Ребенок, свой ребенок, это всегда плод любви. Ну, это, конечно, трудно. Но лечь под любого и получить такого ребенка, тоже не хотелось.

Он должен быть от мужчины, который мне не просто нравится, а которым я восхищалась!

И я стала перебирать всех, кого не первый год знала.

Начиная со школьной скамьи, неважно, захочет ли он меня или просто трахнет.

И странное дело, из всего перечня собралось всего пять человек.

А мне казалось, что жизнь ими заполнена!

Из них в моей сегодняшней жизни, в пределах досягаемости остался один. Мой студенческий друг Петя Фролов. У нас с ним никогда ничего не было, но было какое-то притяжение.

Как-то я ему призналась, что несколько раз с ним по ночам занималась сексом. Во сне, конечно.

Он покраснел и сказал, что у него это тоже один раз было.

Но дальше этого дело не пошло.

Петя уже был доктором наук, а я с ним раз в год иногда виделась. У него росли две дочери, он по-прежнему был хорош, но никогда я о нем не думала.

И вот я назначила ему встречу в кафе, и после долгой болтовни о том, о чем, взяла и рубанула:

— Петь, я хочу от тебя ребенка!

Он пролил кофе себе на коленки и стал какой-то невменяемый!

Я объяснила.

Он очнулся, взял меня за руку и сказал то, что я от мужчин слышала впервые.

— Знаешь, Танька, между нами было и, по-моему, есть то что никогда не должно сбыться!

И уже без всякой романтики обозначил понятия.

— И поэтому, если я на тебя залезу в роли быка-производителя, то мне потом будет очень противно, и ребенок твой будет мне очень противен, и ты Танечка, тоже! Уж извини.

Он расплатился за кофе и ушел.

И я поняла, что, если я хочу чего-то достичь, то не надо посвящать всех в свои планы.

Дело случая.

… И случай оказался так рядом, что я удивилась, как я его раньше не видела.

Дело в том, что у нас были контакты с другой фирмой, и когда обе наши фирмы встретились не переговорах с иностранцами, то он переводил своему генеральному.

Оба генеральных английский, конечно, знали, но не так хорошо.

И мы с Эдуардом, так звали, этого переводчика, иногда после переговоров, шли вместе выпить кофе, и как-то заинтересовались друг другом.

Он был не женат. И я как-то спросила его почему.

— Я не хочу! — ответил он. — Мне нравится жить самому для себя.

— А женщины?

— Это бывает!

— И как же тебе удается? — удивилась я.

— А я никогда не влюбляюсь. Как-то бог миловал!

И вот я про него вспомнила.

Может и не надо в этом признаваться. Но мне нужен был ребенок.

А Эдик был просто здоров, с хорошим образованием, интеллектуален, ну чего еще желать, практически генофонд нации!

И я стала с ним встречаться.

Приглашала его на выставки, доставала билеты на нашумевшие спектакли.

— Тань! — удивился он как-то, — мне кажется, что ты на меня охотишься?

— Ну да! — созналась я.

— Имей в виду, у меня очередь. Будешь двенадцатой, — пошутил он.

— А перескочить нельзя? — намекнула я.

— А тебе срочно?

— Ну, пока горю. А то перегорю, и все кончится.

— Причина уважительная, — одобрил он.

… И я назначила с ним свидание. Я хотела, чтобы у меня. Я скованно чувствую себя на чужой территории.

Я делала небольшой ужин, открыла бутылку вина.

Он пришел с цветами и тоже с вином.

— Будем пить мое! — предупредила я.

— Нет мое! Я его специально заказывал! — Эдик даже обиделся.

План мой сразу пошел как-то не так.

Мы сидели, говорили. Эдик даже пару раз взял меня за руку.

Потом пришло какое-то неприятие.

Он помолчал и спросил.

— Тань, я так не могу. Мне нужно, чтобы я тебе нравился.

— Ты мне нравишься!

— Нет, я чувствую, что ты в каком-то напряге. Вроде у нас с тобой обязанность — переспать друг с другом.

Это меня проняло, и я решила плюнуть на все!

— Да ну его на фиг! Давай выпьем все! И мы так напились! И проснулись, конечно, в постели.

Проснулась я оттого, что он меня обнимает.

Хотелось спать, голова побаливала. И меня обнимал мужчина. Обнимал как-то виновато! И гладил волосы, и целовал их, и целовал мою грудь, и прижимался щекой к моей щеке!

И шептал:

— Прости, моя девочка! Прости Танечка, прости моя маленькая!

Господи! Танечкой, кроме родителей — давно меня никто не называл. И маленькой не называл, и какая я маленькая, во мне метр семьдесят!

А тут в постели с этим моим Эдиком, я маленькая!

Боже мой! Я так начала его целовать, обнимать, я не спускала с него глаз, я целовала и гладила, и не знала, как еще сказать ему, что я просто счастлива, хоть на минутку, но счастлива!

Не знаю, сколько раз мы это делали, но точно этого бы хватило для того, чтобы забеременеть!

Потому что, когда он прервался на секунду, и спросил, можно ли мне, я, конечно, ответила, что еще как можно!

… Потом через пару дней было еще раз можно!

И потом еще несколько раз можно!

… А через месяц я почувствовала, что во мне живет его ребенок.

Мой ребенок!

Надо заканчивать. Я никогда ему об этом не скажу. И никогда больше не увижу.

***

Господи! Что случилось!? Я влюбилась! Я его так люблю! Я просто не могу без него жить!

Я просто ломаю себе руки, чтобы ему не позвонить!

А он не звонит!

А во мне живет наш с ним ребенок.

Господи! И что же мы, бабы, такие несчастные!