— Все, пока! Я еду домой.

— Счастливо. Возвращайся к завтраку.

— И не подумаю!

— Я пришлю за тобой Кэти.

— Вы что, договорились свести меня с ума?

Коул допивал кофе, когда в дверь постучали.

— Войдите! — грубо откликнулся он, готовый увидеть Кайла или Кэти, а то и обоих сразу.

Но в дверь просунулась голова Сидни.

— Привет!

Коул напрягся. Удар ниже пояса, Кайл!

— Доброе утро, Сидни!

По всей видимости, Кэти одолжила ей кое-какую одежду. Сегодня на ней были потертые светлые джинсы, плотно сидевшие на бедрах, и короткий топ. Волосы были собраны в кокетливый конский хвост. Почти незаметный макияж делал ее лицо еще более привлекательным и сексуальным.

— Кофе? — спросил он, обретя способность говорить и поднявшись со стула.

— С удовольствием!

— Сегодня постараюсь сделать его получше. Ты голодна?

— Нет, спасибо. Кэти накормила меня яичницей. Он коротко кивнул и сел на стул.

— Как она?

Сидни устроилась рядом с ним и обхватила чашку ладонями:

— Грустит.

Коул с пониманием покачал головой, пытаясь не чувствовать себя мерзавцем.

— Знаешь, твой брат обсуждал со мной план, как помочь ей.

Неужели его брат втянул Сидни в эту игру? Зачем? Это же низко, подло…

— И что за план?

— Он заявил, что все объяснил тебе прошлым вечером.

— И что же он сказал тебе?

— Что нам нужно пожениться и дать возможность Кэти думать, будто мы полны решимости заняться продолжением династии Эриксонов.

Это был сговор!

— Ты и впрямь думаешь, что Кэти поверит этому? Сидни многозначительно посмотрела на него из-под густых ресниц.

— Тебе кажется, она не поверит, что ты мной интересуешься?

— Подлавливаешь меня?

Ее улыбка стала самоуверенной, и она кокетливо пожала плечами.

— Возможно!

— А может, загоняешь в угол?

— И это возможно. — Ее улыбка сделалась еще шире.

Коул вздохнул:

— Я бы не хотел показаться грубым, но…

Сидни внимательно наблюдала за ним своими потрясающими зелеными глазами.

— Ладно, начну я. Ты симпатичный, сексуальный парень. Я думаю, Кэти легко поверит, что я влюбилась в тебя.

В груди Коула что-то сжалось, когда она назвала его сексуальным.

Пожалуй, это определение касалось ее в еще большей степени. То, как она грациозно двигалась, то, как хрипловато смеялась… И он до сих пор ощущал ее прикосновение к своему бедру.

— Если нам повезет, мы поможем Кэти. А заодно и музею Метрополитен, уважаемому общественному учреждению. Так в чем же проблема?

— Разве ты не можешь отправиться в какую-нибудь экспедицию? И что-нибудь откопать?

— Этим занимаются археологи. А в моем списке возможных экспонатов не значится ничего, что было бы для меня более привлекательно, чем твоя брошь.

Она хочет поговорить об этом серьезно? Ну, так и быть…

— Что скажешь насчет твоей семьи? Ты солжешь им по поводу брака?

Сидни отмахнулась:

— Ни в коем случае.

— Ты не очень близка с ними? — Это удивило Коула. Она была умной, дерзкой, доброй женщиной. Какие родители не захотят иметь доверительные отношения с такой дочерью?

По ее лицу пробежала тень.

— Мои приемные родители умерли пять лет назад.

У Коула болезненно сжалось сердце, уж он-то знал, что значит потерять родителей.

— Прости, мне очень жаль.

— Ничего, — покачала она головой.

— Братья, сестры?

— Никого.

Он поднялся и отнес грязные чашки в раковину.

— Коул! — Она подошла к нему.

— Да?

И снова этот едва уловимый и такой возбуждающий запах! Он боялся обернуться.

— Почему ты колеблешься? Мы можем подписать любые документы, чтобы обезопасить твою брошь.

— Да не в этом дело!

Он покривил душой. Конечно, и в этом тоже! Частично. Он не знал Сидни, и было бы глупо доверять ей.

Это был бы брак с женщиной, которую он не любит и даже не знает. Может, это и старомодно, но он просто не может заставить себя поступить подобным образом. Хотя внешне и по характеру Сидни была ему очень даже симпатична.

— Тогда дело в Кэти? Ты не хочешь врать ей?

Коул обернулся. И чуть не наткнулся на Сидни, стоявшую в нескольких сантиметрах от него. Малейшее движение рукой — и он до нее дотронется. Наклон головы — и он поцелует ее.

— Да, не хочу лгать Кэти. Лгать бабушке. Лгать Богу.

— Мы могли бы заключить гражданский брак.

— Это не выход. Мои близкие прекрасно знают, что если я полюблю кого-то, то никогда не произнесу клятву в здании суда перед простым чиновником, в присутствии беспристрастных свидетелей.

Сидни закусила нижнюю губу. Ее глаза по-кошачьи сузились, но она промолчала.

— Ты готова пройти по проходу церкви в белом платье, поклясться любить и почитать меня всю жизнь, а потом поцеловаться и разойтись в разные стороны?

Когда он произнес эти слова, его воображение тотчас нарисовало соответствующую картинку: Сидни в белом платье, лицо закрыто вуалью, в ее чуть дрожащих от волнения руках букет нежных роз. Он будто воочию почувствовал запах ее духов, вкус ее сочных губ.

— Мы все равно будем знать, что это не по-настоящему, — чуть слышно ответила она.

Коул вернулся в реальность из своего видения и коротко кивнул.

— Да. Ты права. Мы оба будем знать, что все это фарс.

— Но, понимая, что это нам даст, я готова согласиться.

Коул стиснул зубы. Будь его воля, отдал бы ей брошь хоть завтра, но с завещанием дедушки не поспоришь! Он принялся рассматривать возможный брак с позиций Кайла, Кэти и Сидни.

С Сидни все просто. Она, конечно же, могла это сделать. Это ведь никому не причинит никакого вреда. Браки постоянно распадаются. После определенного периода времени им с Сидни не составит никакого труда развестись. И она получит свою брошь, и он вздохнет спокойно. Наверняка после этого бабушка махнет на него рукой и отстанет.

— Если ты согласна на фиктивный брак, тогда и я не возражаю, — спокойно произнес Коул, как будто знал это с того самого момента, как брат открыл ему свой план.