— Нельзя.

— Я должна.

— Это опасно.

— Почему?

Деметрис долго смотрел на нее, затем мрачно покачал головой.

— Слишком ядовитые испарения.

Шанталь нахмурилась, озадаченная его словами.

— От самолета, вы хотите сказать?

— Не только, — возразил он, осторожно убирая руку и наблюдая, как она обессиленно опускается на мягкий песок.

Он показался ей удивительно теплым, и, сжав в руке горсть песчинок, она наморщила лоб. Неужели они действительно все еще живы?

Это кажется невозможным. Невероятным.

Прищурив глаза, Шанталь вглядывалась в лицо Деметриса, пытаясь вникнуть в смысл его слов. Он говорит громко, как в мегафон, но не отчетливо, и ей нужно понять, что произошло с ее слухом, почему его речь доносится до нее издалека, как будто он стоит где-то далеко от нее.

Она осторожно прикоснулась к своему лбу, где чувствовала пульсирующую боль. Прикосновение вызвало острую боль в виске, и она почувствовала на кончиках пальцев что-то теплое и липкое. Кровь.

Должно быть, она получила сильный удар. Странно. Она не помнит этого. Но, когда самолет стремительно приближался к земле, ей казалось, что на нее летит все: кожаная сумка, туфля на высоком каблуке, книга в мягкой обложке. Как будто они оказались в открытом космосе — как астронавты в условиях невесомости. У нее было такое ощущение, будто они все еще в самолете; ее переполняет ужас, она чувствует запах дыма, крови и страха, и все же они здесь, на каком-то отдаленном острове, но где? Посередине Атлантического океана?

— Где мы?

Деметрис пожал плечами.

— Где-то у африканского побережья, я полагаю.

— Это невозможно. Там нет суши…

— Наш великолепный экипаж нашел какой-то остров.

Шанталь снова озадаченно покачала головой. Она чувствует себя так, словно ее пропустили через центрифугу стиральной машины, но они в безопасности. Живы.

— Где самолет?

— Там. — Он жестом указал на лес позади них. — Все они там, за деревьями.

— Мы так близко к воде?

— Еще чуть-чуть — и мы бы оказались в океане.

Почему-то выражение его лица и даже слова, произнесенные сухим тоном, вызвали у нее слабую улыбку.

— Нам повезло, что мы здесь.

— Очень.

Рассеянно кивнув, Шанталь устремила невидящий взгляд на бесконечную полосу темной воды. Воздух был влажен, в небе проглядывала бледная луна.

Это было непостижимо.

Совсем недавно они подвергались страшной опасности, и ей не верилось, что они избежали ее, почти не пострадав. У нее сжалось сердце. А остальные? Она должна узнать, что случилось с ее людьми. Большинство работающих на нее молодых женщин еще не замужем, но ведь они чьи-то дочери, сестры, подруги. Надо проверить, как они. Она должна узнать, что с ними.

Шанталь сделала попытку подняться, на которую ее тело немедленно откликнулось болью. У нее все болит.

— Мне необходимо возвратиться к самолету.

— Нет.

Покачиваясь, она поднялась на ноги, не обращая внимания ни на Деметриса, ни на острую боль в нижней части грудной клетки.

— Я никогда не прощу себе, если там раненые, а я сижу здесь, ничего не делая.

Деметрис положил ей на плечи тяжелые руки, и она не смогла сдвинуться с места.

— Я не позволю вам вернуться.

— Вы не понимаете…

— Понимаю. — Внезапно он приложил палец к ее губам, призывая к молчанию. — Ш-ш-ш, кто-то идет.

Его взгляд был устремлен на купу деревьев позади них. Она заметила движение, которое он сделал правой рукой. Оно было хорошо известно ей: агенты тайной службы безопасности делали то же самое множество раз. Он проверил, на месте ли у него оружие. Значит, он вооружен?

Деметрис двинулся вперед, прикрывая ее своим телом.

— Кто здесь? — негромко окликнул он.

Мужской голос ответил что-то по-гречески.

Деметрис слегка расслабился. Шанталь чувствовала силу, которая исходила от него. Он быстро заговорил низким голосом; тон его был резок и непререкаем.

Это был человек, привыкший, чтобы ему беспрекословно повиновались.

Шанталь подняла глаза и увидела затылок Деметриса и его широкие плечи. Интересно, кто он на самом деле и чем именно занимался в ее самолете?

Незнакомец растворился в темноте, и Деметрис заставил ее снова опуститься на песок. Он сел рядом.

— Успокойтесь, — довольно невежливо сказал он. — Это был пилот. Погибших нет, есть раненые.

Шанталь почувствовала невероятное облегчение.

— Вы уверены?

— Всех нашли, и хотя некоторые пострадавшие в довольно тяжелом состоянии, угрозы для их жизни нет.

— Слава богу.

Он кивнул.

— Они вызвали помощь по радио, и мы останемся здесь, пока она не прибудет. Так безопаснее.

Она хотела задать ему вопрос, но у нее не было ни сил, ни энергии — одна только усталость и боль. За пару таблеток аспирина она сделала бы все что угодно. Может быть, ей станет лучше, если она сядет и отдохнет. Как хочется спать! Она могла бы спать несколько месяцев, лет…

— Хорошо.

На сердце у нее стало немного легче. Мысли начали проясняться. Беспокойство уменьшилось. Ей никуда не нужно идти. Можно просто сидеть здесь. Как странно. Как чудесно.

Шло время. Медленно. Тягуче. Шанталь одолевала дремота, но она упорно открывала глаза. Прошел час, поднялся теплый ветерок, сгоняя тяжелые облака.

— Идите за мной, — неожиданно приказал Деметрис, беря ее за руку и помогая подняться.

Она поморщилась от сильной боли в ребрах.

Он нашел подходящее место на берегу, за высокой дюной, откуда был виден лес. Если кто-нибудь появится, он неизбежно попадет в поле их зрения.

Принеся из лесу несколько пальмовых ветвей и душистых веток эвкалипта, Деметрис устроил в дюне миниатюрный навес. Для этого ему не потребовалось много времени, но к тому моменту, когда он закончил, луна уже скрылась за тяжелыми грозовыми облаками.

— Сейчас пойдет дождь, — заметила Шанталь, взглянув на потемневшее небо.

Он кивнул, следя за тем, как она, стиснув зубы, осторожно заползает под навес. Очевидно, что-то причиняет ей боль.

Когда несколько минут назад он потянул ее за руку, чтобы помочь встать, она напряглась, и он подумал, что у нее просто онемело тело. Возможно, так оно и есть. Однако это может быть что-то более серьезное.

Ему не хочется вызвать недовольство принцессы, но его наняли для того, чтобы он выполнял работу, и он будет выполнять ее. Заняв место рядом с ней, Деметрис откинулся на теплый песок.