет с тобой: укрыть и спрятать. Ну и заодно проследить, чтобы особо недобросовестный покровитель не прирезал своего подопечного прямо в пирамиде.

Далеко не все готовы взвалить на себя такую ответственность. Ведь человек, который придет в этот мир, не знает ровным счетом ничего. Даже то, что, умерев однажды, ты не умираешь навсегда.

Но есть проходимцы, которые считают, что имеют право жить только в свое удовольствие, никому не помогая. При этом как-то быстро забывают, что когда-то их покровители даже не задумывались, а просто исполняли свой долг.

Через некоторое время свет утратил яркость.

Алехандро осторожно выпустил меня из объятий.

– Теперь можно, – хрипло сказал он, щелчки стали громче. – Но все равно близко не подходи, иначе Муэрте-Катрина оторвет мне голову.

– Прям уж, – фыркнула я, намекая, что даже если она эту голову и оторвет, то потом милостиво прикрутит назад.

Эс-калавера… что бы там они ни говорили, ее дети. Раса, которую богиня холит и лелеет, оберегает с таким трепетом, что впору позавидовать. Поэтому слова Алехандро – не более, чем болтовня.

Я перевела взор на бассейн. Под ложечкой почему-то засосало.

Водная поверхность превратилась в нефритовую мозаику. Плотная и словно живая, белая ткань окутывала человеческую фигуру. Лицо прикрывала маска без прорезей для глаз. Дань традиции – пришедший в Оутль слеп, будто новорожденный котенок. Пусть физиологически это длится не больше часа, зрение быстро перестраивается, но морально и психологически… так и есть.