Во что я ввязываюсь?

Джиа откинула одеяло и решила, что пора встать к завтраку. Спустя почти две недели она всё ещё едва знала Лэндена — он редко бывал дома — но каждый момент быть рядом с ним был подобен пытке. И не только в буквальном смысле. Несмотря на его раздражающее поведение, Джиа чувствовала, что её тянет к Лэндену Элмсворту. Это признание заставило её застыть, и ей пришлось собрать все силы, чтобы сбросить с себя чары притяжения к совершенно не знакомому человеку.

Она спустилась вниз, пройдя мимо усталой горничной с высокой стопкой постельного белья. Завернув за угол, Джиа прошла по широкому коридору в столовую. Она кивнула двум горничным, которые были заняты полировкой дерева и полов. Следуя за ароматом бекона, Джиа вошла в столовую и увидела Элис за длинным столом. Она облегченно выдохнула, заметив, что Лэндена нет.

— Доброе утро, Элис, — сказала она, усаживаясь в одно из ожидающих её кресел.

Элис выпрямилась, плечи напряглись.

— Доброе утро.

Джиа налила себе чашку кофе и взяла бекон с большой тарелки. Безошибочно узнаваемый звук голоса Лэндена донесся из коридора, и Джиа застыла с ложкой джема в руке.

Его голос стал громче, и ещё одна горничная пробежала мимо арки, ведущей в столовую.

— Завтра приезжает тетя Клара, — сказала Элис, чтобы объяснить переполох. — Дэнни зря тратит время. Независимо от того, насколько опрятен дом или как ярко сверкает паркет, она всё равно найдет, к чему прицепиться.

— Твоя тетя?

— Властная старая мегера, — сказала Элис. — Но Беатрис ещё хуже.

— Беатрис?

— Её вечно брюзжащая подруга.

— Говорят, беда не приходит одна.

Кивнув, Элис вернулась к яйцам и снова укрылась в убежище тишины. Джиа нахмурилась. Из-за робости девушки она скучала по энергичным ученицам из женской школы. Выманить Элис из раковины будет, пожалуй, не легче, чем изменить видение.

Вернувшись к своей задаче, Джиа начала:

— Твой брат составил список гостей для вечеринки в саду.

— Сколько их будет? — спросила Элис тоном, который выдавал тревогу.

— Включая твою тетю и её подругу, нас будет двадцать, — сказала Джиа. — Написать приглашения и отправить их до того, как миссис Марч займется платьями?

Элис пожала плечами.

— Буду считать, что это «да». — Джиа вытерла рот и положила салфетку. — Мы можем поработать на террасе.

После завтрака Элис последовала за Джиа на улицу. Яркое солнце согревало тихое патио, запах растений и кустарников наполнял воздух.

— Если мы передвинем папоротники в горшках, то сможем поставить там столики, — сказала Джиа, указывая пальцем.

Элис подняла голову и быстро кивнула. Она стояла, скрестив руки на груди, и смотрела в землю.

Её тревога нервировала. Раздражала. Они провели вместе всего две недели, но терпение Джиа иссякло.

— Ради всего святого, Элис. Здесь только мы и маргаритки. Не нужно так напрягаться, — резко сказала она.

Элис уставилась на неё.

— Вам легко говорить, — огрызнулась она. — Вы понятия не имеете, каково это.

Джиа вздохнула.

— На что это похоже? — спросила она, усаживаясь на скамейку. Она посмотрела на хорошенькое личико Элис, которое было искажено болью. — Помоги мне понять.

Девушка опустила глаза.

— Я ненавижу вечеринки. И людей. Они пялятся.

— Пялятся?

Элис сжала руки.

— Я чувствую, как они смотрят на меня, наблюдают за мной. Ненавижу это.

— Ты красивая девушка, Элис. Я думаю, что ты преувеличиваешь.

Элис покачала головой.

— Если только вырез платья не обнажает грудь или ты не танцуешь с горшком на голове. В остальных случаях тебе вряд ли уделяют больше внимания, чем остальным.

Девушка подняла взгляд.

— По опыту знаю, люди слишком эгоистичны, чтобы тратить время на других людей. Особенно, когда есть еда и музыка. И даже если предположить, что то, о чём ты говорила это правда, и люди наблюдают за тобой… Что самое худшее, что может произойти?

— Я могу выставить себя дурой.

— Как именно?

— Я могу сделать какую-нибудь глупость. Скажу что-нибудь глупое.

Джиа кивнула.

— И гости с воплями потащат тебя к озеру и выбросят тебя в воду?

Элис нахмурилась.

— Конечно, нет.

— Что же произойдет, если ты скажешь глупость?

— Не знаю, мисс Йорк, и не собираюсь выяснять.

— Пожалуйста, зови меня Джиа, — в двадцатый раз напомнила она девушке.

Элис фыркнула.

— Я не собираюсь это выяснять, Джиа.

— А почему?

— Потому что, — ответила Элис.

— Потому что всё, что ты говоришь, глупо? — спросила Джиа. — Или потому, что ты глупая?

Глаза Элис широко распахнулись.

— Я вовсе не глупая!

— Я знаю это. — Джиа улыбнулась. — Рада слышать, что ты тоже это знаешь.

Элис сокрушенно покачала головой.

— Когда я нахожусь среди людей, мое сердце колотится, а ладони потеют. Мне часто кажется, что я могу упасть в обморок.

Джиа вздохнула.

— И? В смысле, ты уже падала в обморок?

— Нет.

— Ну, это надо иметь в виду. Ты и раньше выживала в толпе. Независимо от того, насколько нервничаешь, ты должна понять, что потные ладони не заставят тебя упасть в обморок.

Элис подумала над этим.

— Это всё равно ужасно.

— Что же, я обещаю сделать всё, что в моих силах, чтобы тебе было не так страшно. — Она улыбнулась. — Мне кажется, нам удастся хорошо провести время.

Элис покачала головой.

— Пожалуйста, не рассказывай это моему брату. Компаньонка была его идеей, и я просто не вынесу, если он окажется прав.

Джиа засмеялась.

— Очень хорошо, — сказала она. — Давай начнем с приглашений.

* * * *

После продуктивного дня, посвященного планированию вечеринки и примерке одежды, Элис и Джиа вместе поужинали. По словам Элис, Лэнден обедал в городе с вдовой Филкинс.

Снова.

Джиа интересовали его отношениями с вдовой, но она воздерживалась от расспросов о ней. Это не было её делом, и это определенно, не её правом. Несмотря на это, Джиа с нетерпением ждала вечеринки в саду и встречи с женщиной, с которой Лэнден проводил так много времени. Он обозначил имя Шарлотты Филкинс в верхней части списка гостей, что подтвердило её важность.