litbaza книги онлайнНаучная фантастикаВаше благородие - Олег Северюхин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 96
Перейти на страницу:

Я начал быстро и бойко читать, несмотря на всякие знаки «ять» и буквы «и» латинского типа с одной или двумя точками сверху, как в украинском языке, где i обозначает «и», а п с двумя точками обозначает «йи».

– Его императорским величеством государем императором был издан Манифест «Об усовершенствовании государственного порядка»:

«Даровать населению незыблемые основы гражданской свободы на началах действительной неприкосновенности личности, свободы совести, слова, собраний и союзов.

Не останавливая предназначенных выборов в Государственную Думу, привлечь теперь же к участию в Думе те классы населения, которые ныне совсем лишены избирательных прав.

Установить, как незыблемое правило, чтобы никакой закон не мог восприять силу без одобрения Государственной Думы, и чтобы выборным от народа обеспечена была возможность действительного участия в надзоре за закономерностью действий, поставленных от Нас властей».

– Дельно, – сказал Иванов-третий. – У нас и профессора так бойко вряд ли прочитают. – Математику знаете?

– Знаю.

– Арифметику?

– Почему арифметику? – оскорбился я. У нас в училище высшее образование давали на основе математики, которая на границе была абсолютно не нужна. – Знаю алгебру, геометрию, тригонометрию, математический анализ.

– Что за математический анализ? – удивленно поднял брови Иванов-третий. Да и Иннокентий Петрович стоял и слушал с открытым ртом.

– Ну, это исследование уравнений и тригонометрических функций, построение графиков, дифференцирование уравнений.

– Вы учились в университете?

– Не помню.

– Какие знаете иностранные языки?

– Немецкий.

– Скажите что-нибудь по-немецки, – предложил мне помощник участкового пристава.

– Drahtzäune sollen gefährliche Bereiche abdecken und das Vordringen des Feindes behindern.

– А что это такое? – спросил Иванов-третий. – Чувствую что-то военное, а вот точно перевести не могу.

Я перевел:

– Проволочные заграждения предназначены для прикрытия опасных направлений и затруднения продвижения противника.

– Откуда вы это знаете?

– Не знаю.

– Еще языки знаете?

– На начальном уровне фарси. Умею писать, читать, немного говорю и перевожу со словарем.

– Ну-ка, скажите что-нибудь на фарси, голубчик, – заинтересовался Иннокентий Петрович.

Я не стал стесняться и сказал:

– Рафиг данэшьяр, горухе забоне фарси баройе дарсе шома хазер аст.

– А это что? – чуть ли не хором спросили все трое.

– Это приветствие учителя перед началом урока. Давайте я вам это запишу на бумаге.

Я взял перо. Руки у меня не дрожали, и я достаточно красиво стал выводить арабские буквы справа налево: эр, алиф, эф, и, гэ, пробел, дэ, эн, ша, и, эр… И так далее.

– Я же говорила, что он из благородного сословия, – воскликнула Марфа Никаноровна. – Вы посмотрите на его руки. Руки нежные, сильные и мозоли только на подушечках, как у людей, которые занимаются гимнастикой. Или у военных.

– Так, запишем, – сказал Иванов-третий, – похоже, и память к вам возвращается. Рост у вас какой?

– Сто семьдесят пять сантиметров.

– Так, это получается два аршина, семь целых и две пятых вершка, – подсчитал полицейский. Намного же проще считать в сантиметрах, чем в вершках, аршинах, пядях, саженях и локтях.

Затем у меня описали тип лица, прическу, разрез глаз, расстояние между зрачками шестьдесят четыре миллиметра, размер и форму ушей, округлость лица, крепкое телосложение.

В графе образование – предположительно высшее. Сословие – предположительно благородное.

Снова спросили про имя и фамилию. Убей бог – не помню. Вероисповедание – не помню.

– Знаете ли молитвы?

– Вроде бы знаю.

– Прочитайте.

– Отче наш, сущий на небесах! Да святится имя Твое; да прийдет Царствие Твое; да будет воля Твоя и на земле, как на небе; хлеб наш насущный дай нам на сей день; и прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим; и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого.

– Это в столицах так читают, – сказал Иннокентий Петрович, – выходит, что исповедания православного. А по медицине что-нибудь знаете?

– А что например? – спросил я.

– А вот как простуду быстро вылечить? – спросил доктор.

– Насколько мне известно, – сказал я, – простуду лечить не надо. Замерзшего человека нужно согреть, напоить горячим чаем с липовым цветом и с малиновым вареньем и дать ему хорошенько отдохнуть. Если во время сна он вспотеет, то это будет очень хорошо. Лечить нужно последствия простуды, такие как воспаления верхних дыхательных путей, его еще называют катаром, бронхит и ангину. И вообще, простуду лечат семь дней. Если ее не лечить, то за неделю она сама проходит.

Последняя сентенция как-то озадачила доктора, и он задумался над шутейным постулатом.

– Вы случайно не врач? – заинтересованно спросил меня Иннокентий Петрович. – Откуда вы все это знаете? И почему человека нужно поить с малиновым вареньем, а не с медом?

– Можно и с медом, – согласился я, – но в горячем чае мед теряет большинство своих лечебных свойств, а в малиновом варенье очень много салицилатов – составной части ацетилсалициловой кислоты или аспирина, который является болеутоляющим, жаропонижающим и противовоспалительным средством.

– Аспирин – это новый препарат, заграничный, и у нас его не так много, в основном в порошках, но из столицы привозят и в таблетках, – сказал доктор, – и он еще малоизученный.

– Мне кажется, что это лекарство очень перспективное, и оно будет применяться при лечении многих болезней, – сказал я. – Некоторые врачи используют отвар коры белой ивы, в которой много салицилатов, но при приеме отвара возникают боли в животе и начинается рвота. Аспирин нужно всегда иметь при себе на случай сердечного приступа. Он разжижает кровь и улучшает кровообращение, обеспечивая доступ кислорода к сердечной мышце – миокарду.

– А может, вы закончили медицинский университет? – с надеждой спросил Иннокентий Петрович, но я отрицательно покачал головой.

Глава 5

К десяти часам до полудня мы закончили все формальности, и Иванов-третий, собрав все бумаги и спрятав в карман бутылочку-чернильницу, ушел в свое присутствие.

Оказалось, что моя кровать стояла в просторном кабинете Иннокентия Петровича, который одновременно был и смотровой комнатой, где велся ежедневный прием. А я все думал, что я единственный больной в этой земской больничке.

Марфа Никаноровна принесла китайский столик на ножках и поставила его на кровать прямо передо мной. Это был поздний завтрак человека, который не ел три дня. Кружка с горячим куриным бульоном, белая булка и темный чай в фарфоровой кружке.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 96
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?