Куда более бодро прочь из города шли пованивающие мусоровозы — большие телеги в кузова которых были встроены закрытые плотными крышками чаны. Крышки не спасали, отчего от дороги ощутимо пованивало дерьмом. Привлекая взгляд, в потоке мусоровозов порой попадались запряжённые двойками лощадей богато украшенные экипажи.

«Среднего не дано — дерьмо и золото. При этом второе иногда умудряется смердеть куда зловоннее первого», — держась ближе к краю улицы, устало подумал Летто, после чего вспомнил свой небольшой южный городок, большая часть улиц которого в это время года превращалась в практически непроходимую кашу.

Пусть молодой человек и жил в столице уже шестой год, но его до сих пор восхищали мощёные светло-серым булыжником столичные дороги и тротуары. Поговаривали, что отстроивший столицу Айхаро II, прозванный в народе «Строитель», более четверти полученной от освоения «Золотого лабиринта» прибыли потратил на то, чтобы выложить дороги и тротуары возводимого им города этим светлым Аркаганским гранитом.

И Летто, как выпускник Имперской академии магии охотно данной информации верил. Полученных во время обучения дополнительных знаний по математике, экономике и географии хватало чтобы, пусть и очень грубо, прикинуть объём камня и стоимость работ, после чего вспомнить, что даже по прямой до Аркагана не менее четырёхсот имперских миль и что в те давние времена Аркаган и лежащие за ним Белые горы ещё принадлежали гномам, которые отдавали данный камень далеко не бесплатно, пусть и в виде аккуратно нарезанных блоков.

Подобные растраты, по скромному мнению Летто, были исключительно правильным решением, показывающим, что Айхаро «Строитель» являлся человеком мудрым, дальновидным и понимавшим, что содержимое императорской сокровищницы прихватить на тот свет ему вряд ли удастся. И если верить достопочтенному Хидарго Римарису — так звали профессора, читавшего Летто историю, после смерти Айхаро II, принявший власть Граам I, долгое время пребывал в сильной прострации и предполагал даже, что почивший отец действительно прихватил имперскую казну на тот свет. Когда же стало ясно, что не только казна, но и многовековые накопления императорской семьи были потрачены на строительство новой столицы, Граам пришёл в ярость и первым делом объявил развенчание культа личности своего отца, а после, собрав собственные и вассальные силы, отправился на север — громить и грабить богатые свободные города. В общем, занялся тем, чем периодически занималась Империя Осторонгов.

Всё в той компании шло хорошо, пока силы коалиции не дошли до Зорама — третьего от реки Глубоководной свободного города. И здесь почти шестидесятитысячный экспедиционный корпус завяз, остановился, а после захлебнулся собственной кровью и дерьмом. Во время тех, произошедших более ста семидесяти лет назад событий, впервые прозвучало имя Аластор, или, как этого человека начали называть позже — Великий некромант севера. Кость, которую Осторонги уже почти два века не могли разгрызть, проглотить и переварить.

Поймав себя на том, что мысли его зачем-то понесло в глубину истории, Летто, оторвав усталый взгляд от светлого тротуара, посмотрел вперёд, туда, где мостовая и стоящие по её краям чёрные мрачные дома сначала поднимались в горку, а после резко ныряли вниз, словно обрушиваясь в некую преисподнюю.

«Проклятый чёрный город», — подумал про себя молодой человек и мысленно воздал хвалу почившему Императору, повелевшему сделать светлыми в этом мрачном городе хотя бы дороги, ведь всё, или почти всё, в имперских городах было построено из чёрного мрамора — строительного материала во многом замечательного, кроме, разве что, своей внешней мрачности. И не будь этих светлых дорог, столичные улицы смотрелись бы совсем уж мрачно и наверняка сводили бы с ума.

«Но ведь в моём родном Дриндоре все построенные из камня строения такие же чёрные и ничего. Наверное это дело привычки и мрачность подобной архитектуры начинаешь осознавать лишь в сравнении», — подумал Летто и пройдя небольшой подъём, оказался там, где, собственно, должен был находиться спуск в упомянутую ранее преисподнюю.

Никакого спуска, однако, за подъёмом не оказалось. Точнее оказался, но самый обычный, когда дорога полого устремляется вниз, а дома построены ступенями и переплетены между собой извилистыми улочками с частыми лесенками и арочными переходами.

Из-за уклона вниз идти стало легко и солидно уставший после долгой смены молодой человек быстро добрался до своей цели — представительного двухэтажного дома, что смотрел на центральную улицу фасадом, а своим массивным телом, словно какой чёрный гад, уползал вглубь спального квартала.

«Доходный дом «Бродяга Том», — оценив взглядом строение, служившее ему жильём уже более года, подумал Летто.

Доходный дом «природную» мрачность которого владелец попытался приглушить светлыми деревянными ставнями, относился к так называемым «съёмным домам среднего класса». То есть, являлся относительно приличным местом для проживания, куда не пускали всякую ненадёжную шушеру. Точнее не то, что бы её сознательно не пускали, скорее естественно отсеивали. Производилось подобное отсеивание обычно двумя способами, либо накладыванием определённого фильтра на жильцов, либо же звонкой монетой, а именно необходимостью оплачивать вперёд длительный отрезок съёма.

«Том» относился к первому типу, и чтобы снять в нём комнату для проживания, необходимо было либо иметь жетон принадлежности к любой официальной гильдии, либо же быть студентом или госслужащим. Летто вот сейчас относился к госслужащим, для которых в «Томе» были свои, льготные тарифы. Впрочем, он не платил за проживание ни медяка, так как, о чём знали очень немногие, доходный дом принадлежал Культу.

Толкнув тяжёлую, оббитую потемневшей медью дверь, молодой человек попал в небольшой холл, из которого в глубь строения шёл продолжительный коридор с имеющимися по его бокам дверьми. Здесь же, с боку, находилась лестница на второй этаж.

В холле, откинувшись на спинку удобного стула, за небольшим конторским столиком сидел старичок-дежурный. Увидев постояльца, он оторвался от периодического журнала и взглянув на вошедшего лениво-апатичным взглядом, положил на край стола конвертик серой бумаги. С безразличным видом взяв и развернув записку, Летто прочитал:

«Твою просьбу по поводу книг выполнил, единственное, за «О магической силе и медитации Асилиция Гентро» в библиотеке взяли залог в две серебряных монеты. Ты знаешь моё финансовое положение… И да, это намёк, верну как получу залог обратно. По поводу той статьи, которую я готовлю для гильдейского журнала, жду твоего мнения немедленно, но что даже более срочно, я узнал, что столь необходимая тебе книга — «Общий обзор магии души» Ридорфа Ориторгского 4186 года издания есть у хозяина доходного дома. И он, представь себе, не против её тебе одолжить. Однако книга ценная, отчего он хочет видеть тебя лично, зайди к нему до обеда, он будет у себя».

Пусть выглядела записка невинно, на деле её оставил его столичный куратор.

Прочитав последние предложения, молодой человек не то что бы напрягся: предсказуемо, что глава столичного отделения Культа рано или поздно захочет с ним встретиться, но вот то, что встреча эта произойдёт настолько скоро…