Одну долгую минуту Сванти лежал, распростершись на земле. Затем подтянул под себя руки и, отталкиваясь, сумел подняться на колени, а после и на ноги. Его шатало. Полоса зелени вдоль ручья почему-то плясала теперь перед глазами.

Ему и раньше доводилось попадать в переделки. Собственно говоря, в его жизни по пальцам можно было пересчитать короткие промежутки относительного спокойствия. Родился он в фургоне переселенцев на Сладком ручье, что в Вайоминге, во время знаменитой битвы с шайенами в 1848 году. Следующие двенадцать лет вместе с родителями, охваченными золотой лихорадкой, кочевал по различным шахтерским городкам Калифорнии. Когда же отец умер, мать решила вместе с сыном вернуться на Средний Запад к родственникам. Приехав в Миннесоту, они прямиком угодили в самую резню, устроенную воинами племени воронят. Жестокой смертью погибли сотни мирных жителей, в их числе и мать Сванти. Мальчишке же удалось спастись, забившись под подмытые корни деревьев на обрывистом берегу реки. Здесь его и подобрал лейтенант Амброс Фримен, который привел отряд рейнджеров на подмогу форту Эберкромби. Сванти — меткий стрелок и уже почти настоящий мужчина, присоединился к отряду.

После окончания военных действий Таггарт отправился на Запад в поисках убийц матери. Он успел хорошо разглядеть и запомнить их всех. Хотя, конечно, в избиении мирного населения принимало участие множество сиу, но к гибели его матери были причастны четверо. Их-то он и искал. Первого прикончил на берегу озера неподалеку от Березового оврага, а через две недели у излучины Миссури выследил еще двоих. Одного застрелил, но второй всадил пулю в него и два дня бродил вокруг лощины, где залег Сванти. Когда на исходе второго дня появился кавалерийский отряд, сиу попытался незаметно скрыться. Но первая пуля юного мстителя свалила его коня, а вторая вдребезги разнесла череп поднимающемуся с земли индейцу. Военный врач из роты Сибли перевязал Таггарту рану, и в Форт-Линкольн он вернулся вместе с госпиталем.

В течение следующих нескольких относительно мирных лет Сванти пас скот, охотился на бизонов, служил в армии разведчиком и ездил в охране дилижансов. И вот как-то в одну из таких поездок, севернее станции Шляпного ручья, что в Вайоминге, на дилижанс налетела шайка сиу. Среди них Таггарт узнал последнего из четверки убийц матери. Недолго думая, он обратился к остальным индейцам и призвал их решить дело поединком. Сражался с врагом на ножах и победил. А потом запрыгнул на свое место, и ждавший его дилижанс покатил дальше в Дэдвуд.

В Нью-Мексико Сванти подыскал себе замечательный чистый родник, близ которого зеленели два плодородных луга. Поселившись там, надеялся провести остаток дней на своем ранчо, обороняясь от апачей, а в остальном не зная горя и бед. Что до апачей, то они редко тревожили его. Но через год все же пришел конец такой мирной жизни. Братья Беннеты пригнали в эти края шесть тысяч голов скота. Они нашли, что хотели — отличное пастбище, но… В самом центре его, возле самого лучшего родника, располагались несколько сот акров орошаемой земли, принадлежавшей Таггарту. Трое Беннетов вместе с вооруженным до зубов segundo[2] приехали к нему на ранчо и предложили убираться на все четыре стороны. Однако Сванти не внял этому предложению. Хозяйство его насчитывало двести голов скота и несколько лошадей. Ему этого вполне хватало. Он хотел только, чтобы его оставили в покое. От угроз, однако, братья перешли к делу, Таггарт не уступал. Тут-то и возникли «сложности».

Юный Джим Беннет решил, что подоспело самое время действовать, и на пару с Ржавым Бобом Блэйзером, прикончившим в Техасе трех человек, отправился самолично выселять Сванти. Стрельба началась внезапно. В результате Джим Беннет и Ржавый Боб остались умирать на траве, а единственными свидетелями случившегося оказались ковбои Беннетов.

Время для подобных заварушек было самое что ни на есть неподходящее. Нью-Мексико все еще бурлил после похождений молодого Билли Бонни, затеявшего смуту по всему Линкольн-Каунти. Братья Беннеты располагали деньгами, скотом и сильным политическим влиянием, а Сванти — всего-навсего быстрым конем.

Что ж, человек должен обходиться тем, что у него есть.

Смерть Джима Беннета и Ржавого Боба сочли убийством. Сванти Таггарт, объявленный вне закона, оседлал коня и помчался на Запад. Запасной конь вез припасы, которые удалось наскрести на скорую руку. Так кончилась сладкая жизнь,

Остановившись на Найт-Ранчо, Таггарт сделал ошибку — засветился. До тех пор ему удавалось избегать людных троп, и никто в округе понятия не имел, куда он подевался. А тут буквально через два дня Пете Шойер, отвозивший тело очередного преступника к шерифу Силвер-Сити, услышал, что человека, похожего по описанию на Таггарта, объявленного в розыск, видели в Найт-Ранчо. К тому времени, когда вдали показался Кинг, у беглеца кончились и кофе и провизия. К тому же ему отчаянно хотелось спать.

Кроун-Кинг казался Таггарту самым подходящим местечком, чтобы спокойно отсидеться, пока шум не утихнет. Этот поселок, едва ли заслуживающий названия городка, представлял собой несколько домов близ рудника, удаленного от более процветающих шахт. Там вполне могла найтись работа для человека, умеющего обращаться с буром и киркой, чему Сванти выучился еще десятилетним мальчишкой в Калифорнии. Так что до появления Шойера Таггарт еще надеялся на добрый исход его злоключений.

За те несколько минут, пока Пете смачивал пересохшее от пыли горло в салуне Кроун-Кинга, Сванти успел вскочить на коня и умчаться прочь. Он проехал по Польскому каньону, спустился в каньон Скотокрада, перевалил через гору Брэдшоу и напоил коня в холодных водах Аква-Фриа напротив кургана Индейских Жен.

На крутой склон кургана Индейских Жен выходило с полдюжины каньонов, каждый из которых с виду обещал возможность бегства. Но на самом деле всего одна тропа вела поверх этих заманчивых ущелий через гряду скал. Рассудив, что у него по крайней мере час форы, а то и больше, и что за это время вода смоет следы копыт на песчаном русле реки, Таггарт направил коня вверх по течению. Через две мили он выбрался из воды на каменистый мыс. В ту первую ночь бегства он разбил лагерь неподалеку от Рубашковых родников, откуда к северу виднелся Башенный пик. Всего несколькими годами раньше солдаты майора Ренделла сумели ночью одолеть эту твердыню, захватив врасплох шайку апачей, считавших свое убежище неприступным.

Кроун-Кинг Сванти покинул несколько дней назад. И вот теперь, едва передвигая ноги, брел по пологому склону к ручью Тонто, моля всех святых, чтобы там оказалась вода. В глазах у него темнело, губы потрескались, горло пересохло, в голове пульсировала тупая боль. На тусклом, словно покрытом жестью небосводе вовсю полыхало безжалостное солнце. Земля жгла ноги даже через сапоги. Раскаленный воздух обжигал легкие.

Внезапно перед ним, словно из-под земли, вырос апач. Но даже индеец может ошибиться. Ошибка его и погубила.

Когда темно-коричневое тело индейца взметнулось в прыжке, на дуле его винтовки вспыхнул солнечный блик. Проворно отпрянув в сторону, Таггарт почувствовал, как ожил в твердой ладони кольт.