— А-а, инспектор, — разочарованно произнесла Дао. — И чего же вы инспектируете? Наверное, Фабрику? Уж не знаю, что она изготавливает, но имейте ввиду: трубы порой так дымят, что все небо над городом покрывается плотной серой дымкой! А иногда сквозь окна проникает глухой грохот, словно где-то вдали стучат сотни кузнечных молотов. Здесь, на окраине, от всего это становится просто невозможно жить!

Смит покачал головой:

— Боюсь, вы просто мнительны, мисс Дао. Во-первых, кузнечных молотов на Фабрике не сотни, а десятки тысяч. А во-вторых, силовая ограда, что находится невдалеке от вашего дома, гасит все звуки и вибрации, что идут со стороны цехов, и не дает вредным выбросам попасть в город Красных Зорь. Если бы ограда отключилась хотя бы на час, тот вы бы быстро оглохли и задохнулись от гари. Со временем мы непременно перенесем Фабрику в другую часть планеты. Но сейчас есть то, что есть.

— Хорошо, — нетерпеливо сказала Дао. — Раз инспекторам запрещено открываться, то я сделаю это сама. Не хочу, чтобы вы обнимали постели девушку, о которой ничего не знаете. Приготовьтесь, Смит!

Она вновь закрыла глаза и, глубоко вздохнув, распахнула створки двери, что вели в ее мозг, в те его потаенные уголки, где хранились ее самые драгоценные воспоминания. Первые смутные образы родительского дома в Канзасе, ее комната с окнами, выходящие в яблоневый сад, куклы, разбросанные по мягкому ковру, теплые, заботливые руки матери… Первая девичья влюбленность в соседского мальчишку Энди, хулигана и задиру, который ей почему-то казался смелым и благородным рыцарем…. Колледж, частые пропуски занятий вместе с развеселой кампанией обалдуев… Первый поцелуй, тисканья на заднем сиденье машины, потеря невинности на какой-то пьяной вечеринки — она так и не узнала, кто из троих ее приятелей имел счастье первым лишить ее девичества… Недолгая учеба в технологическом институте, смерть родителей в автокатастрофе, разорение… Неудачи во всех ее начинаниях, частая смена мест работы, череда парней, которые попросту использовали ее и бросали при первом удобном случае… Внезапно появившаяся боль в левом легком, страшный диагноз врачей… Безуспешные попытки занять у родственников деньги на дорогостоящую операцию, отчаяние, слезы, одиночество… Твердое решение покончить с бессмысленной, беспросветной жизнью… И тот удивительный, трагический момент, когда она плыла на лодке по озеру Мичиган, и на дне лодки лежал тяжелый камень и крепкая веревка. Тогда она думала только об одном: как сделать так, чтобы умереть в полном одиночестве, чтобы вокруг была только природа, и она. Но вдруг в ее сознании зазвучал мужской, бархатистый голос и сделал ей предложение, от которого она не смогла отказаться…

Разумеется, в этом уголке памяти хранились лишь тщательно отобранные и отредактированные воспоминания, предназначенные для чужого взгляда. Дао убрала оттуда очень многое. И неприятный случай в детстве, когда она отравила соседского пса, досаждавшего ей своим бешенным лаем, и оргии в колледже, когда она впервые попробовала наркотики, и участие в ограблении магазина, и ее сексуальные опыты с «розовыми» подругами, и многое другое. Впрочем, так поступали все, никто и никому до конца не раскрывал душу. Да и зачем это было нужно?

Наконец, она открыла глаза и посмотрела на гостя. К ее удивлению Смит что-то торопливо записывала на своем карманном компьютере. Уловив ее возмущенный взгляд, он со смешком пояснил:

— Простите, Дао, но я не могу забыть о своем профессиональном долге. Ведь я — инспектор, и поэтому мне интересно решительно все, что касается личной жизни города Красных Зорь. Ваши воспоминания… это отличная подборка. Три года назад, когда я был здесь в последний раз, подобные вещи передавались в плоском изображении, с примитивным монозвуком, монтаж страдал многочисленными накладками. Сейчас же — совсем другое дело!

Дао нахмурилась и нервно стала потирать руки — была у нее такая дурная привычка.

— И это все, что вы почувствовали, Смит?

Мужчина слегка смутился.

— О, простите… Я понимаю, что вы раскрылись передо мной, открыли интимные уголки своей души. Благодарю! Теперь я знаю, с кем меня свела судьба. И ваши вкусы и привычки я тоже знаю…

Он внезапно вскочил с кресла и грубо набросился на Дао. Выкрикивая какие-то непристойности, он содрал с ее вечернее платье, и дрожащими от нетерпения пальцами начал рвать тонкое кружевное белье. Девушка отчаянно сопротивлялась, звала на помощь, кусалась…

Но мужчина, естественно был намного сильнее и, лишившись последнее детали своего туалета, она сдалась. А затем погрузилась в наслаждение. Этот мужчина был опытным любовником, он правильно воспринял те картины секса, которые она ему показала. Она любила смесь дикой, необузданной мужской страсти с периодами нежности, когда ее истерзанное тело на время превращалось в скрипку, на которой умелый мастер мог извлечь мелодию любви. Но однообразие ее утомляло, и она начинала жаждать, чтобы ее с грубой руганью сбросили с пьедестала богини в грязную канаву похоти… Такие привычки они приобрела еще в колледже, когда ее имели сразу несколько студентов по очереди, и ныне не собиралась менять свои привычки.

Когда она изошла в третий раз, то силы покинули ее. Дао открыла глаза и увидела, что лежит здесь же в гостиной, на ковре.

— Прекрасно… — прошептала она пересохшими губами. — Прекрасно — для начала. А теперь отнесите меня на верхний уровень, в спальню. Там нам будет удобнее… Какая удача, что завтра выходной день! У нас масса времени, и не хочу терять ни одной минуты без наслаждения.

Она подумала: а ведь в ее новой жизни есть свои приятные стороны! Прежде ее партнеры, обычные земные мужчины, выдыхались после часа, максимум двух страстной любви, а дальше от них не было никакого толку. Энергомужчины могли заниматься любовью, сколько хотели. Другое дело, что они почему-то обычно вообще ничего не хотели, и зачастую избегали женщин. Новый мир предоставил для мужчин столько удивительных возможностей, что им было не любви.

Джон присел на полу и с хрустом потянулся. Он оказался отличном сложенным мужчиной, с сильными мышцами, но не чрезмерно большими, чем иногда злоупотребляли ее прежние партнеры.

— Спальня — это чудесно, — сказал он, с улыбкой глядя на разнеженную подругу. — Но уж слишком традиционно для расы хомо сапиенс. А ведь мы с вами принадлежим к совсем другой расе — властелинов космоса! Мы ведь даже не люди… Хотите, я научу вас, как принимать вид многих других разумных существ? Их сексуальные обычаи весьма любопытны, и подарят вам совершенно иные эмоции. Кстати, у некоторых галактических рас есть органы чувств, которые включаются только при половом контакте. Люди по сравнению с ними — просто грубо совокупляющиеся дикари!

Дао поморщилась.

— Мне уже предлагали сделать нечто подобное. Фу, по-моему, это не слишком эстетично! Жители других планет выглядят порой словно чудовища из кошмарных снов…

— Поверьте: когда вы превратитесь в одно из таких «чудовищ», ваше мироощущение изменится, — пообещал Смит. — Ха, быть может, вам даже не захочется возвращаться в прежний человеческий облик!.. Шучу, шучу. Но ведь и это — еще далеко не все, на что вы теперь способны, Дао! Любовь невидимок, чистых сгустков энергополей — это еще более упоительное занятие, чем может себе представить любое разумное существо во плоти и крови. Дао, такими вещами лучше всего заниматься в открытом космосе. Я научу вас, как это делать…